Первоистоки Русов
Шрифт:
Русы-протохетты Олешья-Алачи не были столь близки хеттам, как их родные братья готы. Они им были, если можно так выразиться, двоюродными братьями. И те и другие говорили на разных, но вполне понятных диалектах языка русов. Никаких столкновений у протохеттов с русами-индоариями не было. Пришлые роды русов естественно влились в местное население, усилив его, познакомив с железом и боевыми колесницами. И даже новую столицу Хаттусу (после первого стольного града Несы-Канеса) они выстроили совместно всего в получасе верховой езды от прежнего основного протохеттского городища Алачи-Олешья.
И Олешье-Алача и Хатусса лежат ныне в развалинах… и даже развалинами нельзя назвать эти полосы камней, обозначающих места, где прежде были стены домов, дворцов. Но если Алача, по нашим, современным меркам, это небольшой городок, то Хаттуса вполне достойный престольный град империи. Автору доводилось бывать и в Алаче, и в Хаттусе, и
76
Этимология Дамаска чрезвычайно интересна! Современные арабы-сирийцы называют свою столицу Димашк. Название это очень древнее и, как отмечают лингвистические словари, досемитское. В хрониках Древнего Египта столицу Сирии-Сурии называли Тимашку (tjmsqw). И здесь мы четко видим не только уже известный нам корень «мс-, мес-» (смешать, объединить), но еще более известный нам топоним msqw – то есть Москва, Москов, Москоу (в любой транскрипции!). Полностью: Ти-Москва, Ти-Москов = «это Москва» или this Mosсow. На первый взгляд поразительное двойное совпадение: Сурия-Русия, изначально Сурь-Русь со столицей Москва и наша Русь со столицей Москва! Но это не совпадение и не случайность. Исходные русы, переселяясь на север, переносят со своей прародины привычные названия своей страны и своего города. Случайности и совпадения абсолютно исключены. Русы сурийской Руси объединялись вокруг своей изначальной Москвы, своего перво-Москова. И правил ими изначальный князь Рош-Рус.
Потаенный проход сквозь неимоверно широкую крепостную стену в Хаттусе значительно длиннее аналогичного хода-галереи в Тиринфе. Мне не только неоднократно доводилось пробираться этими ходами туда и обратно, но и прощупывать буквально каждый камень кладки. Отличия есть, но незначительные, техника кладки, «архитектурный стиль», своды – все в одном ключе. Вполне очевидно, что фортификационные работы выполнялись мастерами одной традиции (истоки которой на Северном Кавказе) и примерно в одно время (середина 2 тыс. до н. э.). И уже само собой разумеющимся является тот факт, что никакие условно «древние греки» и прочие эльфы и тролли к сооружению данных городов-крепостей своих эфемерных рук не прикладывали.
Русы-индоевропейцы Северного Причерноморья и Северного Кавказа, разные роды-выселки одного большого рода суперэтноса, двумя разными путями, одни через Балканы, другие по побережью Черного (Русского) моря, пришли, соответственно, в Грецию-Горицу, в Анатолию (промежуточные роды шли через Фракию и Македонию) – и выстроили города-крепости в той манере, которая была для них родной, то есть в одной общей традиции. Это очевидно. Это видно невооруженным глазом. Но историки романо-германской школы стараются этого не замечать. Почему? Потому что если они скажут «а», им придется сказать и «б» – то есть признать приоритет русов-индоевропейцев в создании древних государств Европы и Азии. Но у этих историков уже существуют сложившиеся приоритеты, сложившаяся шкала ценностей, в которой русам-русским отводится роль «неисторических народов».
Кстати, подобную характеристику русским (и славянам) в еще более гнусных, расистских тонах давал в своей «Секретной дипломатии» небезызвестный «основоположник» Карл Маркс, тот самый махрово-оголтелый, пещерный русофоб, огромный памятник-истукан которому стоит посреди русской столицы – русского города-героя Москвы, посреди русской России-Руси, оклеветанной этим мракобесом и человеконенавистником с головы до ног. В одном иностранцы, посещающие Россию, правы – русские, любящие и уважающие весь мир, не умеют любить и уважать самих себя. Почему?
Потому что русские распахнуты настежь всему миру, всей необъятной вселенной, им не до самих себя. И подобное вселенски-космическое мировосприятие генетически передалось русским от исходных русов, живших масштабами всего населенного мира, всей ойкумены. Вселенский, всечеловеческий менталитет государствообразующей нации чаще вредил государственным образованиям русов, чем помогал им.
И в этом шумеры, хараппцы, ассуры-руссы, митаннийцы, пеласги, венеты-финикийцы, протохетты и хетты были типичными русами.
У Львиных ворот в Хаттусе, так же взирая вниз на бескрайние склоны и поля, на остатки бесчисленных строений, лежащих под крепостными валами цитадели, я вдруг понял – почему о хеттах не снимают кинофильмов, почему не пишут романов, не водят сюда многочисленные орды туристов… и вообще стараются как-то замолчать их. Причина не только в том, что хетты – индоевропейцы… главная причина в другом. Блистательная и всесильная империя хеттов уже своей имперской чистотой и мощью пугала историков, романистов, режиссеров, популяризаторов, зазубренно твердящих лишь о «мудрых древних семитах» и «греческих полисах-демократиях» (якобы забывая, что именно там процветали самое отъявленное бесчеловечное рабство и гнуснейшая работорговля, которых не знали имперские хетты и русы вообще).
Да, почему-то так сложилось, что именно хеттов, как позже византийцев, а позже «русских, зараженных имперским мировоззрением» мировая «демократическая общественность» не полюбила. Вполне вероятно, что не за их происхождение, не за имперскую мощь и имперскую идею (которые сами по себе вызывают у разрозненных малых племен страх и зависть), а за то, что каждый народ как минимум шестьсот – семьсот лет непоколебимым бастионом стоял на пути духовно-идеологических предков этих нынешних «демократов», объявивших всему миру, что они и только они могут давать оценки всем событиям, явлениям, народам и личностям нашей планеты.
Да, Хеттская империя шесть веков стояла преградой на пути «людей смерти» в Европу. И тем самым она давала молодой, отстающей в развитии от Ближнего Востока Европе набрать силу, накопить защитный потенциал, созреть, чтобы не оказаться безоружной перед грядущими вторжениями носителей, мягко говоря, непроизводящего способа хозяйствования…
При всей своей имперской мощи, при всей имперской философии чистоты, порядка и приоритета созидательного образа жизни Хеттская империя была в сотни раз демократичнее, чем «ведущие демократии мира» (от «греческой» до американской – обе построены на сверхприбыльной работорговле).
Русы-индоевропейцы, хетты были, как и все русы, чрезвычайно восприимчивым и открытым народом. И потому ко времени расцвета Новохеттского царства (1450–1200 гг. до н. э.) мы уже не можем говорить о хеттах как о русах. Хетты Нового царства есть самостоятельный индоевропейский народ, принявший в себя многие признаки от окружающих его племен. Это молодой и энергичный этнос, вычленившийся из суперэтноса русов и идущий своей дорогой [77] . Причем восприимчивость русов-хеттов и их потомков поздних гибридных хеттов переходит все разумные границы – создается впечатление, что они готовы вместить в себя весь окружающий мир (и тут очевидный наследник Хеттской империи это Римская империя, затем Византия, Россия и, как завершающая фаза, – СССР, где русские готовы были вместить в себя тысячи «языков», культур, обычаев и всем, кроме себя, обеспечить процветание).
77
Дорогой, ведущей в тупик, к деградации и утрате своего этнокультурно-языкового лица. Как показала история, все вычленившиеся народы-этносы, несмотря на блестящие взлеты и успехи, неминуемо деградировали. Продолжал развиваться, при всем видимом отступлении и расчленении, только сам суперэтнос, порождающий один этнос за другим, но не умирающий, а хранящий традиции и язык исходных русов, то есть свой собственный (совершенствующийся во времени) язык.