Пёс во тьме
Шрифт:
Опираясь на внутреннюю силу духа внутри себя, Малец закрыл глаза. Его тело вдруг стало теплым на холоде. Земля под его лапами, воздух вокруг него, вода из снега, огонь от жара его плоти он соединил с элементами существования. Они смешались с духом внутри него и он начал светиться.
Проводник не увидел бы голубо-белого свечения вокруг него, поднимающегося как пламя. Нормальные глаза не могли видеть, что с ним происходит, только глаза, как у Винн, с ее романтическим взглядом, который разделял присутствие элементов во всех вещах.
Малец открыл глаза, чтобы заглянуть в темноту.
Это было слишком легко.
Навят не знал, что происходит.
Мир, казалось, двоится при виде Мальца, как будто он видел его из двух разных мест. Он видел своими глазами. а потом еще и глазами Навята. и только глазами гида.
Малец наблюдал глазами проводника за своим собственным телом, как оно рухнуло на снегу.
Он начал трястись, ощущая руки, ноги; руки, и только две ноги, все завернутые в тяжелый мех и спрятанные одежды. Он бросил взгляд, чтобы посмотреть вниз. руки Навята теперь его руки.
Малец снова поднял взгляд, уставившись на свое тело на снегу. Он пытался найти какие-то куски своих воспоминаний и не мог. В теле гида были только его мысли. Мир размыт перед глазами и это заняло время, прежде чем он понял, почему.
Он плакал.
Спотыкаясь, он упорно трудился над управлением этим человеческим телом. Он боролся, чтобы тащить его и поднять его на борт саней. Затем он наблюдал за дыханием, таким мелким и слабым, медленно заглушая морду своего тела.
Как долго он может оставаться внутри плоти гида, пока не стало слишком поздно?
Не зная, как пользоваться руками, Малец должен был схватиться и удержаться в санях. Даже если он когда-либо чувствовал, как пользоваться ртом и давать команды собакам он не знал. Чтобы добраться до места, которое он выбрал, потребовалось больше времени, чем путь возвращения назад. Когда он нашел серый подъем, купол из гранита с одной стороны был пологий, он взял лопату и кирку, что Лисил поручил взять с собой.
Малец начал копать, шарить, спотыкаться и падать столько раз, теряя равновесие на двух ногах вместо четырех.
Это место было не так далеко, как он хотел бы, но в последние два дня он не видел никаких признаков того, что кто-то идет или может пойти этим путем. У него было не менее пяти дней, чтобы выжить при возвращении назад к побережью и еще найти Лисила и Магьер. Внутри тела проводника он продолжал ломать и копать снег, а затем лед, который заморозил землю у основания купола.
Он продолжал углубляться. День почти прошел к тому времени, когда отверстие было достаточно глубоким и широким для обоих шаров.
Малец вернулся к сундуку и взял второй шар. Это было так тяжело, что он упал дважды, сжимая левое колено. Когда, наконец, бросил шар в лунку, он заковылял обратно к сундуку с первым шаром.
Ему не удалось открыть этот сундук в рукавицах и пришлось их снять. Пальцы коченели на морозе. Когда защелка, наконец, была открыта, он поднял крышку и откинул в сторону коврик, чтобы захватить шар обеими руками.
Вопль разнесся повсюду.
Малец не понимал, что это произошло от
Что-то прикоснулось к нему.
Мысли его онемели на мгновение и он затерялся в отступлении через снег. Когда разум вернулся, Малец попытался отрицать то, что он чувствовал. За все время, прошедшее с момента обнаружения первого шара, он никогда не прикасался к нему. Он не мог справиться с этим в своем собственном теле, поэтому не было причин трогать артифакт. Но если бы он чувствовал.
Это было невозможно. Лисил сделал снасти из столбов, с помощью которых Магьер и он несли первый шар из замка. Если бы Лисил прикоснулся к шару, то мгновенно упомянул бы об ощущении чего либо, но он этого не сделал.
Малец пополз к саням, поднялся и уставился в сундук. Шар лежал там, как раньше. Даже его всплеск был заподлицо с его внешностью, как будто все это было одной частью. Ни один торк не поднял шип. Малец потянулся вниз, на мгновение нахмурившись, его — дрожащие кончики пальцев Навята коснулись его. Воспоминания носили присутствие того, от кого они пришли и присутствие вспыхнуло через одиночество. Что-то жило внутри шара. Это был единственный способ, которым он мог это определить и не понимая, что это значит, он отдернул руку. Он оглянулся на нижнюю сторону гранитного купола. Малец пошатнулся к краю отверстия, упал на колени и сплелся на снегу, чтобы спуститься в яму. Он снова колебался, прежде чем коснуться второго шара, но на этот раз голыми руками. И вот он снова…присутствие.
Магьер почувствовала что-то, но только когда она открыла шар с торком. Так почему он почувствовал что-то сейчас? И мысль о ее тёрке, или о том, что он оставил с Лисилом, задержалась в голосе Мальца.
Если бы он взял его с собой.
Малец оттолкнулся от дыры. Больше не было времени задерживаться, хотя теперь он страдал от большего бремени.
Несмотря на то, что к ночам он забрал оба шара в землю, он едва закончил 6 дыру, когда стало слишком темно, чтобы видеть. Теоретически было легко собрать убежище, потому что он видел, как это делалось много раз. Делать это в этом теле в темноте было другим делом. Он справился с этим и бросил пищу для собак, прежде чем перетащить свое истинное тело в убежище.
Утром он перекопал снег и лед через заполненную дыру и надеялся, что в ненастную погоду скоро исчезнут какие-либо доказательства того, что кто-то там копал. После полудня он убрал убежище, вернулся к собакам и саням, а затем отвез их обратно в то место, где он взял тело Навята. Когда-если-просвидетель проснулся, он увидит не больше, чем в последний момент, когда он вспомнил.
Малец колебался. Он уже чувствовал что-то неладное.
Он дрожал не от усталости. Были моменты, когда мир казался туманным и тусклым. Что, если его возвращение к собственной плоти было хуже, чем у другого? Он потратил время, чтобы снова собрать убежище и потащил в него свое тело.