Первые корейские семьи Южно-Уссурийского края
Шрифт:
К началу советизации Дальнего Востока, проводившейся в 1917–1922 годах, в Приамурском генерал-губернаторстве имелось 34 корейских селения. Общая численность корейцев на Дальнем Востоке России к 1917 году составляла почти 100 тыс. чел., около 90 % из них проживали на территории Приморского края.
Корейские селения в Южно-Уссурийском крае были приписаны к разным волостям: Янчихинской, Адиминской, Борисовской, Покровской, Корсаковской, Ивановской, Цимухинской, Сучанской и др. В связи с изменениями административно-территориального деления края, некоторые селения меняли свою принадлежность к тем или иным волостям, но их месторасположение оставалось постоянным. Наибольшее количество корейских селений находилось в пределах Посьетского участка (Адиминская и Янчихинская волости), где появились первые иммигранты из Кореи еще в 1860-е годы. В настоящее время это Хасанский район Приморского края. О корейских селах этого района сохранилось наибольшее количество документов и публикаций, в том числе с посемейными списками первопоселенцев. Представляя списки жителей корейских селений, исследователи, как правило, давали пояснения, касающиеся особенностей образования имен корейцев. Так, в «Представлении и. д. губернатора Приморской области по корейскому вопросу» от 3 апреля 1909 года сообщалось следующее.
Почти у каждого корейца имеется 6 имен, носимых им разновременно в течение жизни, причем последнее имя присваивается уже после смерти. Существуют «а-мьен» – детское, молочное имя, «пьель-мьень» – ученическое, отроческое имя, «коаль-мьень» – официальное имя, даваемое после свадьбы, «дза-хо» – интимное, обиходное имя или прозвище, «пьель-хо» – имя, получаемое по специальным причинам или особым поводам и, наконец, последнее имя «тшин-хо» – посмертное, получаемое только после смерти. Сообразно с национальным обычаем местное корейское население тоже широко пользуется переменой имен, поэтому одно и то же лицо заносится в посемейные списки за разные годы под тем именем, которое, сообразно возраста, оно в то время носит. В самом юном возрасте дети местных корейцев имен обычно не носят, а именуются или общими словами «номи» (мальчик) или «огинне» (девочка), когда в семье имеется в живых дед, то в знак почтения к нему родившийся внук зовется лишь «цин-сони» (внук). Если детей несколько, то они называются порядковыми числительными: мальчик – второй (турця), третий (сет-ца), четвертый (детца), пятый (тазыца) и т. д., а девочки – первая (нении), вторая (турценни), третья (сетценни) и т. д.
Если разнообразие имен, принадлежащих одному и тому же лицу, вносит недоумение при выяснении его личности, то в отношении корейских фамилий наблюдается противоположное явление – крайнее однообразие последних, что также влечет за собой затруднения при учете населения. По свидетельству исследователей Кореи, большая часть ее населения происходит от немногих общих родов или кланов, коих насчитывается не более нескольких десятков. Родовые и клановые прозвища, например: Ким, Пак, Цой, Ан, Ю (Гай), Тен, Кан и др., служат лишь указателем происхождения от данного рода, а для каждого из поколенных разветвлений их имеется сложная система фамильных прозвищ или фамилий в тесном смысле этого слова. При переселении в Россию корейцы, при первоначальной регистрации, приняли за фамилии эти родовые и клановые прозвища, сохранив при них первоначально и свои личные имена глав семей, принявших в то время подданство.
В настоящее время в одном Посьетском участке фамилию Ким носят 235 семей, Ни – 114 семей, Пак – 112 семей, Цой – 98 семей, Хан – 63 семьи, Тен – 37 семей, Ю (Гай) – 35 семей и т. д. По спискам 1896 г. родоначальники этих семей, перешедшие в подданство, еще могут различаться между собой по своим именам, но потомки, особенно по принятии православия и русских имен, совершенно перемешиваются между собой, вследствие тождества фамилий и имен.
Особенности образования имен у корейских женщин описаны в исследовательской работе старшего чиновника по особым поручениям при Приамурском генерал-губернаторе Н.А. Насекина. В своем труде, опубликованном в 1896 году, он утверждал, что женщины имен не имеют. Правда, большинство девочек получают какое-нибудь название, как то: «обонне» – трава, «обо» – трава быстрорастущая, «нении» – девочка, «кобунне» – хрустальная девочка, «бубунне» – урод, «огионне» – рябая девочка, «сетдзанне» – третья, «туртцанне» – вторая и т. п., эти имена употребляют в детстве старшие родственники и друзья дома, посторонние же обязаны называть девочку «аги-си» или «саги-си», т. е. нечто вроде «барышня».
После замужества женщина уже не имеет своего имени, а называется по фамилии своего отца, например: отец Пак, Ким, Ди, Хан, к фамилии прибавляется «си» – окончание женского рода, и выходит Пакси, Кимси, Дисси, Ханси и т. п., под такими именами замужние женщины и фигурируют в посемейных списках.
Вышеприведенные данные помогают понять национальные особенности корейцев. В других публикациях исследователей содержатся важные сведения об особенностях жизни корейских поселений и взаимоотношении их обитателей с русским населением и администрацией Южно-Уссурийского края. Немало интересных фактов содержат старые периодические издания – газеты и журналы: «Владивосток», «Дальний Восток», «Далекая окраина», «Приамурские ведомости», «Приморский хозяин», «Епархиальные ведомости» и др.
Корейские селения края
Адими
Селение образовано, по мнению разных исследователей, в 1872 или 1873 году. По-видимому, первые семьи начали обосновываться здесь еще в 1872 году, а большинство переселенцев появилось в 1873 году.
Первые 20 лет, т. е. до 1892 года, село было единым и называлось просто Адими, хотя имело большую территорию.
Наименование населенного пункта произошло от названия реки, в долине которой поселились корейцы. По мнению Ф.Б.Соловьева, название реки имеет аборигенное тунгусо-маньчжурское происхождение.
Одно из первых обследований села было произведено в 1878 году чиновником для дипломатической переписки при генерал-губернаторе Восточной Сибири В. Висленевым. У него было предписание: определить удобства местности, где поселились иммигранты, и налаженность их хозяйственного быта, установить обеспеченность переселенцев всем необходимым и наличие школ. Результаты этого обследования, по распоряжению генерал-губернатора Восточной Сибири Д.Ч. Анучина, были опубликованы в «Сборнике главнейших официальных документов по управлению Восточной Сибирью» в 1884 году, в г. Иркутске. Одно из достоинств этой работы – поименные списки первопоселенцев. По данным В. Висленева, «Корейское селение Адими расположено на реке того же названия, нижняя фанза села отстоит от впадения (устья) р. Адими в Амурский залив на 7.5 верст, верхняя фанза отстоит от нижней на расстоянии 5 верст, вверх по течению р. Адими, остальные фанзы расположены между ними».
По данным В. Висленева, в 1878 году в селении Адими было 46 фанз (домов), число жителей составляло 176 чел., в том числе мужчин – 96 чел., женщин – 80 чел., крещеных по православному обряду – 29 чел.
Со временем, селение значительно увеличивалось как по площади, так и по населению. Так, в архивном документе, где приводятся сведения о числе крестьянских дворов в Посьетском участке в 1890 году, в Адими значится 215 дворов.
По-видимому, расширение селения потребовало разделение его на 2 самостоятельных поселка: с 1892 года во всех документах и на официальных картах появились Верхняя и Нижняя Адими. Одно из первых описаний двух поселков Адими сделал Н.А. Насекин в 1895 году: «Деревня Адими состоит из двух групп: Верхней и Нижней <…>. Нижняя Адими начинается от устья р. Адими и тянется на 4 версты вверх по течению, в ней находятся часовня, школа и пост из 12 человек солдат с унтер-офицером от 10-го Восточно-Сибирского стрелкового батальона <…> Расстояние от последних фанз Нижней Адими до первых Верхней – 1.5 версты, а затем по левому берегу р. Адими на 2 версты тянутся фанзы Верхней Адими. Протяжение всего села с отдельными фанзами достигает до 10 верст, длина же всей долины реки 12 верст».
К 1912 году Верхняя и Нижняя Адими стали крупными корейскими селениями, по данным А. Меныцикова, в них проживало, соответственно, 318 и 395 чел. В верхней Адими с 1901 года действовала церковно-приходская школа, построенная и содержащаяся на средства сельского общества, в 1912 году в ней обучались 22 мальчика, преподавателем и законоучителем был в начале Иоанн Ни, затем заведующим и законоучителем стал иеромонах Феодосий, учителями – Василий Лян и М. Сергиенко.
В Нижней Адими находились: церковно-приходская (министерская) школа, церковь, волостное правление и фельдшерский пункт. Нижнеадиминская церковь была построена в 1900 году на средства местных крестьян-корейцев в память принятия их в русское подданство. Храм – каменный, вместительный и благолепный, был освящен в честь Святителя и Чудотворца Николая Мирликийского и Святой мученицы Царицы Александры.
Школа в Нижней Адими в разные годы была министерской и церковноприходской. Об истории школы был опубликован в 1910 году очерк миссионера-священника Анания Артошенко во «Владивостокских епархиальных ведомостях». В этой публикации представлены интересные и важные сведения о причинах появления школы и заинтересованности корейцев в ее развитии.
«Корейцы, переселившиеся на русскую территорию в начале 1870-х годов и желавшие закрепиться на ней навсегда, в первое же время, при отношениях с русскими, почувствовали необходимость в изучении русской разговорной речи и грамоты. Сознавая, что знание русского языка и грамоты можно получить только в школе, корейцы стали заводить у себя русские школы, в числе коих является и Адиминская, открытая в 1890 году. Сначала эта школа была частного характера, и помещалась в простой корейской фанзе, весьма неудобной для занятий, учебников и учебных пособий не было, а учителями состояли корейцы, сами не вполне достаточно знавшие русскую грамоту, с трудом говорившие по-русски и совсем неподготовленные к учительской деятельности, поэтому и обучение в школе велось плохо. Учеников было немного: в 1890 – 1 учебн. г. – 2 мальчика, 1891 – 2 учебн. г. – 8 мальчиков, 1892 – 3 учебн. г. – 15 мальчиков, в 1893 – 4 учебн. г. – 17 мальчиков.