первый раунд
Шрифт:
— Парни, извините, что так получилось, — Борис Михайлович пожал плечами. — Кто же знал, что эта баба в наглую откажется от своего обещания. Вы попробуйте сами поискать, куда вам сдать свои плиты. Здесь поблизости есть еще несколько хозмагов. Может, по нескольким небольшим магазинам вы все и распихаете.
— Больше четырехсот штук так просто не распихаешь, — философски заметил Виталик.
— Ладно, я и так тут с вами задержался. Мне сейчас нужно ехать по делам. Вы где остановились? — Борис Михайлович уставился на Виталика, сделав вид, что не слышал его последнего замечания.
— Пока нигде.
— Если хотите, недельку, пока не вернется семья, можете перекантоваться у меня, а там, глядишь, у вас все рассосется.
— Спасибо. Мы тогда пока помотаемся по магазинам, а вечером подъедем к тебе.
Борис Михайлович, махнув им рукой на прощание, скрылся в метро, а Егор, угрюмо молчавший все это время, затейливо выругался.
— Да ладно, не расстраивайся ты так. Мы сами что-нибудь придумаем, — виновато вздохнув, сказал ему Виталик.
— Виталя, ты, блин, как маленький! Что тут придумать, я ума не приложу. Одни в незнакомом городе, ни денег, ни знакомств. Твой родственник, язви его в душу, ни хрена не обеспечил прием товара. Он просто выбежал в ближайший магазин, на словах договорился фиг его знает о чем и просемафорил нам, типа приезжайте, все готово. Теперь на стоянке за МКАДом нас ждут два «КамАЗа», до отказа загруженных хреновой тучей никому не нужных плит. Водилы нам всю душу вымотают, если мы их за пару дней не выгрузим, а ты говоришь — не расстраивайся.
Виталик снова виновато вздохнул и опустил глаза. Егору стало жаль товарища. Они сами допустили ошибку, не съездив предварительно сами в Москву, чтобы договориться о реализации товара и доверив все переговоры незнакомому человеку, которому, по большому счету, было наплевать на их проблемы.
— Ладно, сами лоханулись, сами и будем расхлебывать, — Егор толкнул товарища в плечо. — Давай лучше действительно прошвырнемся по магазинам и попробуем спихнуть с рук хоть что-нибудь.
До самого вечера они искали хозмаги, в которых предлагали взять на реализацию свой товар. Они совершенно не знали город, поэтому, руководствуясь советами случайных прохожих, им удалось найти всего несколько магазинов нужной тематики. Переговоры с руководством брал на себя Егор, всячески расписывавший дешевизну и невероятное качество своего товара.
Из шести найденных ими магазинов по две-три плиты согласились взять всего в двух, и то на реализацию.
Под вечер совершенно вымотанный Егор, выйдя из очередного магазина, устало сказал товарищу:
— Все, на сегодня хватит. Надо менять стратегию, а то мы так провозимся до осени. Давай купим газеты с объявлениями, карту города и справочники. Попробуем завтра из квартиры Борика обзвонить магазины. Я думаю, что это будет лучше, чем бегать пешком по всему городу, не зная адресов.
На следующий день друзья все утро звонили по магазинам, договариваясь о встрече. Потом они объехали несколько отмеченных адресов, и им удалось пристроить еще чуть больше десятка плит. Ближе к вечеру Виталик вернулся к родственнику, а Егор поехал на стоянку, где его уже ожидали водители, разозленные суточным ожиданием выгрузки. Он успокоил их обещанием дополнительной премии за простой и, загрузив в нанятый «ЗИЛ» около тридцати плит, начал развозить их по найденным точкам реализации, стараясь всучить там приемщикам вдвое больше. Сумев подмазаться к приемщице в последнем магазине, Егор с помощью обольстительной улыбки и коробки шоколадных конфет убедил ее принять все шесть оставшихся плит. После этого он вышел из магазина, расплатился с водителем грузовика и с чувством выполненного долга зашагал к метро.
По пути Егор увидел переговорный пункт и решил позвонить Марику, чтобы обсудить с ним создавшееся положение. Он заказал разговор с Владикавказом и сел на стул, напряженно думая, куда бы пристроить оставшиеся четыреста с лишним плит.
— Владикавказ — четвертая кабинка, — раздался из громкоговорителя голос телефонистки.
Егор быстро прошел в переговорную кабинку и снял трубку. Марик, уже знавший об их проблемах, ругался и сыпал проклятьями, призывая гром и молнии на голову родственника Виталика, выдернувшего их с товаром в Москву.
— Надо бы за такие дела отвернуть его тупую башку! — кипятился он.
— Марик, остынь. Мы сами виноваты. Надо было, не полагаясь ни на кого, самим приехать и заключить письменные договора на продажу, тогда все было бы в порядке. Нечего на зеркало пенять, коли рожа кривая.
— Блин, но Виталик же нам гарантировал, что это нормальный мужик.
— Зачем все валить на Виталика?! Он нам и так помог и с деньгами и с реализацией первой партии товара. Теперь нужно выкручиваться самим. Хорошо, с этим все, теперь о деле. Ты можешь нам прислать денег?
— Сколько вам надо?
— Тысяч двести или триста для начала, а там, я надеюсь, будут деньги с продаж. Нам нужно арендовать какой-нибудь склад и побыстрее переселиться от Борика в гостиницу. Я думаю, что в такой ситуации мы в Москве зависнем как минимум на месяц.
— Ладно, я соберу деньги и передам их послезавтра с самолетом. Тебе нужно будет прямо с утра смотаться во Внуково и оттуда позвонить мне. Я тебе скажу, у кого будут деньги.
— Хорошо. Ну все, пока.
— Давай, удачи.
Во время разговора по телефону Егор видел, что в стороне от его кабинки стоит какой-то широкоплечий усатый кавказец и с интересом смотрит на него сквозь полупрозрачное стекло. Закончив разговор с Мариком, он положил телефонную трубку и вышел из кабинки, направляясь к выходу на улицу.
Подходя к двери, ведущей на выход, он вдруг услышал слова, которые явно адресовались именно ему:
— Послушай, брат, ты из Осетии?