Первый курс

Юрченко Сергей Георгиевич

— Именно таким мне его описывал Гарри Поттер...

— А он-то откуда знает? — Понятно, откуда. Но я об этом "не знаю".

— Видел во сне. — Поднимаю бровь.

— И Вы основываете выводы на бредовых видениях мальчишки, постоянно ищущего внимания? Он Вам еще и не такое расскажет.

— А то, что он так и не воспользовался ни одним заклинанием, и только старался прорваться на длину меча?

— Так меча же, а не топора. — По своему положению я обязан сомневаться в каждом слове "Гарри Поттера".

— И ни одного заклинания? Адепт Господина рабов, Инженера времени или

Повелителя наслаждений — не задумываясь использовал бы магию. — Если бы считал это нужным. Но об этом — промолчим.

— Это аргумент... Но с чего Вы вообще решили, что это — демон? Да еще — демон Хаоса? Они, насколько я успел выяснить, не любят носить какие бы то ни было символы своей Силы. По крайней мере — высшие.

— В конце боя он нырнул в пламя Хаоса. Преследовать его там было бы... несколько неразумно.

— То есть, Вы не смогли его уничтожить? — Если Ксенос Морион предпочел отступить... положение было очень серьезно... или он посчитал решительную схватку преждевременной. Надо будет выяснить.

— От лучевых заклинаний он весьма ловко уклонялся, самонаводящиеся — за его ауру не цеплялись, а применять площадные, считай что в самой школе...

— Понятно. Но это значит, что он вернется.

— Обязательно. И еще... Раз уж ты у нас теперь — эксперт по демонам...

— Хм... — Вопросительно поднимаю бровь.

— Он сказал... что пытался избавить Рона Уизли от превращения в Зверя Хаоса... и объяснил, что это его "каприз". Часто ли демоны капризничают таким образом?

— Весьма часто. О самом понятии дисциплины разве что догадываются только последователи Господина рабов. Остальные влекомы по жизни скорее капризами и страстями, чем чем бы то ни было еще. И именно поэтому Темная Четверка и ее Высшие вассалы предпочитают убеждать, соблазнять, подкупать — но не приказывать. Ведь приказ, отданный демону... Он либо будет выполнен... либо — не будет. Строить какие бы то ни было расчеты на том, что демон выполнит приказ — опрометчиво. Но равно опрометчиво — строить расчеты на том, что приказ будет НЕ выполнен... Тяжко это — иметь дело с демонами. Даже для других демонов, не говоря уже о смертных.

— Спасибо, мой мальчик... Ты уверен, что не хочешь лимонную дольку?

— Уверен, директор. К тому же мне надо возвращаться к зелью.

— Хорошо, Северус. Ты дал мне много пищи для рассуждений. И я удаляюсь.

После боя.

Ффух... Хорошо, что в Нереальности так легко контролировать свой облик. Если бы Дамблдор понял, насколько сильно он меня потрепал — так легко отвязаться от него не получилось бы. Пусть я пропустил всего пару режущих заклятий... Но пара режущих от Великого мага... Это больно. Это очень больно. Настолько, что я теперь отлеживаюсь в живительном Пламени Бездны... Да-да, том самом, которое смертные с какой-то радости зовут Мертвой водой.

Кай же вообще в отключке. Она потратила слишком много сил, чтобы оставаться в сознании. Хотя, конечно, обморок у меча — та еще шутка. Но — факт налицо. Так что приходить в себя придется долго.

К счастью, в Нереальности — нереально все, включая и стрелу времени. Так что, сколько бы я тут не пробыл — Миа не успеет испугаться.

Потихоньку перебираю в памяти сделанное... Все-таки, хорошая интрига — это когда твой противник все сделает за тебя сам. Правда, создание развилки для Рона к хорошим интригам по этому критерию не отнесешь. В данном вопросе мы с Дамблдором не соперничаем, да и потрудиться пришлось изрядно. Но сам факт того, что своим вмешательством директор завершил именно то заклятье, которое стремился прервать — радует несказанно. И тот мелкий факт, что если бы директор разобрался в сути происходящего — то ни в коем случае не стал бы вмешиваться — ничуть не убавляет моей радости.

Огонь вокруг меня медленно меняет цвет. Если когда я только нырнул в него — это было классическое багровое пламя Удуна, то теперь меня окружают переливы голубого и зеленого. Похоже, что Кай скоро очнется.

Внезапно в мерцающей полосе черного мелькнула тень, излучающая что-то, эмпатически изящное. Танцующие-в-Огне! Смертные зовут их саламандрами, и считают неразумными... Но именно сейчас я видел... точнее — не видел их истинный облик. Танцующие Тени Огня окружали меня. И пусть интеллектом они и в самом деле не блещут — но извечно присущее им любопытство роднит их с обитателями домена Меняющего пути.

Тени плясали вокруг меня. Плясали, изгибались, мерцали... И я танцевал с ними, радостно и бешено кружась. Я и сам не заметил, в какой момент Кай возникла в моей руке, сплетая вокруг меня сеть матово-черных росчерков, но осознав происходящее — очень обрадовался. Все-таки, долгие века Кай была единственной близкой мне душой, и возникшие новые связи отнюдь не оттеснили сестренку на задний план.

Танец, временами взрывающийся яростью смертельной битвы, битва, в которому проигравшей стороне вместо смертельного удара доставались несколько страстных па... Пляска Хаоса была как всегда парадоксальна и непредсказуема.

Из самого сердца дикого танца я вновь вернулся в гостиную Гриффиндора, где ко мне отчаянно прижималась Миа.

— Гарри... Я почувствовала... тебе было плохо и больно... Но я не могла помочь тебе... ничем... — голос девочки срывался. — Прости меня?

Я выпал в осадок.

— Миа... Миа Аморе... Даже просто почувствовав мою боль — ты уже сотворила невозможное. Невозможное и немыслимое. — Я нежно провожу рукой по непослушным каштановым кудрям. — Ты только что перевернула мои представления о мироздании. О возможном и невозможном. Спасибо...

— Невозможного — не существует! — Вмешивается в наш разговор Кай. — Думаю, тебе еще предстоит осознать возможности, которые дает "Сила, неизвестная Темному лорду".

— Но... — я швыряю Кай воспоминание о свете и счастье, о том, что было и прошло...

— Она была твоим другом. Другом, союзником, советником и любовницей. Но вот любимой — так и не стала. Да и тебя она не любила. Хотя и считала другом и покровителем. Союзником и щитом. Но не любимым.