Песчаная война
Шрифт:
Нет, Лева, разумеется, замолвит слово, но будет ли у него возможность сказать? Попробуй различи на расстоянии, кто пылит по пустыне? Вот если задержат, тогда дело можно считать в шляпе. Опасности мирные туристы представлять не могут, отношения между государствами нормальные, без какой-нибудь враждебности, В крайнем случае займутся выяснениями личности. Вряд ли долгими. С чужими разведками в группе никто не связан, никаких залетов ни в своей, ни в чужих странах не имел. Единственная проблема – найти рейс, которым отправить попавших под раздачу людей. Но даже необязательно прямиком
Если уж совсем откровенно, о моменте перехода думали не все. Многим казалось, все теперь утрясется само собой. Главные опасности позади, так неужели судьба напоследок отвернется?
Ночь вокруг стояла тихая, нигде не слышно стрельбы, звездное небо не расчерчивали ракеты, только шум моторов слегка нарушал царившее безмолвие. Даже не ночь – по времени уже приближалось утро. По расстоянию до условной черты оставалось не так далеко. Теперь устроить привал на пару часиков, немного отдохнуть и затем преодолеть последний отрезок уже при солнечном свете. Все меньше шансов нарваться под конец на неприятности.
Утро пришло раньше, чем было обязано по вечным законам природы. Но что до этих законов, когда в дело вмешивается человек?
Горизонт впереди вдруг расцвел далекой, но очень яркой вспышкой, и одновременно заглохли моторы машин. Осознание случившегося пришло не сразу даже у бодрствующих, а спящие, разумеется, ничего заметить и не могли.
– Все наружу! Вспышка с фронта! – рявкнул Вояка. Он был единственным, кто сразу понял суть происходящего.
– Все из машины! Залечь! – машинально повторил команду Александр. На деле он толком еще не вырвался из дремы, однако вбитые в подкорку реакции – серьезная вещь.
Люди не понимали, кто-то вообще крепко спал, словно находился у себя дома, а драгоценные мгновения продолжали уходить в песок.
Хотя если до сих пор не пришло, может, расстояние достаточно велико?
Еще раз вспыхнуло, кажется, еще дальше, так что лишь отблеск отразился прямо на небе.
Кто-то выпрыгивал и смотрел с интересом, кто-то лишь высунулся из кузова, а залегли единицы. Александр буквально выхватил Дину, может, не слишком вежливо, но порою бывает не до правил и церемоний. Разве что не бросил, а уложил на землю сравнительно аккуратно, чуть в стороне от автомобиля. Почему-то вдруг представилось, как мощная ударная волна отбрасывает машину прочь. Еще наедет колесом!
И тут оно пришло. Расстояние действительно оказалось немалым, оно и не могло быть другим, раз подобные весьма дорогие подарки никто не разбрасывает по пустыне, а норовит уложить прямиком в города. Потому никаких фатальных последствий не было. Даже не настоящий удар, лишь порыв очень сильного ветра, едва не сбивающий с ног, несущий тучу песка, и все-таки не калечащий и не сносящий в неведомые дали. Пролетело, как не было. Разве что кого-то умудрилось сбить с ног, и многих любопытных заставило протирать глаза от попавшей пыли. Но в сравнении с ожидаемым и возможным все это уже такие мелочи…
– Что это?
– Кажется, атомный взрыв, – Владимир уже приподнимался, отряхивал голову и одежду от песка.
– Что? – Глаза Дины словно сверкнули.
– Кажется, – согласился с другом Александр. Он легко вскочил и протянул девушке руку.
– Какой взрыв? – донесся из темноты чей-то голос.
– Атомный. – И тут до Александра кое-что дошло. – Наше счастье, что мы задержались. Иначе сейчас вполне могли превратиться в тени. Водителям, проверить машины! Надо убираться отсюда подальше. Я мигом.
– Какой атомный? Кто ее сбросил? Куда?
– Не ее. Их, – Володя кивнул куда-то за далекий горизонт. – Две минимум. Куда – тоже понятно. А вот кто… Точно наше счастье. Вполне могли оказаться в эпицентре!
Со стороны сопровождавших арабов вдруг раздался радостный клич:
– Аллах акбар!
– Ненавижу! – вдруг прорвалось у израильского пилота. Рука метнулась к поясу, однако Володя успел перехватить.
– Спокойно. Эти-то здесь при чем? У них отродясь столь сложных вещичек не было. Да и радость – не свидетельство ума. Понятно, столько лет друг на друга коситесь, но ведь все вернется. А местность вокруг будет загажена похлеще, чем в Чернобыле.
– Но мы-то как? – Игорь спросил не в бровь, а в глаз. – Как мы туда поедем?
Здешние разборки были ему до лампочки, только вдруг появилось убеждение, что их одиссея еще не закончилась.
– Уже никто никуда не едет. Как в анекдоте. Там сейчас такое творится…
Однако всем было не до анекдотов. Стало доходить, какой ад творится впереди. Равно и последствия, которые обязательно дотянутся досюда. О радиации худо-бедно знают все. Пусть даже больше в виде леденящих слухов, чем конкретных фактов. И думали сейчас большинство туристов отнюдь не о десятках тысяч сгоревших в пламени душ, а о себе, родимых. Вдруг будешь потом болеть всю недолгую жизнь!
– Уходить надо, и срочно, – на совещании руководителей речь шла о том же.
Но тут поневоле приходилось думать о группе, да и собравшиеся были людьми опытными, прекрасно понимающими, что ничего они сделать в подвергшихся ударам городах не смогут.
– Весь вопрос только – куда? – Александр уже дымил сигаретой. – Не к Ирану же. Там застрянем похлеще, чем здесь. До Каспия нас точно никто не пропустит.
– Какая разница – куда? Сматываться надо, пока не поздно! – пылко оповестил всех чеченец. Видно, подумал о влиянии радиации на мужскую силу.
Мнение это разделяли все, но лишь отчасти. Не наобум же нестись ночью по пескам! И уж пять и даже десять минут особой роли не сыграют. Не в эпицентре, пока сюда всякая гадость дойдет!
– Я бы, наоборот, попробовал сейчас прорваться, – вдруг вымолвил Вояка. – Сейчас всем там не до линии фронта. Проехать в стороне от городов, а там уже договоримся как-нибудь.
Но предложение было мгновенно и единогласно отвергнуто. Конечно, шанс велик, действительно сейчас там не до боев, да и никакой враг не сунется. Только не по себе было при мысли о том, что придется проезжать зараженной землей.