Первый удар за мной
Шрифт:
Слушая рассказ сержанта, Логинов присел у тела и приподнял простыню. Пулевое ранение было «слепым»: пуля попала чуть сбоку в сердце и застряла в грудной клетке. Именно поэтому крови было совсем мало.
– …и тут хлопок – раз! – продолжил тем временем свой рассказ сержант. – И он начал падать.
– Один хлопок? – уточнил Виктор.
– Что?
– Хлопок был один? Или несколько?
– Один, – кивнул сержант. – В лесу. Ну, в смысле, в парке!
– Понятно, – кивнул Логинов. – И что дальше?
– Да что? Я сразу на землю, ну, в смысле, на крыльцо упал. Ну а потом его схватил
За деревьями послышался приглушенный хлопок. Следом от угла приемного отделения донесся чей-то вскрик. Керим, вытянув шею в окно угнанных «Жигулей», услышал быстро приближающиеся шаги. Джамал подскочил к машине и с ходу запрыгнул на ее заднее сиденье.
– Порядок? – спросил Керим.
– Да.
– Точно?
– Да, конечно! – заверил Джамал. – С такой дистанции я ему в глаз мог попасть.
Керим, не став больше терять времени, тронул «Жигули» с места. Машина помчалась прочь по грунтовой дороге. Примыкавший к больнице Липкинска парк переходил в довольно большой сосновый лес, в котором было несколько грунтовых дорог. Керим по одной из них быстро выбрался к окраине города и высадил Джамала.
Вскоре он бросил «Жигули» в укромном месте неподалеку от того самого двора, из которого их угнал. До круглосуточного магазина, на стоянке которого Керим оставил свой джип, было рукой подать. Забрав его, террорист вернулся за Джамалом, после чего окраинными улицами, в объезд центра Липкинска, отвез шахида к железнодорожной станции. Там он перезвонил Ибрагиму Абиеву и сообщил, что Джамал скоро вернется. Абиев сказал, что открывает люк. Керим отключился и вручил Джамалу наркотики.
– Держи! Это то, что сегодня должен был принести Саид.
Джамал, сунув пакет в карман, кивнул:
– Я понял.
– Ну тогда все! Ты сегодня отлично поработал, брат!
– На все воля Аллаха! – снова кивнул Джамал.
Выскользнув из джипа, он практически сразу нырнул в тень и словно бы растворился в темноте…
Прокурор Липкинска, приехавший вскоре после Виктора в городскую больницу, был уже в возрасте и, как любой госчиновник, дороживший своей карьерой, любые решения принимал только после соответствующих согласований. Что же до манеры общения, то тут прокурор был очень демократичен и пожимал руки всем – даже рядовым полицейским.
Когда Виктор показал свое удостоверение, прокурор представился:
– Фирстов Борис Петрович! Очень приятно!
– Мне тоже, – кивнул Виктор.
После рукопожатия прокурор спросил:
– А что за операцию вы у нас проводили, полковник?
– Гм-м… – выразительно оглянулся на стоящих неподалеку полицейских Виктор. – Давайте немного отойдем…
– Да-да, конечно! – кивнул прокурор.
Виктор сделал несколько шагов к углу приемного отделения и повернулся. Прокурор остановился напротив. Виктор потянулся за сигаретами и в двух словах изложил ситуацию с Ингой Воротниковой.
Прокурор удивленно выслушал его, потом спросил:
– То есть вы хотите сказать, что этот… кавказец и был тем самым маньяком, который угрожал Воротниковой?
– Навряд ли, – покачал головой Виктор. – Для маньяка он был слишком хорошо подготовленным.
– Угу, – сказал прокурор. – Значит, это была
– Видимо, да. Но это все нужно перепроверить, – сказал Виктор. – Поэтому я просил бы, чтобы это дело пока что передали ФСБ. До окончательного установления мотива…
Когда Абиев позвонил и сообщил условным кодом, что Джамал благополучно вернулся, Керим облегченно вздохнул. Он успел отъехать от места высадки шахида и теперь приближался по улице одноэтажной застройки к путепроводу. Закончив разговор, Керим сунул телефон в карман и заметно сбросил скорость.
Несмотря на форс-мажор, ему удалось взять ситуацию под контроль и не допустить самого худшего. Теперь угодивший в ловушку Саид был не опасен. Однако «улаживание» произвело слишком много шума. Это было рискованно само по себе. Плюс у «фээсбэшников», задержавших Саида, неминуемо должно было возникнуть по случившемуся множество вопросов – «кто», «зачем», «куда», «почему»… Поиск ответов на эти вопросы вполне мог привести федералов к Кериму. А этого допустить было нельзя.
Сбросив скорость, он соображал, как окончательно обрубить хвосты. Террорист Керим отлично понимал, что сделать это невозможно в принципе. Ничто не происходит бесследно, и какие-то следы остаются всегда. Но ситуация была вовсе не безвыходной. Нужно было просто организовать ложный след. И как раз над тем, как это сделать, и размышлял Керим.
Задача казалась очень сложной. Однако он понимал, что слишком уж мудрить не стоит. При подготовке в лагерях «Аль-Каиды» все слушатели изучали историю подготовки самого грандиозного теракта в истории – атаки 9 сентября 2001 года на США. При этом инструкторы особо подчеркивали, что террористы-смертники не раз и не два попадали в поле зрения сотрудников американских спецслужб, однако теракт все же благополучно состоялся. Главная причина этого заключалась вовсе не в ведомственной неразберихе, как считали многие, а в человеческом факторе. А именно в том, что люди, даже сотрудники спецслужб, верят не в то, что видят, а в то, во что хотят верить. Вот какой главный вывод делали инструкторы из тех уже давних событий.
Так что задача Керима была не столь уж сложна. Ему просто нужно было подбросить «удобную» для правоохранительных органов версию случившего. И тогда в нее обязательно должны были поверить даже в случае, если она будет скроена не слишком уж складно…
– Да-да, Иван Яковлевич! Всего доброго, привет супруге! – проговорил липкинский прокурор, отходивший в сторонку доложиться начальству.
Отключив телефон, он сунул его в карман и бодро двинулся к приемному отделению. Логинов затушил сигарету и шагнул ему навстречу.
– Ну что, Борис Петрович? Мы можем принять это дело к своему производству?
– Гм-м… Боюсь, что нет, Виктор Павлович, – мотнул головой прокурор, останавливаясь. – Я только что доложил ситуацию руководству. И оно считает, что оснований для передачи дела к производству ФСБ нет…
– Но я же вам все объяснил, Борис Петрович, – глядя прямо в глаза прокурора, проговорил Виктор.
Тот протяжно вздохнул, посмотрел в сторону и совсем тихо, так, чтобы его мог слышать только Виктор, проговорил: