Первопричина 3: СССР, любовь и магия
Шрифт:
Посмотрев на тёщу развожу руками обнимаю её и иду за девушками. Нда, кажется я начинаю привыкать. Или я уже привык?
Глава 43
Появление в нашем доме Жени, восприняли по-разному. Лена и Таня сдержанно обрадовались. Грибочкина показала большой палец. Маша схватив Ольку, с криками что завтра они приедут волоком утащила подругу на улицу.
Волоком в буквальном смысле. Нда… Но… Самое удивительное, что я воспринял это более чем спокойно. Хотя ладно…
Далее начинаются посиделки на кухне, чай со сладостями, разговоры. Высказывание мне за драку. Похвала от Грибочкиной, которая приземлившись ко мне на колени в красках описала, что со мной им бояться нечего. Потому как я, целого солдата не испугался и практически завалил. А солдаты в Союзе, ребята серьёзные. В общем по мнению Марии Андреевны я молодец и меня надо наградить, желательно в душе. Но, поскольку Маша, в нашей семье, самая старшая по званию, целый подпол, то она возьмёт всё это на себя и невзирая на тяготы, героически отблагодарит меня, два раза.
— Сучка, ты, Грибочкина, — качает головой Лена. — К тому же ещё и бессовестная. Только в семью приняли, а она уже…
— А я как ты монашку из себя строить не собираюсь, — обнимая меня кривится Маша.
— Поэтому ты Игоря у себя на квартире трахнула? — язвит Таня.
— Как вы догадались?
— По твоей довольной роже поняли, — качает головой Лена. — Мы не против. Так что ты там говорила?
— Я о том, что… Ну не сдержалась, простите. Да и вообще, разве я виновата в том что вот этот товарищ, свёл меня с ума. Теперь пусть отдаёт супружеский долг со всеми процентами.
— Это как? Маш, я всё понимаю, но когда я тебе задолжать успел?
— Я тут кое-что поняла, — улыбается Грибочкина. — Короче… Мне кажется, это я тебя столько лет ждала. И дождалась. Ох и бред несу… Но вы внимания не обращайте. Это я от радости.
— Мы поняли, — кивает Женя. — А вообще, ты добрая и весёлая. Я очень рада что теперь с вами. Честно. Правда мне придётся постараться. Вы красивые, умные, мне надо соответствовать.
— Пф… — фыркает Таня и улыбаясь продолжает. — Ничего не надо. Ты и так у нас просто прелесть. А Игорь… Наша гордость.
— Спасибо. Но…
— Завтра пойдём с тобой в «переговорник» позвонишь родителям, — поправляя очки кивает Лена. — Стоит это конечно, не мало. Но, с семьёй поговорить надо.
— Здорово. А теперь…
— А теперь ужинать, мыться и спать, — подмигнув мне хлопает в ладоши Лена.
Ужин, совместное мытьё посуды. Раздельный несмотря на возмущения Грибочкиной поход в душ. Просмотр новостей по телевизору и перемещение в спальню. Где все укладываемся на кровать и… И начинается возня. Лена и Таня, не теряясь прижимаются ко мне с боков. Женька, которую Тихоней назвали по ошибке, ложится на меня сверху.
— Это немыслимо! — стоя у кровати возмущается Маша. — А я? Двигайтесь, кобылы.
— Ага, уже, — поудобнее устраиваясь у меня на руке ворчит Таня. — Прям взяли и сдвинулись.
— Кто не успел, тот опоздал, — целуя меня в нос хихикает Женя. — Маш, в следующий раз…
— Шевели копытами, — вздыхает Лена. — Коза.
— Ладно, сами напросились. Ну я сейчас…
Прикосновение и Женя вытягивается и замирает. Следом за ней замирают и Лена с Таней. Грибочкина подносит руки к лицу, дует на вытянутые пальцы и улыбаясь кивает мне. Хватает Женю, утаскивает к стене и ставит. Через секунду злые Лена с Таней встают рядом.
— Мр-р-р, — скидывая ночнушку выдаёт Маша и прыгает на меня. Садится сверху, ёрзает и вздохнув говорит: — Теперь, целых два часа, нам никто не помешает. Начнём?
— Встань, сними с них эту дрянь, извинись и никогда больше так не делай.
— Игорь… — округляет глаза Маша. — Но я…
— Спать будешь в другой комнате. Это не смешно.
— Прости, пожалуйста. Я сейчас…
Хватаю Машу, сажусь и целую её. Обнимаю, утыкаюсь носом в её шею…
— Маш, не надо. Мы семья. Тебя приняли, тебя любят. Зачем всё портить?
— Я просто обнять тебя хотела. Почему им всё, а мне ничего? Я тоже хочу. Мне по-прежнему не терпится.
— Всё будет, Маш. Будет, я тебе обещаю. Никого из вас я выделять не буду. Это будет сложно… Да, Лену я люблю сильнее. Я не буду это скрывать. Это ещё с детства и это только крепнет. Но и вас всех я люблю. Ты…
— Люблю тебя, — стиснув меня в объятиях всхлипывает Маша.
Спрыгивает с кровати, прикасается к девушкам и снимает с них паралич. Скромно встаёт у кровати и выпятив грудь опускает голову.
— Коза-дереза, — ворчит Лена. — Надо же додуматься до такого. Чо встала, иди ложись, обнимайся. А ты…
— Ага. Не вру. Хотя… Я же тебе говорил. Неоднократно. А теперь ложитесь, обнимаемся, целуемся и спать.
Хихикая девушки лезут на кровать. Снимают одежду… И нет, ничего предосудительного не происходит. Но, от их поцелуев, объятий и поглаживаний, едва не таю. И понимаю, что то что со мной сделали в госпитале, а именно поработали над психикой, для меня только во благо. Я бы всё равно продолжил загоняться, и, возможно, довёл себя до истерики или срыва. Теперь же нет, теперь я возьму от жизни всё.
****
Утро. Просыпаюсь в одиночестве. Сажусь, потягиваюсь, вскакиваю и прихватив полотенце топаю в душ.
Странно, но в доме тишина. Пахнет жареными сосисками, кофе и парфюмом Грибочкиной. Решив что все ушли выбирать свадебные платья, заваливаюсь в душ. Привожу себя в порядок, вытирая голову полотенцем выхожу и слышу ритмичные звякающие звуки. Иду посмотреть, заруливаю на кухню и вижу стоящую у мойки Грибочкину. Но не такую как обычно. В длинном разноцветном халате, с косынкой на голове завязанной спереди. Она стоит, моет посуду и из-за шума воды меня не замечает. И выглядит она… Как-то тепло и по домашнему. Так мило, что взгляд оторвать не получается.