Первый к бою готов!
Шрифт:
– До вечера...
Полевой командир с благородным лицом и основательно седой бородой на моложавом лице отрицательно покачал головой.
– Четыре часа. Это самое большее, что я могу вам дать... Других разговоров не будет...
Другие разговоры все равно будут... Это я знал точно... Восточный человек, если он не торгуется, себя уважать перестает. Будет и разговор, будет и торговля...
Я вернулся к своим и коротко обрисовал ситуацию офицерам. И лейтенант Угаров, и капитан Дмитриенко промолчали, хотя я ждал совета. Угаров вообще любил давать советы, когда я не просил. Дмитриенко не боевой офицер. Он специалист по десантной подготовке. Но сейчас ни тот ни другой слова не сказали. А мне так, скажу честно, хотелось хоть с кем-то ответственность разделить... Минутная какая-то слабость была... Думал, посоветуют,
Мне уже предстояло писать похоронки двум матерям. Два солдатских тела лежали здесь же, неподалеку, прикрытые одеждой от моросящего дождя. Случись что и появись над нами вертолет, тела убитых загрузили бы первыми... А нам, оставшимся, предстояло решать собственную судьбу... То есть мне, как командиру, предстояло решать судьбу оставшихся... И любое мое решение было бы не в пользу солдат...
Я лучше, чем кто-либо другой, знал действительную силу отряда. Большинство солдат из «молодых», не обученные еще в достаточной степени. Они не могут еще и спецназовцами с полным основанием называться. Если со «стариками» и с «дедами», натренированными и натасканными, участвовавшими во многих учениях, можно было бы еще надеяться на ночной прорыв, конечно, не методом «вытеснения» [6] , как ходят опытные офицеры спецназа, но каким-то похожим методом, нынешний состав отряда годился только для выполнения разведки, но никак не для сложнейшего боя с численно превосходящим противником. Положение казалось безвыходным, если не считать возможность появления помощи с воздуха. Но и появление помощи выглядело призрачным и маловероятным. Оставалось только два пути. Всем погибнуть – хотя обычно так не бывает, обычно хоть кто-то в живых остается, и хуже всего будет, если в живых останется командир... Или сдаться... Пройти через унижения плена, через боль и издевательства...
6
Метод «вытеснения» – метод, при котором бойцы идут плечо к плечу, каждый контролируя только узкий свой, чаще всего шестидесятиградусный сектор обстрела и часть сектора соседа, около десяти градусов. Плотная стрельба ведется по всему, что появляется в секторе. При методе «вытеснения» чаще всего бойцы бывают разбиты на тройки, что дает им возможность контролировать сто восемьдесят градусов пространства впереди себя. Впервые применился группой «Альфа» при штурме Дворца Амина в Кабуле в декабре 1978 года, изучен всеми спецслужбами мира и стал широко применяемым. В России во времена перестройки был забыт, возможно, умышленно, и появился уже позже, как метод, пришедший из опыта западных спецслужб. Во время войны в Боснии бойцами русского «черного батальона», составом около двухсот человек добровольцев-спецназовцев, методом «вытеснения» выбивался из города полк противника.
Я думал тогда о мальчишках... О необученных солдатах, которых привел сюда... Никак не о себе... А если и думал о себе, то только в том ключе, что мне, если жив останусь, придется ответ держать перед их матерями... Страшный ответ...
Через четыре выторгованных часа я вышел для продолжения переговоров. Вышел, не приняв окончательного решения, но уже устав смотреть на небо в ожидании появления долгожданного голубого цвета. Небо по-прежнему было прочно сковано серым и тяжелым месивом непогоды. Вертолеты не прорвутся через эту хмарь...
Со мной уже другой полевой командир разговаривал. Тот, седобородый с моложавым благородным лицом, не пришел. У седобородого был ясный и прямой взгляд. У нового взгляд был, как у большинства чечен, высокомерный и презрительный. Но я разницы не видел.
– Ты созрел, капитан? – сразу спросил он. – Если ты пришел, значит, ты готов, я надеюсь... Если не готов, мы готовы... Вся ваша позиция стоит под нашими минометами. По одному взмаху моей руки земля под вами перевернется и загорится...
– Я созреваю... Но не надо так торопить меня... – сказал я.
– Погода плохая... Мои люди домой торопятся... В тепло, чтобы просохнуть и посидеть за столом... Мы не любим, как вы, голодать...
Откуда-то он знал, что у нас уже кончился сухой паек. Разрешено было брать
– Я хотел бы обговорить условия... – продолжал я тянуть время.
– Тебе же сказали, что никаких условий быть не может...
Значит, он в курсе всех предварительных переговоров.
– Так не бывает. Если нет условий, значит, мы складываем оружие, выстраиваемся, а вы сразу же расстреливаете нас... Так?..
– Успокойся, мы не собираемся вас расстреливать... Мы давно могли бы вас уничтожить...
– Если бы могли, вы уничтожили бы... – по его глазам я понял, что попал в точку. – Уже уничтожили бы...»
Я не успел дочитать. Позвонил Онуфрий. Голос скорбный:
– Толян, я с квартиры Петрова... Приезжай сюда... Помочь надо... Людмила Евгеньевна просит... Подполковник наш куда-то запропастился...
И тихонько, коротко, в одну ноту издал волчий вой.
– Еду... – отозвался я и сунул тетрадь в карман.
Такой короткий вой, что я услышал в трубке, означает боевую тревогу...
Мне не надо так долго собираться, как обычно собирается сам Онуфрий. Быстро оделся, сунул за пояс на спину пистолет в кобуре – и я готов. Машину я держу не в гараже, до которого долго добираться на метро, а потом на автобусе, а на платной стояке. До стоянки пять минут быстрого хода. Ну, от силы – десять минут. Удобство в том, что стоянка принадлежит мне, но этого никто не знает, поскольку оформил я ее на родственника. Даже дежурящие там парни не знают, что я хозяин. И я веду себя скромно, как и полагается клиенту. Правда, в прошлом месяце одного хама уволил. Но, опять же, не представился ему. Впрочем, хамил он не мне, хотя и на моих глазах...
«Ниссан Патрол» не слишком удобен для езды по такому не приспособленному для большого количества автомобилей городу, как Москва. Не всегда есть возможность повернуть шустро и обогнать кого-то, если требуется. Тем не менее мне нравится на нем ездить. Себя ощущаешь как в танке. Даже «Хаммер» Онуфрия такого ощущения не дает, потому что он короче почти на полметра...
ГЛАВА ШЕСТАЯ
1. ОНУФРИЙ
Говоря честно, я не собирался заезжать на квартиру к капитану Петрову, понимая, что там сейчас может происходить, хотя мы с Волком по паре раз в каждый месяц к Леониду Михайловичу заглядывали. Просто проведать больного человека... Но это, хотя дружбой и не было, все же на нее походило... Там, кстати, однажды и познакомились с Сергеем, младшим братом нашего ротного. Вообще-то капитан не был именно нашим ротным, поскольку мы с Волком службу проходили в роте связи, хотя и были закреплены за ротой Петрова. И с самим Петровым имели дело только во время короткого пятидневного рейда по чеченским тылам и последующих почти трех месяцев плена... Но этот короткий срок стал настолько весомым в жизни каждого, что все мы, его пережившие, забыть уже не могли. И даже если нам говорить было не о чем – мы могли просто сидеть в одной комнате, пить или водку, или чай, или даже вообще ничего не пить, а просто молчать. И этого было достаточно, чтобы друг друга чувствовать.
Когда Петрова комиссовали, у нас был уже другой ротный, и встретились мы с Леонидом Михайловичем только через три года в Москве. Волк случайно встретился. А потом и меня привел. Мы с Волком тогда в охранной фирме работали, а я еще и в университете на заочном отделении учился. На психологическом факультете по специальности «Социальная психология». Нам, как участникам военных действий, возможность давали поступать без экзаменов. Но Волк только девять классов окончил, и ему университет не светил. Его из-за этого и в учебку радистов не направили, и обучался он радиоделу уже в части, с азов. Я со средней школой без труда справился. И подумал, что высшее образование лишним никогда не будет. Только потом, уже студентом будучи, понял, как мало высшее образование дает. Все, чему учат, я и сам узнать могу. А диплом... Что диплом... Увидел в метро девку с табличкой в руках: «Дипломы». Подошел, поговорил, и через три дня у меня уже был диплом на руках... Высшее образование за два года учебы получил...