Пёс. Боец
Шрифт:
Надо заметить, что горцы весьма трепетно относились к вопросам, где могли иметь монополию. Так практически все жеребцы выхолащивались, имелась только небольшая их часть, которая способствовала размножению, горы покидали только кобылы и мерины. Даже воины не имели под седлом животных способных дать потомство. Скрещивание же коней долины и кобыл горной породы, не могли дать должного результата. О горных овцах и говорить нечего, они никогда не покидали своих пастбищ.
Загросцы, загнав горцев в потаенные долины не смогли получить ни коней, способных дать потомство, ни овец. Вернее последних они получили, вот только им в руки попали опять таки либо выхолощенные самцы, либо самки. Получить потомство у них не было никакой возможности. Скрестить же этих овец с известными породами нечего было и думать. Ну да, горцы называли их овцами, вот только
Твердо решив получить желаемое, Георг затеял чуть не настоящий военный поход в горы. С этой целью были наняты три сотни наемников и к тому же, он отказался от своей доли добычи, предоставив ее всю наемникам. За собой он оставил только право забрать этих клятых овец. С великим трудом ему удалось захватить пятьдесят голов животных, из которых двадцать были самками, двадцать девять валухов и только один самец, способный к размножению.
По сути авантюра, если учесть то обстоятельство, что о них не было известно ничего, кроме того, что они обладают великолепной шерстью. Было непонятно, подойдут ли для обитания горы в Авене, которые были не такими высокими как Пограничные. Сколько раз в году проходит стрижка? В какое время происходят брачные игры? Сколько вынашивает плод самка? Через какое время они готовы к воспроизводству? Вопросов было множество. Но самое паршивое это то, что об этом Георг подумал только когда с большим трудом доставил добычу домой.
В поход он собрался ни с кем не посоветовашись, полагая, что овцы они и есть овцы, так что его пастухи вполне с ними управятся. Ошибочное мнение. Пришлось срочно возвращаться в горы и постараться захватить того, кто может ответить на все эти вопросы. Простой, казалось бы, вопрос отнял просто уйму сил и времени. Но сейчас вроде как все говорило о том, что польза от этого будет несомненной, разумеется, в перспективе. Ткани из шерсти горных овец очень ценились.
В одну из зим появилась еще одна статья дохода. Это была опять-таки заслуга вездесущего Сэма. Изготовив тонкие стальные спицы он придумал, как из толстой пряжи можно получать теплые вещи. Георг тут же озаботился тем, чтобы вязкой занимались только избранные, решив как можно дольше сохранять секрет вязания. Эти вещи имели высокую цену и их могли позволить себе лишь состоятельные люди.
Четыре месяца назад, баронесса, которая успела завоевать любовь всех обитателей баронства, разрешилась от бремени крепеньким мальчуганом и стала любима еще больше. Радости родителей не было предела, но люди казалось радуются куда больше их. Еще бы! Ведь это внук матушки Аглаи у которой казалось даже прибавилось сил, а сама она прямо-таки лучилась счастьем. Она старалась не расставаться с маленьким Джоном.
Конечно Адель боялась безраздельно отдавать сына в руки свекрови, ведь тот совсем еще кроха. Поэтому ей невольно приходилось находиться подле Аглаи, которая в свою очередь и не думала отказываться от своих привычек и продолжала подолгу находиться на улице. Там же, среди людей, невольно вертелась и баронесса, что только способствовало еще большей ее популярности и укреплению любви подданных.
И вот три дня назад в замке появился барон Гатине. Георг был готов задушить этого старика, над которым возраст, казалось, не имеет власти. За прошедшие годы их знакомства, несвижкий пес совсем не постарел, наоборот, он даже казался куда крепче. Ну да, в этом нет ничего удивительного, этому способствовали регулярные ритуалы мастера Волана. Другое дело, что об этом не было известно никому, кроме этих двоих. Как бы то ни было, но от этого посещения Авене не ждал ничего хорошего.
Кто бы сомневался. Весть доставленная Жераром и впрямь была плохой. Не сказать, что она расстроила Георга, но все же искренне любя свою жену, он не мог не сочувствовать ее горю. Король Памфии Джеф Первый, отец Адель и по сути тесть барона Авене был смертельно болен. Мастера предполагали, что ему осталось не больше месяца. Переполняемый гордыней, король не слал вестей своей дочери, но Гатине было доподлинно известно, что умирающий каждый день ожидает ее появления, хотя сам же строжайше приказал не поддерживать никаких контактов с ослушницей.
Жерар не мог не восхищаться волей этого человека, поставившего во главу угла всей своей жизни служение королевству. Даже находясь на краю могилы, этот муж и не помышлял ни о каких послаблениях для себя лично. Признание дочери, при том, что она вышла бы замуж за барона Гело, укрепило бы его
Гатине, не просто привез весть о болезни короля, он сделал все, для того чтобы Адель пожелала немедленно отправиться в Клеве. Правда, особо стараться ему не пришлось. Несмотря на противоречивые взаимоотношения, она любила отца и коли уж могла успеть к постели умирающего, поступить иначе просто не могла. Единственно, чем он еще больше подтолкнул ее к этому решению, это предоставленной подорожной, для нее и ее охраны. Адель была искренне благодарна Гатине, за такую заботу, Георг был готов разорвать старого барона.
Как уже говорилось, Несвиж искал любые точки соприкосновения с Памфией и молодая баронесса была одной из них. Кронпринц Джон, который в ближайшее время должен был взойти на престол, откровенно благоволил сестре, которую признавал практически открыто. Это не могло не способствовать развитию добрососедских отношений.
Авене не хотел отпускать вместе с супругой своего сына, как не хотел этого и Гатине. Отправить в Памфию фактического наследника несвижского престола, это не очень хорошая идея. Все именно так. Создателю было угодно, чтобы королева Жаклин разродилась очередной девочкой и вопрос с престолонаследием все еще оставался открытым. Но тут уж им пришлось узнать, что Адель дочь волевого человека, так как не малая толика этой воли передалась и ей. Джеф Первый должен был видеть своего внука и он его увидит. На защиту невестки выступила и матушка Аглая. Так что тут мужчины проиграли вчистую.
– Виктор, я хочу тебе сказать то, о чем не должен знать никто,– когда они оказались наедине, произнес Георг.– Если вдруг что-то случится… Ориентироваться тебе придется по обстоятельствам и решение принимать самому… Но если ты почувствуешь что-то дурное, немедленно уходите. В случае если Адель воспротивится возвращению, силу не применяй, но одно ты сделаешь непременно, даже если придется действовать силой против баронессы. Ты вывезешь маленького Джона.
– Милорд…
– Молчи. Просто сделай, как я тебе говорю. Придерживайтесь того самого пути, по которому мы вывозили Адель. Именно по этому маршруту я вышлю помощь и вы не должны разминуться. Ты все понял?
– Признаться нет. Но я сделаю все как вы приказываете. Только… Не понятно, в каком случае мне нужно будет действовать именно таким образом? Я ведь могу и ошибиться.
– Не знаю. Скажем так. Если вдруг ты почувствуешь, что вам угрожает опасность, вас попытаются задержать в Клеве или вдруг захотят изолировать Джона переселив во дворец. Любая попытка отдалить тебя и твоих людей от мальчика – это опасность.
– Теперь все ясно.
– Вот и славно. В путь.
Виктор одним махом влетел в седло, хлопнул кулаком правой руки по левому плечу, потом улыбнулся и дал шпоры коню. Пора приступать к своим обязанностям и судя по словам сюзерена, легко не будет.
– Ты чего-то опасаешься?
– Баро-он,– чуть не со стоном заметил присутствие Гатине Георг. И как только эта гора, умудряется быть незамеченным, просто уму непостижимо.
– Ничего не могу с собой поделать. Привычка. Так чего же ты опасаешься?
– Не знаю. Просто дурные предчувствия. Но я знаю одно – вы обещали оставить меня в покое, а вместо этого появляетесь здесь с явным намерением отправить мою жену в столицу Памфии.
– Нам нужна дружба с соседом. Не мир, а дружба. Именно по этой причине в прошлом году Гийом не напал на Памфию, а сам пошел на переговоры. Именно по этой причине, король не отобрал у тебя Адель, вернув ее домой и даже никак не наказал тебя. Тебе не кажется, что вы кое-чем ему обязаны? Не надо на меня так смотреть, Георг – все в этом мире имеет свою цену. Тебе не удастся остаться в стороне, как бы ты того не желал. Дело тут вовсе не в том, кто ты есть на самом деле, а в том, что вассалы короля всегда находятся у него на службе. Адель может стать одним из звеньев, которые свяжут наши королевства. Кронпринц, который вскоре окажется на престоле, не сможет забыть того, как она примчалась к постели умирающего отца, проделав долгий путь с младенцем на руках. И кстати, о том, чтобы я оставил тебя в покое. Разве есть для этого основания? Ты все так же остаешься наследником короля и винить меня в этом по меньшей мере глупо. У королевы прекрасный ребенок, здоровый и крепкий, но это девочка. Так что, сейчас мы все там же, где и год назад.