Пещера мечты. Пещера судьбы
Шрифт:
Модульная система имеет массу достоинств. Во-первых, отпадает такая фаза подготовки экспедиции как централизованная заготовка продуктов. Каждый участник экспедиции сам комплектует модули по расчету срока своего планируемого пребывания в пещере. Тем самым не возникает никаких проблем с иногородними участниками, а также в случаях, когда за день до выезда обнаруживаются изменения в составе. Модули дозированы. Если пошло большое продолжение и возникла потребность бросить туда штурмовой лагерь, сборы происходят мгновенно — взяли спальники, модуль, и — вперед. И не надо волноваться о возможно забытом чае. Даже кухню делить не обязательно — гекса [10] горит и в очаге из трех камней, а приготовить еду на двух человек можно и в миске. Модули хранимы. Несъеденный модуль можно забазировать до следующей экспедиции (приняв меры против мышей).
10
В
Естественно, проблемы с модулями тоже бывают. В незабываемой экспедиции 1985 года, славной самыми нетривиальными приключениями, участвовал обычно ездящий в Вятчинской команде Сэм (Саша Макаренков). При перепаковке багажа перед сепулением мы вдруг обратили внимание на кучкующиеся около Сэма странного вида предметы. Громадные сепульки квадратного сечения без единой петли, лямки или ручки. Веса совершенно несусветного. То есть, если продолжить аналогии с ракетами, то даже не стратегические, а класса «Энергии». Килограмм по сорок пять каждая.
— Сэм, это что?
— Как что? Модули.
— ….?
И тут Сэм начал объяснять, что там внутри. И это была песня…
Собственно, в студенческие времена, когда мы еще только начинали заниматься спелеологией вместе с Вятчиным и Сэмом, мы знали, что если едет Сэм, еды брать не нужно — продовольствия, которого насует ему матушка, хватит на всех с трехкратным запасом. Приглашая Сэма в этот раз, я и представить себе не мог, что в его тридцати-с-гаком-летнем возрасте ему все еще собирает продукты матушка, причем по прежней методике. Теперь это создало проблему, ибо сепулять все это безобразие даже на Баобаб было абсолютно невозможно. Немедленно расплюшивать тоже как-то не хотелось. Пришлось забазировать на Большом Завале с тем, чтобы расплюшивать по ходу, а также на обратной дороге, а лагерь на Баобабе решили сократить на пару дней. Но досепулять такой груз даже до Большого Завала было проблемой.
— Сэм, а где у них ручки?
— Так это же Вятчинские сепульки. А у него новая идея. Состоящая в том, что гидромелиоративная ткань — совсем дерьмо, и сепульки надо шить из гораздо более дорогой ткани БЦК. По прочности и склизскости она существенно лучше, но — ползет на швах. Поэтому у него сейчас запрещено делать любые ручки. Набитая сепулька просто обвязывается стропой и пристегивается карабином к веревке.
Та-ак. Вятчинские идеи всегда очень и очень интересны. Самохваты [11] для лазания по веревке делаются из жести, которую можно порвать руками (зато легкие). Продуктовая раскладка — из кильки, халвы и ничего больше (зато максимум калорий одновременно на рубль и на килограмм). Кумачовые сепульки, пошитые из найденных в полузаброшенном красном уголке флагов, и расползшиеся на запчасти еще до спуска в пещеру. Теперь сепульки без ручек. В вертикальной пещере их еще можно, конечно, таскать. Когда не в руках. И когда ползать не нужно. И, естественно, когда в них набито не более чем по десять килограмм. Но не по сорок пять. Ладно, в этот раз Сэм дотащил их до точки базирования сам. В следующий лично учиню ему перед выездом проверку.
11
Большая часть пещер вертикальны, поэтому лазание по веревкам или тросам (реже тросовым лестницам) — чрезвычайно важный элемент спелеологии. Вопреки распространенному заблуждению, руками за веревку или трос держаться абсолютно невозможно. Для крепления человека к веревке существуют различные приспособления. Одним и важнейших являются самохваты.
Естественно, модулями не обошлось — Сэмовские личные сепульки были им под стать. Например, полутораспальный верблюжий спальник в пуд весом и не пролезающий ни в один шкурник. И тоже без ручки. Но с этим уже можно было примириться. Две кухонных сепульки были в этой же весовой категории. В них по традиции закладывается шанцевый инструмент, а его в этой экспедиции было много.
К счастью, подобные накладки при сепулении возникают настолько редко, что их можно даже рассматривать как украшающие жизнь приключения.
Не менее славная экспедиция 1986 года известна, в частности, замечательным технологическим прорывом в технике сепуления — первой попыткой благоустройства сепулькариев. И — замечательными событиями, сопровождавшими эту попытку.
Крайнее южное продолжение, лабиринт Б-подвала, дорос до такого размера,
Вот именно этот полукилометровый лаз теперь и предстояло сделать сепулькарием. Вообще-то, за исключением нескольких участков с проушинами, операционными столами и щелями, Б-подвал отнюдь не узок и не низок. Почти на всем его протяжении можно было бы вполне идти на карачках или гусиным шагом, если бы не рога и копыта, торчащие из стен, пола и потолка, и заполняющие пространство с такой густотой, что приходится все время впритирку вписываться между ними.
Рога и копыта — фольклорный термин, относящийся отнюдь не к натекам, а к формам растворения известняка — когда от скалы остаются странной формы ветвящиеся выступы длиной до пары метров. Суть здесь примерно та же, что и в многократно воспетых «перьях» обводненных вертикальных пещер, но форма, равно как и восприятие — совершенно другие. Перья учиняют гадости снаряжению, рога и копыта — самому спелеологу. Перья растут вокруг объема — рога и копыта в нем самом. В Б-подвале рога и копыта встречаются двух разновидностей. Менее распространенная — в зонах серной коррозии, и там, чтобы их сбить, достаточно удара кулаком. Более распространенная — в остальной части лабиринта, где копыто в метр длиной и в руку толщиной даже при ударе трехкилограммовой кувалдой отнюдь не отламывается, а издает громкий и чистый колокольный звон.
Экспедиция была длинная и со сменой состава. В частности, в середине срока с лагеря на Баобабе смылся идейный главарь Миша Переладов, а вместо него появился Степа Оревков. Группа на этом лагере вообще-то была слабоватая, а фронт очевидных действий к моменту смены состава закончился. Дальше надо было не топосъемить, и даже не копать, а придумывать и искать, где копать, словом, вовсю шевелить мозгами. В группе из Степы, Меркса, Сэма и двух Лен — эффективные действия могла предпринять одна двойка или тройка, возглавляемая Степой — единственным человеком в составе, хорошо понимающим пещеру. Остальные повисали в воздухе.
Степа способен на нетривиальные решения, что он продемонстрировал и на этот раз с присущим ему блеском. На следующий же день после его приезда обе дамы получили по пятикилограммовой кувалде и задание благоустраивать сепулькарий в Б-подвал. Собственно, эффекта от такой работы не предполагалось — просто обе дамы от нечего делать настолько взвыли от скуки, что начали активно мешать Степе думать. Мероприятие преимущественно было задумано как отвлекающий маневр, ну а если вдруг будет хоть какой-нибудь результат — лишним не окажется. Разве мог Степа предвидеть, что энергии и воли к победе в двух Ленах окажется не меньше, чем в остальном составе группы вместе взятом. За один (!) пятнадцатичасовой выход был проложен вполне благоустроенный сепулькарий на все пятьсот метров, и боевой дух на этом не иссяк. До сих пор идут споры, была ли это маленькая месть Степе, или просто инерция, но вернувшиеся в лагерь дамы продолжали махать кувалдами, пока не разнесли в мелкую щебенку ими же любовно сложенный из каменных плит обеденный стол с табуретками.
НЕЕВКЛИДОВА ТОПОГРАФИЯ
Встречаются два спелеолога в шкурнике.
— У тебя что?
— Тупик, а у тебя?
— Тоже тупик.
Следующим по важности занятием спелеологов после сепуления является топографическая съемка (картирование) пещеры. Необходимая хотя бы для того, чтобы не заблудиться самим. К тому же без хорошей карты абсолютно невозможно понимание каких бы то ни было закономерностей ее устройства пещеры, а без этого понимания невозможны ни научные выводы, ни поиск новых продолжений. Собственно, грань между спелеологом и туристом, слоняющимся по пещере, определяется не наличием у индивидуума научных интересов, связанных с пещерой, а желаем топосъемить ход, отсутствующий на карте. Словом, тем, есть ли у него азарт землепроходца и навыки к переводу этого азарта в практическую плоскость. Топосъемка — альфа и омега спелеологии, и только хорошие топографы могут сделать значимые открытия. Крымские спелеологи еще в пятидесятых годах сформулировали принцип «есть карта и описание — есть пещера, нет карты и описания — нет пещеры».