Первопричина 3: СССР, любовь и магия
Шрифт:
— Извините, — всхлипнув встаёт Грибочкина. — Мне отойти надо.
— Оль, — глядя вслед убегающей подруге качает головой Лена. — Я же просила. Ладно, сидите, пойду поговорю с ней.
— Нда… Некрасиво. Тань…
— Десятого июня, будет праздник, — хмурится Кошка. — Совсем уже скоро. Ты готов?
— Если честно, то нет. Но, куда деваться?
— Тебе не кажется, что после аварии ты изменился? — возвращаясь спрашивает Грибочкина.
— К чему этот вопрос? Тут всё очевидно. Я понял что без вас не проживу. Ну и, отпустил прошлое. Как говорит Иван Палыч, проявил гибкость.
Вот только это не я, мне помогли. Кто-то, теперь я знаю кто, просто взяла и убрала все моральные блоки. Блоки, мной же поставленные, на это мне особо тщательно указали… Снежная Королева или женщина в белых вуалях. Она же Завьялова, то есть Морозова Екатерина Константиновна. О ней много информации. Она не хрен собачий, а генерал-лейтенант КГБ. Да и она красивая. Особенно грудь… Такие большие не у каждой. А если вспомнить, то в тех видениях, под вуалями всё хорошо видно было. Тогда… Как бы мне её получше рассмотреть?
Прилагать усилия не приходится. Перед глазами открывается картина, где Морозова в одном купальнике сидит на кровати и смотрит на себя в зеркало. Картина меняется, Морозова всё там же, только без купальника, стоит на четвереньках задом к зеркалу и оглядывается.
Но тут вопрос. А нахера? Нет, я всё понимаю, у меня в башке теперь всё от обращения с многими и многими видами оружия, до примерных планов действий. Но нюдсы… Хотя, чего я спрашиваю. Своей красоты, здесь никто не стесняется. Мне нравится этот мир.
— Игорь! — толкает меня в плечо Маша. — Ты что уснул?
— А мы о чём?
— О том что ты изменился после аварии, — подсказывает Женька.
— Да, точно. Изменился. Вам так, не кажется. Скажу больше, так и есть. Я всё чаще замечаю, что меня как будто кто-то подменил. Я прошлом не вспоминаю… Кхем… Извините. Короче, я почему-то перестал загоняться. Да и психолог сегодня помог, то есть помогла. Это не тот хмырь, которого вы в тот раз наняли, а специалист. Настоящий. Ну и, она глаз радовала. Красивая женщина, светловолосая. Можно сказать приятной полноты. С неприлично огромными… Ладно… Завьялова Екатерина Константиновна.
— Ты это, смотри мне, — грозит пальцем Лена. — Если запечатления не будет, не возьму.
— А мне без запечатления никто и не интересен.
— Точно? А то начал. С большими она там у него.
— Ну что, мы выдвигаемся, — не подавая вида улыбаюсь. — А вы… А вы готовьтесь, вечером пойдём гулять по городу. Пока меня не затрясли, хочу побыть с вами.
Час спустя. Лена.
Держась за руки идём по улице к пункту связи. И, кажется, всё хорошо. Игорь улыбается, шутит, предполагает как и о чём будет разговаривать с родителями, но что-то с ним не так. Что-то явно изменилось. И если точнее, то… Нет, его дурацкие шуточки и приколы не пропали.
Может это я пытаюсь увидеть то чего нет? Или авария произвела на меня такое сильное впечатление? Или не авария? Нет, если бы было что-то серьёзное, куратор предупредил бы меня. А раз нет… Он повзрослел. Да, Игорь, который и так никогда ребёнком не был, теперь по настоящему взрослый. Наш защитник, глава семьи. Хищник защищающий своих женщин. Это видно, по его взгляду, немного изменившимся движениям. Он понял, осознал, принял ответственность за нас. А мы… Да, вели мы себя не очень хорошо. Но теперь…
Кого я обманываю? Меня беспокоит совсем не это, а предстоящий разговор. Его обязательно спросят о личной жизни, и если он… С одной стороны, мне жутко неудобно перед сестрой. Всё таки я как бы, хоть и чисто формально тётя Игоря, и тут вдруг… С другой, если он промолчит и ничего не скажет, мне будет очень обидно от того что он меня стыдится. И тут я не знаю что делать. В любом случае всё закончится моим глубоким расстройством. Таким что слов описать не хватает. Да и Ольга, она может просто не поверить. Ей, конечно, Николай всё расскажет. Но зная Ольгу, скандал до небес неизбежен. Что делать? Пока ничего…
— Пришли, — указывая на здание с большой параболической антенной на крыше киваю.
— Круто… Связь с другим миром. У-у-у, блин. Тебе страшно? Мне нет. Пошли…
Заходим, показываю дежурной чеки, проходим дальше и останавливаемся у дверей комнаты. Улыбаясь приглаживаю Игорю волосы, поправляю рубашку и целую. Киваю на дверь, оказываюсь схваченной за руку и затянутой внутрь.
— Такс, — глядя на стол выдаёт Игорь. — Стол, камера, монитор. Стул один. На колени ко мне сядешь.
— Я лучше рядом постою. А лучше за спиной. Хотя… Я могу выйти. Поговоришь спокойно. Мало ли, вдруг…
— Без вдруг. У меня от тебя секретов нет. Да и потом, ты с Ольгой Николаевной увидеться не хочешь? Нормально всё будет. Куда нажимать? Где включать?
— Кабинка номер семнадцать, — весело вещает дежурная. — Переговоры через минуту, ожидайте.
Ух… У него секретов нет. А вот у меня… А ещё стыдно… Хотя… Игорю вообще страшно, у него руки дрожат. Он…
Подхожу сзади, опускаю руки на его плечи, вздыхаю и целую в макушку. На что Игорь выдыхает, ловит мою руку, целует пальцы и… Не отпускает.
Вспыхивает монитор, идёт вызов…
— Пап… Пап, привет, — увидев на экране Николая говорит Игорь и крепче сжимает мою руку. — Ну вы там как?
— А я уже думал ты забыл о нас, — качает головой Николай. — У нас всё хорошо. Главное — как ты? Всё нормально? Ты нас не подвёл? Учишься…
— Учусь, работаю.