Пес бездны, назад!

Разумовская Анастасия

— Ты поедешь со мной на дачу?

— Нет. Хочу сгонять в Выборг, ещё раз всё перепроверить.

— На выходных надо отдыхать, — возразила Вера и наконец посмотрела в его глаза. — Заедешь хотя бы на часик?

— Угу.

— Тогда захвати Витю. Пусть парень проветрится, пока погода тёплая.

Герман хмыкнул. Погода никогда не мешала семье Веры проветриваться, ведь в разных частях света она всегда разная. Но иногда приходится чем-то жертвовать ради мира. Например, возможностью побыть наедине с собой и любимой музыкой.

—

Хорошо. Откуда?

— От школы.

— Ок.

Она подошла, положила руки на его плечи, наклонилась и чмокнула в губы.

— Ладно, я не возражаю против Леночки. Пусть уронит нас ещё на триста тысяч…

— Вер.

— Хорошо-хорошо, не буду язвить, раз уж она теперь — твоя протеже…

— Лена не моя протеже. А ошибиться может любой. Особенно, новичок. Впредь будет внимательнее.

— Ты слишком добр для бизнеса, — Вера потёрлась о его щёку, обхватила шею руками. — Ладно. Пусть тогда Тёмка к нам приезжает. Давно его не было.

— Возьми и пригласи. Я не хочу ему звонить.

— Ой, ладно тебе злиться! Младшие братья — это всегда геморрой. Уж я то знаю. Но он всё равно твой брат, не забывай, да?

— О таком вряд ли забудешь.

Она помолчала, а потом тихо уточнила:

— У нас с тобой всё ок?

Герман заглянул в её прозрачные глаза. И вдруг ощутил, что очень устал. «Взрослые отношения — это работа. Строительство одного общего дома двумя разными людьми, каждый из которых видит и конструкцию, и планировку, и интерьер по-своему».

— Нормально.

Тренькнул телефон.

— Герман Павлович! Я послала вам смс с бронью отеля в Выборге.

— Спасибо.

Вера тихонько вышла.

Освободился Герман примерно через час. И обнаружил, что у него есть часа три свободного времени. В последнее время жизнь не баловала его такой щедростью. «Вера права, — подумал мужчина, набрасывая куртку и выходя в дождь, — надо отдыхать». Он так устал, что даже собственную девушку стал воспринимать, как работу.

— Ну и как будем отдыхать? — спросил сам себя вслух. И усмехнулся. М-да.

Потёр пальцами виски. Помнится, Артём подарил старшему брату на день рожденья купон на вождение самолёта. Может, воспользоваться?

— Три часа мне не хватит, — решил Герман.

Да и не хотелось.

— М-да, это уже похоже на выгорание.

И отправился гулять. Он давно не бродил пешком.

Герман любил дождь так же сильно, как и Питер. А сейчас, в пятницу, можно было забыть о текущих делах и просто дышать, расправив жабры. Он шёл мимо модерна, отражённого в лужах, и снова чувствовал себя пятнадцатилетним пацаном. Перепрыгнул целое озеро на пешеходном переходе и улыбнулся. Душу охватило ощущение озорного всемогущества, как в юности. «Я всё смогу, — утверждало оно. — Потому что это я».

— «Кто бы ты ни был, город — вымысел твой», — прошептал Герман, запрокинув лицо к серому небу. — Город-мечта…

И внезапно понял, что он на Воскова. Где-то здесь живёт странная девочка Алиса, потерявшая память. «Наверное, она чувствует себя, словно попала в Зазеркалье». В сердце шевельнулось неожиданное хулиганское желание. Герман пошёл по улице мимо обшарпанных доходных домов, каждый из которых был не менее прекрасен, чем дворец, а затем, сам не зная зачем, зашёл в грязно-охристое скромное здание со скромной световой вывеской «кафе».

«Интересно, она третью задачку решила?»

И тут же понял, что этот вопрос может задать вслух.

— Привет.

Алиса обернулась. Её глаза вдруг просияли, а затем потухли.

— Привет.

— Не будете возражать, если я присяду?

Она покачала головой, закуталась в нежно-голубой шарфик и вернулась к ноуту. «Ну и зачем?» — спросил Герман сам себя, заказал капучино и опустился напротив.

— Как себя чувствуете? Как с работой?

— Директор дала мне две недели на восстановление. Я взяла больничный. Осваиваю вот… всё. Герман, я рада нашей внезапной встрече. Я должна сказать… Мы поговорили с Артёмом.

Мужчина напрягся. Раньше, чем она продолжила, он уже догадался, что именно услышит.

— Артём мне рассказал всё, что произошло между нами. Он предложил начать всё заново.

— И вы согласились?

— Да.

Её губы вздрогнули. Алиса нахмурилась и посмотрела на собеседника потемневшими глазами.

— Ваш капучино.

Герман подошёл, взял тяжёлую чашку на блюдце и снова сел за столик. Отпил.

— Я знаю, мы договаривались, но…

— Причём тут это? Вы показались мне здравомыслящей девушкой. Если, всё взвесив, вы с Артёмом так решили… Но мне кажется, или вы как-то не рады принятому решению?

— Не рада, — честно призналась девушка. — Артём по-прежнему мне чужой.

— А тогда зачем?

Она снова нахмурилась, опустила взгляд, подбирая слова. А Герман неожиданно для себя разозлился. Наверное, на собственное разочарование.

— Я должна была дать ему… нам второй шанс. Тем более, во всём, что произошло, виновата я, а Артём — пострадавшая сторона.

— Всегда поражало умение женщин делать трагедию из всего. А то, из чего не получилось сделать трагедию, превратить в проблему, — резко произнёс Герман.

Алиса подняла брови.

— Вы меня сейчас отчитали?

— Я посочувствовал брату. Неприятно быть должным женщине, но куда хуже, когда женщина должна тебе.

— Вы не справедливы, — буркнула девушка и снова уткнулась в компьютер.

«Я — идиот, — выругался Герман мысленно. — Трижды». Какое ему до всего этого дело? Артём — уже взрослый мужик. И Вера права: хватит опекать младшего братца. Пора Тёме самому разобраться со своей жизнью. А сейчас ещё и Алиса… Она-то каким макаром относится к Герману? Почему он вдруг чувствует себя ответственным за постороннюю ему девицу?