Пёс империи
Шрифт:
– Профессор молодец, справился, – похвалил его Кинт, доставая из дорожной сумки сверток с подарком для профессора, да что там, для всего Северного терратоса.
Покрутившись посреди комнаты со свертком в руках, Кинт нашел место – топка чугунной печи в нише, которую он и не собирался растапливать. Оставалось ждать. Кинт извлек из кармашка жилетки хронометр и снова произнес вслух:
– Что ж, теперь действительно, можно и поесть…
А потом задумался над словами старейшины Доту, о доме в степи, стоя
– Зачем он мне это сказал? Что он там увидел, в мире своих предков, мертвых предков? – грустно вздохнув, спросил сам себя Кинт, затем, уже закрывая дверь апартаментов, он подсунул вверху, между дверью и косяком монету и стал спускаться по лестнице…
– Да, мадам Ведаш, обязательно… – донесся снизу голос, – конечно, привез, но позвольте, я сначала высплюсь с дороги, потом разберу сумку и вы получите свой заказ.
Голос Кинт узнал сразу, и немало удивился тому, что слышит его здесь, на фронтире Серверного терратоса. Посетитель стал пониматься по лестнице, Кинт остановился на площадке меж этажами и стал ждать…
– Одно из двух, или ты подался в контрабандисты, или в наемники, – улыбаясь, сказал Кинт, когда Локт поднялся к нему и застыл, не веря своим глазам.
– Кинт! О Небеса! Откуда ты здесь? – Локт бросил на железные ступени свой дорожный баул, протянул руку Кинту и товарищи по оружию крепко обнялись.
– Волей Небес, – ответил Кинт, – а ты как здесь оказался?
– Ты отчасти прав, не то, чтобы в наемники подался, но есть здесь одно дело, приятель попросил помочь… Да что мы тут! Пойдем ко мне в комнату, выпьем за встречу, поговорим.
– Я не один, тут в харчевне через дорогу меня приятель ждет, и уже заказал еды, и надо сказать, я тоже только с дороги и голоден как степняк в засаде на северном тракте.
– Сейчас, только вещи отнесу, – Локт поднял баул и похлопал Кинта по плечу.
Кинт посмотрел ему вслед и стал спускаться, но вдруг застыл, его словно ударило молнией, жар и холод пронеслись по телу несколько раз волнами… Кинт хотел тут же развернуться и пойти следом за Локтом, но сдержался, и только выйдя на улицу, взял себя в руки.
В харчевне было шумно, гомон громких разговоров, хохот продажных девиц и сизый табачный дым, управляемый сквозняком, словно река, тянется под потолком к щелям входной двери.
– Ну остывает же все! – возмутился Тилет, увидев Кинта в компании Локта.
– Попросим прислугу подогреть, не беда, – сказал Локт, и будто завсегдатай этого заведения, по-свойски притянул к себе девчонку из прислуги, – дорогуша, принеси моим друзьям блюда погорячее, ну и для меня тоже.
Вся троица расселась за стол, девчонка из прислуги расставила с подноса кружки и большую тарелку с салатом.
– Горячее сейчас подам, – присела она в поклоне.
Шлепнув ее по заднице, Локт довольно улыбнулся,
– Этот шант, господин капитан, тебе понравится, ведь он сварен в Тэке!
– Что ж, тогда наливай, – Кинт тоже сел, приставил трость к подоконнику и посмотрел через засаленную штору на внутренний двор, и пока Локт боролся с тугой пробкой на фляге, многозначительно посмотрел на Тилета, приложив указательный палец к губам.
Локт наконец справился с пробкой, плеснул крепкого и пахнущего терпкими ягодами напитка в кружки.
– Ну что, за встречу! – поднял он свою кружку.
– За встречу, – согласился Кинт, пригубил напиток и поставил кружку на стол, – скажи, это не ты побывал на холме, где остался капитан Бретэ и другие наши товарищи?
– Что? Нет, с этой службой ни на что не хватает времени… познакомишь со своим другом?
– Тирр Кобъе, такой же наемник, как и я в поисках заработка.
– Отвратительно! Это отвратительно, Кинт, что, не побоюсь этого слова, герой Северной войны, вынужден искать себе заработок, тем более на фронтире этого терратоса.
– На той войне было много героев, – Кинт наклонился к столу и, глядя в глаза Локту спросил, – а как так случилось, что другой герой войны предал свой терратос? А, Локт? Ты же начальник жандармерии правопорядка в Тэке, неужели платят мало кестов?
На последней фразе Тилет поперхнулся салатом.
– Господа, предлагаю выйти, например, в конюшню, харчевня северян не то место, чтобы обсуждать подобное, не находите? – откашлявшись предложил он.
– Согласен, но сначала еще выпьем… – Кивнул Локт и оглянулся по сторонам.
– Жду в конюшне, – Кинт поднялся и вышел, не притронувшись к еде и выпивке.
Локт раздосадовано вздохнул, опрокинул в себя кружку и пошел следом.
Кинт вошел в конюшню, обратив внимание, что кочевник в дальнем углу уже поел и, зарывшись в солому, спит. Пройдя в пустое стойло, Кинт остановился, развернулся лицом ко входу и стал ждать, набивая трубку…
– Даже не знаю с чего начать, – сказал пришедший следом Локт и улыбнулся, совершенно незнакомой Кинту улыбкой, полной злобы.
– Начни с чего-нибудь, я пожертвую своим временем ради тебя, – Кинт достал из кармашка жилетки часы-луковицу, отметил время, щелкнул крышкой, и раскурил трубку.
– Что ж… – Локт тоже закурил, – ты же знаешь, откуда я родом?
– Из маленькой деревушки, недалеко от Северного форта, практически на границе.
– Именно! И ты ведь не забыл, что делали Северяне, когда приходили в такие деревни?
– Я помню…
– Так вот, вся моя семья была угнана в рабство к северянам во время войны, но после нашей победы никто не захотел заниматься вопросами рабов, о них просто забыли, Кинт!