Первопричина 2: Возмездие Красного Медведя
Шрифт:
— Это…
— Там глубина десять метров, — улыбается генерал. — А надо и больше сделают.
— И что? Так и будет? Они же не дураки все в одной канаве утонуть?
Дальнейшее наблюдение, показывает что всё же дураки. Не успевают одни танки уйти на дно, как в канаву лезут другие. Упавшие в воду солдаты, хоть и пытаются выбраться, почему-то тонут. И это уже не война, это бойня. За столь короткое время, они уже потеряли половину техников и множество солдат.
— Отдыхай, дочка, — улыбается генерал.
— Вы это с кем?
— С Серафиной, — пожимает плечами Быстрицкий. — Устала она немцам голову дурить. Теперь сам Влад пойдёт, с девочками.
— Бред какой-то. А вы не думаете, что это вам голову дурят? Товарищ генерал?
— Нет. Смотри…
Фыркнув поворачиваюсь, смотрю в бинокль и вижу… У танка взрывается земля. Вверх выпрыгивает огромный ужасающего вида рыцарь, хватается руками за ствол и срывает машине башню. Солдаты стреляют, мутанты прыгают на рыцаря и облепляют. Гигант же, смахивает с себя мелочь, слабо светясь зелёным раскидывает руки и тут… Многотонные машины, королевские тигры, поднимаются в воздух, переворачиваются и падают. Те что дальше стреляют, однако от выстрелов взрываются сами. И тут… Наша артиллерия даёт залп. В рядах врага случается паника. Вдалеке, в небе вспыхивает пламя и вниз обрушиваются огненные смерчи. Там же сверкает молния. Артиллерия врага затихает. Здесь же поднимается ветер. Вражеских солдат валит с ног. Оставшиеся наконец-то разворачиваются и пытаются сбежать. Но им… Что там происходит из-за расстояния не понятно, но зуб даю, солдаты стреляют друг в друга.
— Видела? — улыбается генерал. — Вот и всё наступление. А ты…
— Товарищ комфронт, — падает рядом с нами борец. — Пакет из штаба. У вас тут что творится?
— Что надо то и творится, — приняв пакет ворчит генерал.
Выдохнув ломает печать, вскрывает пакет, читает… Округлив глаза смотрит на меня, читает ещё раз и вдруг начинает улыбаться.
— Держи, — протянув мне бумагу улыбается Быстрицкий.
Взяв документ читаю и… И глазам своим не верю. Это приказ, лично генералу. Короткий, но…
— Командующему центральным фронтом, генералу Быстрицкому Максиму Ивановичу, — зачем-то вслух зачитываю. — Оказать всестороннюю помощь и поддержку сержанту рабоче-крестьянской красной армии Константинову Владиславу Андреевичу. Беречь, хранить, оберегать. Генералу Быстрицкому до дальнейших распоряжений действовать по своему усмотрению. Подпись… Иосиф Виссарионович Сталин. Печати…
— Ха! А ты говорила…
— Товарищ комфронт! — как из ниоткуда появляется полуголая девушка в накидке. — Лейтенант Константинов просит разрешения отработать по врагу ядрён бабахой.
— Отрабатывайте! — кивает генерал. — Отработайте их так… Не мне вас учить. Вперёд, дочка.
— Слушаюсь! — шутливо козырнув кричит девушка и исчезает.
— Сейчас, — шепчет генерал. — Сейчас вы у нас кровью умоетесь.
Не знаю что должно случиться, но вместе с генералом жду. Начинается всё уже через минуту. Первым делом, перед позициями поднимается каменная стена. Далее…
Вдали, вспыхивает второе солнце, но фиолетовое. От него, титанических размеров куполом расходится ударная волна. Яркий свет режет глаза. Поднимается ураганный ветер, земля даже не дрожит, а ходит ходуном. Впереди, разгоняя облака, поднимается огромное светящееся фиолетовым грибовидное облако. Размеры такие… Облако, как будто собираясь взорваться светится ярче, вспыхивает. От него так же куполом расходится волна фиолетовой энергии. Поднимается пыль, в нашу сторону летит фиолетовый дым.
Удар, всё тело скручивает спазмами. Упав на дно окопа, хватаю ртом воздух и несмотря на боль понимаю что мне нравится. Густой как сироп, пахнущий сгущённым молоком и апельсинами воздух вдруг приятно бодрит и поднимает настроение. По телу пробегают электрические разряды, искры… Генерал в отличии от меня не падает, он садится, закуривает и начинает смеяться.
С трудом сажусь, оказываюсь схваченной…
— Катюшка! — кулаком натирая мне макушку кричит генерал. — Мы победим! Ты понимаешь? Мы, все, сегодня на шаг ближе к победе! Катя!
И тут я понимаю… Я слышу и вижу, что генерал не врёт. Не знаю как, но это именно тот человек, которые на самом деле приведут нас к победе. От чего обнимаю его, всхлипываю…
— Ну-ну, только не плачь.
— Да я от радости, товарищ генерал.
— А вот это хорошо. Пошли.
Выходим, идём по позициям и первое что бросается в глаза… Какое-то чучело. Покрытое толстым слоем фиолетовой сажи, голое, волосы назад. По чучелу бегает маленькая девушка, где-то полметра если с хвостом. Похожая на крысу. Бегает, слюнявит пальцы и тушит тлеющие волосы.
— Лазарев! — улыбается генерал. — Всё в порядке?
— Кха, — выплюнув комок сажи кашляет чучело. — Да… Товарищ генерал. Вы видели как бахнуло? Видели? Ну я дык я. Вот это замутил. Эта же в десять раз мощнее! Это арданиум!
— Ты бы прикрылся…
— Ох ё! — закрывается он руками. — Извините. Но вы видели?
— А это кто?
— Лазарев Сергей Андреевич. Первооткрыватель арданиума и создатель ядрён бабахи. Того что сейчас взорвалось. Гениальный учёный. Сергей, а как так получилось что с вас одежду сдуло?
— Я кристалл нёс. Нёс, на взрыв засмотрелся и кажется, перезарядил. Чуть не убился. А вы… Я слышал тут бешеные особисты пришли. У Владислава проблем не будет? Вы если что меня зовите, я всё расскажу. А это что за тётка?
— Это и есть бешеные особисты, — показывая удостоверение улыбаюсь. — А рассказывать ничего не надо. Всё и так понятно.
— Ну тогда я пошёл. Лариска, за мной.
— Идиот, — тоненьким голосом пищит крысодевушка. — Жопу прикрой. Ходишь как святой в раю, срамом отсвечиваешь.
— Ох ё…
Нда, вот теперь всё встало на свои места. Влад на нашей стороне. Потому что… С таким оружием, притворяться явно не зачем. Будь он на стороне фашистов, эта хрень взорвалась бы здесь или чего хуже в Свердловске. Теперь… Надо извиниться. Дождусь Влада…
Ждать не приходится. Влад и его девушки, просто появляются рядом с нами. Так же с ними появляется жутковатый по пояс голый дед, с телом как у тяжелоатлета, но это неважно.
Сразу же идёт доклад, Влад сообщает генералу что всё по плану и фронта больше нет. Получает благодарность, просится отдохнуть и демонстративно не замечая меня, обнимая двух своих женщин уходит.