Первое правило волшебника
Шрифт:
Меч опустился. Ричард глянул на старейшин, сжал клинок левой рукой и медленно провел ладонью по отточенному лезвию. Перевернув клинок, он смочил меч своей кровью. Кровь закапала с острия.
Кэлен бросила быстрый взгляд по сторонам. Люди Племени Тины стояли как зачарованные, захваченные смертельной драмой, разыгрывавшейся на их глазах. Не желая смотреть и не в силах отвести взгляда. Никто не произнес ни слова. Никто не шевельнулся. Не моргнул.
Все следили за тем, как Ричард снова поднял меч и коснулся им своего лба.
— Клинок,
Его левая рука блестела от крови. Кэлен видела, как его трясет от стремления убить. Сталь клинка ярко блестела. Искатель опустил глаза на старейшин.
— Посмотри на меня, — велел он Калдусу. Старейшина не шевелился. Смотри, — рявкнул Ричард. — Смотри мне в глаза! — Калдус не шевелился.
— Ричард, — сказала Кэлен. Он в бешенстве глянул на нее. Глаза смотрели из иного мира. В них бушевала магия. Кэлен старалась говорить ровно, не давая воли чувствам. — Он не понимает тебя.
— Тогда переведи ему!
— Калдус, — он посмотрел на ее бесстрастное лицо, — Искатель хочет, чтобы ты смотрел ему в глаза, пока он делает это.
Старик не ответил, а просто посмотрел на Ричарда.
Когда клинок мелькнул в воздухе, Ричард судорожно вздохнул. Кэлен смотрела на острие меча. Некоторые отвернулись, другие прикрыли глаза своим детям. Кэлен затаила дыхание и чуть отодвинулась, желая избежать дождя из плоти и крови.
Искатель с воплем опустил Меч Истины. Клинок просвистел в воздухе.
Толпа ахнула.
Меч замер в дюйме от лица Калдуса. Так же, как тогда, в первый раз, когда Зедд велел Ричарду срубить дерево.
Мгновение, показавшееся вечностью, Ричард стоял неподвижно, его мускулы напряглись, будто выкованные из стали. Потом он расслабился и отвел от Калдуса меч, отвел от него свои пылающий взгляд.
Его глаза застыли. Он спросил Кэлен:
— Как на их языке сказать «Я возвращаю вам жизнь и честь»? — Она тихо ответила. — Калдус, Сирин, Арбрин, Брегиндерин, Хажанлет, — громко объявил он, чтобы все могли его слышать, — я возвращаю вам жизнь и честь.
Последовало короткое молчание, после которого люди Племени Тины разразились криками. Ричард спрятал клинок в ножны и помог старейшинам встать на ноги. Бледные, они слабо улыбались, обрадованные подобным исходом, но не чувствуя себя ни на йоту увереннее. Старейшины повернулись к Птичьему Человеку.
— Мы единодушно просим тебя, о почтеннейший из старейшин. Что ты скажешь?
Птичий Человек стоял, сложив руки на груди. Он перевел взгляд со старейшин на Ричарда и Кэлен. В его глазах светилось напряжение от только что пережитого испытания. Опустив руки, он подошел к Ричарду. Искатель казался измотанным и выжатым. Птичий Человек обнял Ричарда и Кэлен за плечи, словно поздравляя их с проявленной храбростью, а потом по очереди обнял всех старейшин, подтверждая, что все закончилось благополучно. Затем повернулся и пошел прочь, предоставляя им следовать за собой. Кэлен и Ричард двинулись следом, Савидлин и другие старейшины —
— Ричард, — тихо спросила она, — ты знал, что меч остановится?
Глядя прямо перед собой, он глубоко вздохнул и ответил:
— Нет.
Кэлен так и думала. Она старалась представить себе, что он теперь чувствует. Даже если он и не покарал старейшин, то готовился к этому, ждал этого. И хотя ему не придется жить с этим поступком, он должен будет жить с этим намерением.
Кэлен думала, правильно ли он поступил, даровав им жизнь. Она знала, что сделала бы на его месте: она не проявила бы милосердия. Слишком многое поставлено на карту. Но ведь она повидала гораздо больше, чем он. Может, слишком много. Нельзя каждый раз сказать наверняка, рискуешь или нет.
Рисковать приходится постоянно. Где-то надо и остановиться.
— Как рука? — спросил Ричард, отвлекая ее от мрачных мыслей.
— Болит сильно, — призналась она. — Птичий Человек говорит, что придется зашивать.
Ричард демонстративно смотрел прямо перед собой.
— Мне нужен проводник, — бесстрастно проговорил он. — Я за тебя испугался.
Больше он не сказал ни слова. Ничего, что было бы похоже на выговор.
Ее лицо пылало. Кэлен была счастлива, что он на нее не смотрит.
Ричард не знал, что она могла сделать, но понял, что она колебалась. Она чуть было не совершила смертельную ошибку, подвергла их огромному риску.
Просто потому, что не хотела, чтобы он видел. Он не давил на нее, когда ему, как сейчас, предоставлялась возможность. Он ставил ее чувства выше своих. Ей казалось, что у нее разорвется сердце.
Маленькая процессия ступила на деревянный помост под навесом.
Старейшины отступили и повернулись к толпе. Среди них стоял Птичий Человек.
— Вы готовы сделать это? — спросил он, напряженно глядя на Кэлен.
— Что именно? — спросила она. Его тон пробудил в ней подозрения.
— Я хочу сказать, что если вы собираетесь стать людьми Племени Тины, вы должны делать то, что требуется от людей Племени Тины: соблюдать наши законы. Наши традиции.
— Я одна знаю, что нам предстоит. Я жду только смерти. — Она намеренно говорила очень резко. — Я уже избегала гибели чаще, чем имеет право любой смертный. Мы хотим спасти ваш народ. Мы поклялись сделать это. Чего же вы хотите, если наши жизни уже и так принадлежат вам?
Птичий Человек знал, что она хочет избежать этой темы, и не дал ей уклониться.
— Не думай, что я делаю это с легким сердцем. Я делаю это потому, что знаю: вы преданы делу и готовы защитить наш народ от грядущей бури. Но мне нужна ваша помощь. Вы должны принять наши традиции. Не для того, чтобы доставить мне удовольствие. Для того, чтобы проявить уважение к нашему народу. Он ждет этого.
У Кэлен пересохло в горле, она не могла глотать.
— Я не ем мяса, — солгала она. — И ты это знаешь, я ведь бывала у вас и раньше.