Первокурсник
Шрифт:
Он руками разломил последний пирожок пополам и одну половину протянул ей. Она приняла его, кивнула в знак благодарности и сказала:
— Подкупить хочешь? Только это напрасно! Я не продаюсь!
— Очень нужно! — фыркнул Саша, откусывая от своего пирожка. — Просто испытываю слабость к красивым девушкам. Так и хочется им что-нибудь подарить. Полтора пирожка с ливером, например…
Девушки дружно расхохотались.
— Вот, змей! — выговорила Катя. — Шустрый, как электровеник!
Мальчишка тоже рассмеялся:
— Спасибо, что не «как вода в унитазе»! Это было бы обидно!
Он вскочил со своего места и принялся колотить по спине
— Это будет тебе стоить ещё одного голоса против! Моего! — сипло, чуть ли не басом, высказалась она, когда, наконец, откашлялась и вытерла выступившие слёзы. — Клоун! Значит, в 19:00 в бюро комсомола. Это третья дверь от деканата. Знаешь, где деканат?
Глава 3. Вилен Краснов
— Можно? — дверь приоткрылась и в образовавшуюся щель пролезла лохматая, темноволосая голова. Голова повела по комнате карими глазами.
— Ты кто? — строго спросил секретарь факультетского бюро Миша Веселов.
— Кузнецов Александр Петрович! — радостно ответил паренёк, распахивая дверь шире.
— Подожди в коридоре! — кивнул Миша.
— Хорошо! Жду пять минут и, если не вызываете, ухожу домой. Без обид, ладно?
— Постой! — крикнул Миша в уже закрывающуюся дверь. — Заходи, садись! Вон стулья!
Мальчишка вошёл, затворил за собою дверь, прошёл к составленным вдоль стены стульям, бросил на один из них свою толстую кожаную папку на молнии, сам уселся на другой и, ни на кого не глядя, негромко произнёс:
— Спасибо, но условие остаётся прежним. Если через пять минут не начинаете мой вопрос, то я ухожу. Просьба не обижаться.
— Ты чего такой ершистый? — нахмурился Миша.
— Я не ершистый, — пожал плечами мальчишка, — я принципиальный. Не забывай, что к вашей организации я никакого отношения не имею. Вы меня пригласили, следовательно я ваш гость, а с гостями нужно обращаться вежливо. Не заставлять их ждать, угощать конфетами и развлекать разговорами. Чтобы они не заскучали, понимаешь? Это азы правил хорошего тона.
Снежанна — она с раскрытым толстым журналом протоколов собраний сидела за столом по левую руку от Миши — смешливо фыркнула.
— Он и впрямь уйдёт, Миш. Я с ним сегодня в буфете пообщалась. До сих пор живот болит. Давай и правда заслушивание итогов на потом перенесём? Всё равно ведь кворума нет.
Он вздохнул и кивнул. После этого посмотрел на мальчишку:
— Хватай стул и подсаживайся!
Тот вскочил со своего места, схватил за спинку крайний в ряду стул и поволок его к стулу Снежанны. Сидящий рядом с ней черноволосый парень с широким лицом и раскосыми глазами понял его намерения и подвинулся вместе со своим стулом влево. Саша попытался воткнуть свой стул на освободившееся место. С первого раза не получилось. Места оказалось недостаточно.
— Чего ты мостишься? — рассердился Миша. — Вон тот край стола весь свободен! Садись туда!
— А если я рядом со Снежанной сидеть хочу? Что тогда?
Раздались смешки и загремели ножки сдвигаемого стула. Наконец, Саша устроился и сложил руки на столе. Он вопросительно уставился на Мишу.
— А где ваш Вилен? Побоялся придти?
— Что значит «побоялся»? — нахмурился Миша, несколько сбитый с толку этим вопросом. — Кого? Тебя, что ли?
— Угу, меня. Я обещал Снежанне на счёт раз доказать, что он глуповат. Наверное, она ему передала, и он струсил.
— Ничего я ему не передавала! — рассмеялась Снежанна. —
— Заноси! Не заноси! — раздалось почти одновременно.
Первое высказывание принадлежало Саше, а второе Мише. Они уставились друг на друга. Рассмеялись остальные присутствующие.
— Да ну вас к чёрту! — махнула рукой смеющаяся Снежанна. — Ничего я писать не буду! Мне, может, тоже хочется этот бред послушать. Я в этом году в цирке не была.
В этот момент входная дверь без стука распахнулась, и в комнате появился тот, о ком только что говорили. Улыбнувшись, он извинился:
— Прошу прощения, товарищи, в парткоме задержали! Веселитесь?
— Тебя ждём и веселимся! — ответила за всех Снежанна. — Нас тут твой Кузнецов развлекает.
Саша хмыкнул и сказал в пространство:
— Что характерно — я ведь ни слова смешного не сказал. Это у вас у всех сегодня настроение такое смешливое. Вам сейчас что ни скажи — вы всё равно смеяться будете.
— Кузнецов? — Вилен принёс ещё один стул и поставил его у свободного торца длинного стола. Теперь он сидел прямо напротив Миши спиной к двери. — Ну давай, Кузнецов, расскажи нам, что за представление ты устроил вчера на поле подшефного совхоза? Только без демагогии, пожалуйста!
— Никакого представления не было. Без демагогии хочешь? — дождавшись кивка от Вилена, он снова спросил. — Одни голые факты, значит? — новый кивок. — Ну что ж, можно и факты… — он обвёл взглядом остальных собравшихся за столом и вздохнул. — Прошу прощения, но вам тоже придётся это послушать.
После этого он упёр взгляд в Вилена и не отводил его до тех пор, пока не закончил говорить.
— Факт номер один: вечером 21 октября прошлого года в ресторане «Байкал» твой папенька Борис Аркадьевич Краснов передал взятку в размере десяти тысяч рублей инструктору горкома комсомола… — Саша запнулся. — Нет, его имя пока называть не буду. Просто инструктору горкома. На следующий день ближе к вечеру этот человек появился в институте, где его уже поджидали собравшиеся комсорги факультетов и прочие члены актива. Он держал перед ними речь, в которой впервые прозвучало имя никому доселе не известного студента Вилена Борисовича Краснова. Прозвучало в качестве претендента на вакантную должность секретаря комсомольской организации института… — Саша сделал короткую паузу и продолжил. — Этот товарищ из горкома появлялся в институте ещё пару раз, чтобы побеседовать с отдельными комсомольцами. Он же выступил на общем отчётно-выборном собрании института. В своей энергичной речи он дважды подчеркнул, что у них в горкоме сложилось твёрдое убеждение, что Вилен Краснов это именно тот комсомолец, который «сможет зажечь и повести за собой». Не хочу повторять весь тот бред… Ещё примерно через месяц тот инструктор купил вне всякой очереди новенькую автомашину «Волга». Это был факт номер один.
Саша откинулся на спинку стула, обвёл взглядом обращённые к нему хмурые лица и негромко добавил:
— Есть ещё факты под номером два, три и четыре, но пока остановимся на этом…
Миша прокашлялся, лёг грудью на стол и вытянул шею, пытаясь поймать взгляд мальчишки, голова которого укрылась за плечом Снежанны. Его лежащие на столе большие руки сжались в тяжёлые кулаки.
— Слушай, Кузнецов… — начал он. Саша тут же выпрямился на своём стуле и уставился на него. — Так вот, Кузнецов… То, что ты сейчас сказал, нужно доказывать фактами, понял? Иначе это будет называться клеветой. За такое и по морде схлопотать можно!