Пёс. Боец
Шрифт:
Как видно, кому-то пришлось не по вкусу то, что молодая чета жила в любви и согласии, вот и решили подпортить им крови. Опоили Джима, наслав порчу. А нечего жить хорошо. От этого у иных такой зуд образовывается, что нет никакой моченьки все это безобразие терпеть.
Глубокое заблуждение, что наведение порчи подвластно только мастерам. Людей обладающих даром конечно не так много, но гораздо больше, чем настоящих мастеров. Откуда же берутся разные гадалки, знахари и ведьмы? Это те на кого в свое время не обратили свой взор мастера. Причины могли быть разными –
Если даже забыть о том, что и Джим и Анна выросли на руках у этой святой женщины, то своим семейным счастьем и тем, что у них в любви были рождены еще три ребенка, они были обязаны ей. Их дети, подобно им самим росли рядом с этой женщиной и поди еще пойми, кого они больше любят. Когда памфийцы арестовали ее, то почти весь город взбунтовался. Сам Джим тоже взялся за свой топор, а потом еще и на стенах стоял, когда отбивали штурм. Был ранен, едва Богу душу не отдал. Но спроси его, жалеет ли он об этом и он ответит – нет. И вот теперь ее забирают. Ну как тут это принять?
– А что матушка Аглая?
– Не-э зна-аю я,– вновь залилась слезами женщина, подхватила передник и утерла полившиеся слезы.
– Пойду в трактир. Да не реви ты. Ведь к сыну уезжает, в замке жить будет.
– Йа-а зна-аю.
– Вот же баба.
Джим махнул рукой на женские слезы вышел из дома и двинулся к трактиру. Если где и можно узнать все доподлинно то там. Ведь наверняка сэр Георг остановился у старины Адама. Иначе и быть не могло. Едва завернув за угол он увидел как множество народа, как мужчины, так и женщины расходятся от трактира по направлению своих домов, возбужденно беседуя между собой.
Джим подолгу задерживался на работе и возвращался всегда поздно. Он конечно же любил и жену и детей, но всех их нужно было как-то кормить, а потому и трудиться приходилось от рассвета до заката. Анна тоже не бездельничала, но сколько может заработать прачка. Так что основной воз тянул он. Вот и вышло, что когда он подходил, народ уж расходился, обсуждая услышанное.
– Просторный дом, работа. Прямо земля обетованная. Не верю.
– Это ты кому не веришь? Сэру Георгу? Когда это он обманом занимался? Он же среди нас вырос.
– Ну вырос. Так что с того? Он теперь не тот Георг, что мальцом с нами в игры играл, а барон. Когда это бароны раздаривали все черни?
– Ну дык не простой барон, из нас вышел.
– А такой кабы еще и хуже не оказался, из грязи-то…
Джим разминулся с беседующими мужчинами, так и не уловив сути разговора. О чем это они говорят? Но вот прошли эти и послышались слова других собеседников.
– … сам строил. Я вот вернулся
Ага, это Ян. Помнится, по весне сэр Георг появился в Хемроде и нанимал для работ в своих землях плотников. Джим тогда хотел было податься на посулы, заработок обещал быть изрядным, да вынужден был отказаться. Путь не близкий, работы на всю весну и лето, а как тут без него семья продержится. На заработки Анны пятерым можно и ноги протянуть. Так что с бароном поехали только молодые, не обремененные заботами, как вот этот Ян. Парень собирался жениться, вот и решил подзаработать.
– И что, так таки и большие дома?
– Говорю тебе, мы там считай город поставили. Такое творилось, народу работать понаехало прорва. Дома оно конечно не господские, но уж и не наши каморки…
Эти тоже прошли мимо. Можно конечно было остановить и порасспросить получше, о чем это все судачат. Но Джим этого делать не стал, хотя всех проходящих прекрасно знал. Вот если бы они говорили о матушке Аглае, тогда имело смысл останавливаться, а так. Пусть их идут. Он никуда уезжать из Хемрода не собирается, потому все эти разговоры его не касались. Нужно идти в трактир. Правда, похоже народ уже начал расходиться, но дядька Адам на месте, поэтому все у него и разузнает. Не у самого же барона, в самом-то деле.
В трактире народу было не больше чем обычно, успели разойтись пока появился припоздавший Джим. Плотник хотел было направиться прямиком к хозяину, но подумав малость, решил присесть и опрокинуть кружечку пива. После тех памятных событий он редко прикладывался с горячительному, но раз уж так сложилось, что пришлось посетить трактир, то грех отказывать себе в такой малости. От кружечки беды не будет, а увлечься он не боялся. Джим уже не тот молодой оболтус, дорвавшийся до взрослой жизни. Оно конечно, и тридцати нет, но в округе его уважают, плотник не из последних.
– Джим. Иди сюда.
Кто это его зовет? Сэр Георг? С чего бы это? Мало ли, что мальчишками вместе бегали по улицам и любили донимать одну и ту же девчонку. Ага, Анне от них двоих перепадало особо. Дружны они с Георгом особо никогда не были, но вот общий интерес у них имелся. Не свяжись тогда сын матушки Аглаи с наемниками, Джиму точно не видать Анны как своих ушей. Но тот укатил и перед сыном плотника открылась дорога к сердцу их общей зазнобы.
– Здравствуйте, ваша милость.
– Садись, Джим. Пока матушка гуляет, выпьем по кружечке пива.
Ему за стол с бароном? А с другой стороны… Вон улыбается как. Значит не успел еще совсем оторваться от своих корней. Вот у него куда точнее все разузнать можно. Если конечно… Да нет, не должен, ведь не просто так позвал, а за стол сажает, значит можно будет и спросить.
– Благодарствую, ваша милость.
– Как дела? Как Анна, дети? Пятым обзавестись еще не надумали?– Тут же посыпал вопросами барон.
– Благодарствую, все хорошо, все здоровы, во многом благодаря вашей матушке. А что до пятого, Господь миловал пока.