Пес имперского значения
Шрифт:
— Нет. То есть да, мистер Хаммер. Дайте мне ещё две недели.
— А что изменится за это время?
И гость рассказал. Он надеялся, что резкое похолодание остановит, или хотя бы приуменьшит брожение патоки, ливни размоют её, а сильный ветер разгонит скопившийся над Детройтом спиртовой туман.
— Это всё дрожжи, будь они прокляты! Первая смена рабочих, снимающих оборудование, была найдена через пару часов лежащей без движения. А потом тоже самое случилось и с вызванной на подмогу полицией. Ещё через некоторое время выяснилось, что подобное творится
— Ну пусть бы пьяные и работали.
— Да, а меня потом по судам затаскают. И так погибло уже два человека и тридцать шесть наёмных китайцев.
— Купите им противогазы.
— Я так и сделал. Только они специально откручивают фильтры. Хотя отдельные гурманы терпят, предпочитая дышать очищенным воздухом. Говорят, похмелье не такое тяжёлое.
— Что они могут понимать в похмелье! — с надрывом в голосе воскликнул Хаммер.
— Да! — мистер Смит позеленел, судорожно сглотнул, и нервно покосился в сторону столика со стоящей на нём бутылкой.
Хозяин кабинета перехватил взгляд и спохватился:
— Что это мы на пороге разговариваем? Присаживайтесь, пожалуйста. Мне кажется, или у вас действительно нездоровый вид?
Гость прокашлялся и вытер выступившую на лбу холодную испарину:
— Нет, всё в порядке, — успокоил он, устраиваясь в глубоком кресле. — Просто немного пересохло в горле.
— Чай, кофе, сок?
Арманд прекрасно понимал состояние мистера Смита, так как сам накануне присутствовал на затянувшемся до утра торжественном ужине, посвящённом отъезду Александра Фёдоровича. Собственно, мероприятие и организовал сам промышленник, желая договориться об отсрочке. Вот только Беляков не знал английского языка, и Хаммеру пришлось переводить, одновременно делая некоторую литературную обработку. Ну зачем загружать лишними проблемами хорошего человека?
От скудного ассортимента напитков гость отказался, а ничего другого не было предложено. Но он отнёсся с пониманием, потому что сам придерживался подобной практики — во время работы ни одной капли спиртного на сторону. А вот когда будет достигнуто соглашение, тогда можно.
Мистер Смит грустно смотрел на коньяк и размышлял о том, что договариваться с Хаммером всё равно придётся. Сам он кто? Да практически никто, величина, лишь немногим отличающаяся от ноля. Обычный, стандартный американский миллионер, каких сотни, если не тысячи. Но за его спиной стоят Сталин и, что ещё страшнее, Сагалевич. Ни с тем ни с другим ссориться не хотелось, особенно с последним. И если в случае с Иосифом Виссарионовичем оставалась надежда, что он просто посчитает проблему слишком мелкой и прикажет решить её вместе с человеком, то Соломон Борухович может и разорить до нитки, до исподнего. Причём сделает это с юношеским энтузиазмом и любовью к искусству.
То ли печальные перспективы действительно хорошо взбадривают и прочищают мозги, но компромисс был найден достаточно быстро. Мистеру Смиту
— Это дело следует обмыть!
Гость опять позеленел, но с готовностью согласился:
— Вы правы, глоток-другой пойдёт только на пользу организму.
— Нет, я предлагаю по-настоящему. Посидим в ресторане как белые люди, выпьем водочки…. А потом к цыганам!
— А они у нас есть?
— Да без разницы! Тогда к мексиканцам!
Нужное заведение оказалось совсем рядом, тоже на Манхеттене, в самом начале Лафайет-стрит. Мистер Смит вышел из машины и вслух прочитал светящуюся вывеску:
— "PRAVDA". Не находите, несколько странное название для ресторана?
— Хорошее и очень правильное, — не согласился Хаммер. — Какое ещё должно быть у ресторана русской кухни? Неужели вы думали, что я привезу вас на ужин в Чайна-Таун?
— Нет, но…
— Возражения не принимаются. Или вы хотите предложить что-то получше? Увольте. От всех этих устриц меня мутит, от спаржи пучит живот, артишоки вызывают отвращение, а пикантные соусы — изжогу. Так что не уговаривайте.
Внутри посетителей встретила уютная атмосфера деревенского праздника, ещё не перешедшего в буйную стадию. Приглушённое освещение, деревянная мебель и негромкая скрипка, исполняющая "Марш авиаторов" в своеобразной манере, только добавляли обстановке шарма. Предупредительный метрдотель провёл к заказанному по телефону столику.
— Что будем кушать? — спросил Хаммер у увлёкшегося изучением меню мистера Смита. — Водку?
— Да, пожалуй, — согласился тот. — Тем более это единственное слово, которое я смог тут прочитать. Остальное — на ваше усмотрение.
— Конечно. А вы что думали? Если названия здешних блюд написать на английском языке, то вкус будет уже не тот, — Арманд отобрал папку и обернулся к стоящему рядом официанту. — Нам, пожалуйста, это… вот это… этого двойные порции, а это… Да, пожалуй и его.
Когда принесли первое блюдо, Смит недоверчиво спросил:
— Вы говорите, что это традиционная русская еда?
— А что не так? — удивился Хаммер, выбирая украшенный укропом и кольцами лука бутерброд с мелкой рыбкой, изображающей кильку.
— Богато живут. У нас в Америке не каждый может себе позволить анчоусы.
— Дикие люди.
— Кто?
— Американцы.
— А вы разве…?
— Ах, да, и я тоже. Но уже потихоньку исправляюсь, — на стол опустились ещё две исходящие паром тарелки. — Попробуйте. Это просто великолепно.
— Вы так думаете? — мистер Смит с сомнением разглядывал огромную мозговую косточку, торчащую из борща. — Позвольте, но это же свинина!