Первые «Пантеры». Pz. Kpfw V Ausf. D
Шрифт:
Во-вторых, поломки КПП «пантер» во многом объяснялись тем обстоятельством, что коробка была довольно сложной в управлении, и требовала высокого мастерства механика-водителя.
Например, английский исследователь Д. Форти в своей книге приводит выдержки из протокола допроса немецкого танкиста «Пантеры», попавшего в плен к союзникам в сентябре 1944 года. По поводу КПП этот пленный сказал следующее: «Частые поломки во время переключения скоростей. По мнению пленного, это происходит по причине неопытности механиков-водителей.
В частности, проблемы переключения
У самых первых «Пантер» плохо включалась главная передача, однако теперь эта проблема полностью устранена».
Таким образом, для управления «Пантерой» требовались достаточно опытные механики-водители, а вряд ли таковых можно было найти на все новые немецкие танки. Естественно, если за рычагами «пантер» сидели только что подготовленные мехводы, потери в танках у немецкой стороны сильно возрастали. Пример тому — действия 39-го танкового полка на Курской дуге.
Еще одним недостатком, который так и не удалось изжить до конца войны, стала система охлаждения «Пантеры». Изначально рассчитанная на массу порядка 40 тонн, она оказалась «слабовата» для 45-тонного танка. Из-за малого размера моторного отделения решить эту проблему малой кровью не представлялось возможным. При работе двигателей на повышенных оборотах они сильно перегревались или даже воспламенялись. В результате, на пересеченной местности и особенно, летом, подвижность «пантер» могла значительно падать из-за недостаточного охлаждения двигателя.
«Ложку дегтя» вносила в конструкцию «Пантеры» и ее подвеска. Конечно, использование двойных торсионов и катков, расположенных в шахматном порядке, обеспечивало танку достаточно плавный ход. Однако вместе с тем, подвеска была очень сложной и не технологичной, ее обслуживание требовало значительного времени и больших физических усилий экипажа. Так замена среднего опорного катка, располагавшегося ближе к борту, требовала не меньше 20 часов!
А заменять катки приходилось довольно часто — из-за того, что диски и резиновые бандажи были тонкими, они часто выходили из строя.
Появление «Пантеры» на советско-германском фронте не вызвало каких-то сильных эмоций или «пантеробоязни» ни у командования, ни у солдат и офицеров в боевых частях. Например, информации о «Тигре» было уделено значительно больше внимания, интерес к «Пантере» оказался значительно ниже интереса к более тяжелой немецкой «кошке».
64. Танк «Пантера» Ausf. D, уничтоженный советской артиллерией. Весна 1944 года. Видны многочисленные снарядные пробоины в бортах, от которых броня откалывалась большими кусками.
Кстати, советское командование еще до появления «Пантеры» на поле боя имело разведывательную информацию о появлении нового немецкого танка. Правда, приводимые в разведданных характеристики не во всем соответствовали данным «Пантеры».
Советские специалисты более подробно смогли познакомиться с «Пантерой» после боев на Курской дуге. В период с 20 по 28 июля 1943 года специально направленная комиссия ГБТУ КА осмотрела 31 подбитый и оставленный немцами танк Pz.V Ausf. D 39-го танкового полка, и составила отчет об этом.
Всего была изучена 31 «Пантера», из которых 22 были подбиты артиллерией, 3 подорвались на минах, один оказался разбит прямым попаданием авиабомбы, один застрял и четыре вышло из строя по техническим причинам.
Из 22 подбитых танков попадания в башню имели 4 (18 %), в борт корпуса 13 (59 %) и в корму корпуса — 5 (23 %), при этом десять машин сгорело (45 % от общего числа подбитых танков). В отчете особо отмечалось, что «при попадании снаряда в моторное отделение, независимо от места входа снаряда (борт или корма), танки «Пантера» горят».
Всего на 22 «пантерах» было насчитано 58 снарядных попаданий, которые распределились следующим образом:
а) в лобовую часть танка — 10 попаданий (все рикошетировали);
б) в башню — 16 попаданий (сквозные пробития);
в) в борт — 24 попадания (сквозные пробоины);
г) корма — 7 попаданий (сквозные пробоины);
д) пушка — 1 попадание (ствол пробит).
Как видно, наибольшее количество попаданий (47) приходится на борт, башню и корму танков, что было охарактеризовано как «правильные действия противотанковых средств Красной Армии и быстрое освоение ими способов борьбы с новыми танками «Пантера»».
Что касается калибра снарядов, пробивших броню, то большинство из них составляли 76-мм бронебойные снаряды — 28 (59 %), а также 45-мм бронебойные и подкалиберные — 15 (31 %) и 85-мм бронебойными — 5 (10 %). При этом две «пантеры» имели по 6 и 8 снарядных попаданий, шесть от 3 до 4, а остальные 1–2.
Одна «Пантера» после отхода немцев подверглась пробному обстрелу из 7б-мм пушки танка Т-34. Всего было сделано 30 выстрелов бронебойными снарядами с дистанции 100 метров, из них 20 по верхнему и 10 по нижнему лобовым листам. Верхний лист пробоин не имел, все снаряды срикошетировали, в нижнем листе была только одна пробоина.
На основании осмотра подбитых «пантер» было сделано заключение, что они поражаются:
«а) противотанковым ружьем — в нижний бортовой лист корпуса с дистанции 100 метров и ближе (под прямым углом);
б) подкалиберным снарядом 45-мм пушки — за исключением лобовой части;
в) бронебойным снарядом 76-мм пушки — за исключением лобовой части;
г) бронебойным снарядом 85-мм зенитной пушки;
д) противотанковыми минами (гусеницы)».
В выводах отчета говорилось, что «тяжелый танк «Пантера» является более мощным танком, чем танки Т-34 и КВ и имеет преимущество в лобовой защите и артиллерийском вооружении», а также отмечалось, что 75-мм пушка «Пантеры» поражает «наши Т-34 с дальних дистанций 1–1,5 километра».