Пёс империи
Шрифт:
– Как с чего!? С караваном на юг идти, так пояс с кошелями к земле тянет, а так все легче и спрятать от всякого лихого проще.
– Согласен, что ж, может, и найдется несколько бумажек, надо саквояж разбирать.
– Буду благодарен, – хозяин почтительно поклонился, и положил на столешницу большой ключ с деревянным брелоком зеленого цвета, – поднимайтесь, располагайтесь, в конце коридора зеленая дверь.
– Так что-то не понял, – скидывая вьюки с лошадей в сарай на заднем дворе, сказал Тилет, – почему я тут поселился один?
– Почему один, вот Крат с тобой… – Кинт кивнул на кочевника, который
– Да.
– Я буду там, надеюсь, профессор-северянин сделал все, как мы договаривались, и снял апартаменты.
– А если нет?
– Если нет, – Кинт почесал затылок, отчего его шляпа съехала на лоб, – если нет, то мы зря проделали весь этот путь.
С громким хохотом из дверей харчевни вывалилась подвыпившая компания – несколько продажных девиц и судя по виду трое наемных людей. Один из них бросил взгляд в сторону новых постояльцев и вполне дружелюбно улыбнулся…
– О! В этом городе скоро станет тесно от наемников разных мастей! – хохотнул он, – с прибытием, господа!
– В этом городе всегда будет работа для таких как мы! – обернулся к ним Тилет и тоже расплылся в улыбке, только по остекленевшим глазам было понятно, что он уже готов пустить вход свои клинки.
– Удачи в нашем нелегком ремесле, господа! – компания, продолжая веселиться, направилась через арку на улицу.
– То-то смотрю, какие уставшие, – пробубнил Тилет, поскреб густую щетину на скуле и проводил их взглядом, недобрым взглядом.
– Тилет, сначала дело, ты помнишь? – пихнул его в плечо Кинт.
– Да, помню… пошли сначала поедим, а? А потом дело, вон какие ароматы! – Тилет громко проглотил слюну.
Со стороны двери харчевни действительно пахнуло специями и жареным мясом, да так, что и у Кинта сразу заурчало в животе.
– Хорошо, отнеси вот эти вещи в комнату, затем ступай в харчевню и закажи нам еды, про кочевника не забудь, пусть ему сюда вынесут, а я пока отлучусь ненадолго.
– Куда?
– Проверю, все ли правильно сделал профессор-северянин…
Глава тридцать первая
Кинт вышел на улицу из арки с саквояжем-футляром в одной руке, тростью в другой и дорожной сумкой за спиной и осмотрелся вокруг. Гостиница располагалась на тихой улочке, людей немного, а те, кто шел или ехал верхом по своим делам, явно никуда не спешили. Он внимательнее присмотрелся к деталям – все, или почти все горожане вооружены, причем к своему оружию они относились уж точно не как к элементу одежды. Мимо прошел молочник, побрякивая стеклянными бутылями в деревянной разноске, на нем был старый, из потертой кожи пояс с револьверной кобурой, а костяная рукоять револьвера отполирована до блеска. Большинство прохожих приветствуют друг друга, приподнимая шляпы, котелки или почтительно кивая.
«Ну да, когда все кругом вооружены тут просто благодать, все вежливы до тошноты», – хмыкнув, подумал Кинт и непроизвольно кивнул пожилому мужчине, который поприветствовал его,
Трехэтажный каменный дом с красным фронтоном, выделялся на этой улице – он наверняка здесь один из самых старых. Северный угол давно порос мхом и пророс плесенью, камни изъедены ветрами и, конечно же, сколы от попаданий пуль, есть и совсем свежие. «Доходный дом семьи Ведаш» – прочитал Кинт на двери скромную латунную табличку, что давно окислилась, но хзяева не спешили натирать до блеска хозяева. Дверь толстая, такая же, как на постоялом дворе, на уровне головы маленькая кованая решетка забирала круглое отверстие. Кинт постучал, так как дверь оказалась заперта.
– Что вам угодно? – поинтересовались из-за двери спустя минуту, а в отверстии появился глаз, веко которого было обезображено шрамом.
– Добрый день.
– Может быть и добрый.
– Мой хороший друг должен был снять у вас комнату для меня.
– Ваше имя?
– Жако, Дак Жако.
– Аканец?
– Это что-то меняет?
– Нет, – лязгнул засов, и тяжелая дверь со скрипом отворилась, – заходите.
Внутри небольшой гостиной, из которой наверх вела железная винтовая лестница, царил полумрак, пахло сыростью и подгоревшими фитилями масляных ламп. Перед Кинтом стоял… нет, стояла женщина, с виду, так она будто чудом пережила свой срок на каторге в рудниках. Кинт даже взгляд отвел в сторону лестницы, затем осмотрел поверх ее головы всю гостиную.
– Комнату для вас оплатили на три дня, но если бы вы опоздали еще на день, то плакали ваши денежки, вы задержались на неделю! – голос этой женщины мало отличался от мужского, был с хрипотцой и очень низким.
– Дорога дальняя, и трудная.
– Ну-ну… – кряхтя, женщина подошла к массивному деревянному столу, уселась в глубокое кресло обитое кожей, достала узловатыми пальцами из ящика стола ключ и протянула его Кинту, – пожалуйста, господин Жако, третий этаж, первая дверь справа. А ваш друг уже вчера приходил, спрашивал про вас, переживал, что долго вас нет, ну или переживал за те три золотых, что он заплатил… хе-хе-хе… кхе-кхе...
Женщина зашлась кашлем, и Кинт уже не сомневался в своих предположениях относительно ее прошлого.
Апартаменты, точнее небольшая комната, кухонька в глубокой нише стены и отдельная туалетная комната, оказались весьма недурны обстановкой, были светлыми из-за двух больших окон, а еще в них пахло полевыми цветами, свежий букет которых стоял на столике в глиняном кувшине. Кинт сразу же извлек из саквояжа-футляра части винтовки и собрал ее, аккуратно закрепив на место трубу прицела, после чего приставил винтовку у окна за штору.