Песец подкрался незамеченным

Михеев Михаил Александрович

Адмирал рассмеялся, оставив дочь в легком недоумении, и отправился собираться - утром он намерен был улетать с Земли. Дела здесь были закончены и отпуск, хоть он и не прошел без эксцессов, можно было считать удавшимся. Вчера в систему вернулся "Вулкан", и Ковалев намерен был передать Пецу дежурство у материнской планеты с тем, чтобы всерьез взяться за дело. Тем более что на верфях успели модернизировать несколько трофейных кораблей, и теперь проблему со скоростными судами можно было считать если не решенной, то хотя бы немного ослабленной. Впрочем, даже с новыми двигателями эти корабли были не слишком ценными боевыми единицами.

Вечером была традиционная уже для экипажей уходящих в рейд кораблей отвальная - ну, тут уж каждый отрывался как хотел и где хотел. Ну а утром немного помятые, со следами легкого похмелья на лицах, но довольные космолетчики дружно грузились в боты и отправлялись на линкор. Нельзя сказать, что там их ждали очень уж аскетичные условия, да и на иных планетах увольнительные с сопутствующими развлечениями не возбранялись, но все равно, последний вечер дома - это святое, и провести его надо было так, чтобы запомнилось надолго.

Однако старт

был проведен отнюдь не сразу, хотя перебросить людей к висящему на окололунной орбите линкору было делом недолгим. Вначале была встреча с командиром "Вулкана", а потом последняя инспекция в доки, где Ковалев лично и вживую проверил, как идет процесс модернизации трофеев и ремонта трофейного линкора и своих собственных кораблей, поврежденных в боях. Состояние большинства из них, кстати, было весьма далеким от идеала - все-таки мощности доков были хоть и велики, но весьма ограничены, и на приведение их в боевую готовность требовалось немало времени. Ковалев с тоской подумал, что при любом раскладе скоро придется задействовать трофейные верфи, чего ему совершенно не хотелось - он предпочел бы сохранить полный контроль над ремонтом и строительством кораблей. Увы, это было невозможно - два дока с трудом справлялись даже с ремонтом имеющихся судов, а в том, что их скоро станет больше, Ковалев не сомневался, потому что любой другой вариант гарантировал если не поражение, то патовую ситуацию, неприемлемую для адмирала. Впрочем, в ремонте стояли, в основном, эсминцы, а без них Ковалев вполне мог пока обойтись. Единственный крейсер, который стоял сейчас в доке, должен был уходить в расположение основных сил вместе с "Громовой звездой", но что-то техники намудрили, ремонт затянулся, и в результате корабль мог быть готов к походу не раньше, чем через сутки. Сейчас по его огромному корпусу, пришвартованному к внешнему стыковочному узлу дока, ползали многочисленные фигурки людей и роботов, которыми они управляли. Юля, в первый раз бывшая в космосе, была удивлена - люди были без скафандров, однако Ковалев объяснил ей, что вокруг корабля раскинулся силовой кокон, удерживающий атмосферу и не дающий метеорам достичь корпуса крейсера. Конечно, корпусу от них вреда не будет, но ведь там люди - кому-нибудь и по голове прилететь может. А так - милое дело. Работай себе, благо без тяжелого и неповоротливого скафандра это куда удобнее, и ничего не бойся. В доказательство его слов, в одном месте на поверхности кокона вспыхнуло на миг голубоватое сияние - что-то врезалось в защиту и мгновенно аннигилировалось. Но, как бы не торопились техники, приходилось задержаться, и Ковалев воспользовался моментом для того, чтобы проинспектировать еще и тренировочные лагеря, расположенные на Ио. Там, под прочным защитным куполом, прикрытом, вдобавок, силовым полем, располагалась база, на которой готовили новобранцев - пополнение для будущих экипажей новых кораблей и десантных групп, которые несли потери, пусть и незначительные, и, вдобавок, вскоре должны были быть развернуты в полноценные дивизии.

Дочь Ковалев таскал за собой повсюду - вводил, так сказать, в курс дела. Его подчиненные, будучи в курсе ситуации, кто понимающе хмыкал, кто слегка посмеивался над появившейся вдруг маленькой слабостью адмирала, но, в общем, относились с пониманием. В конце концов, все мы люди, все мы человеки, так что почему бы и нет? Кто-то вон еще в первый рейс кошку на борт корабля контрабандой приволок - тоже все понимающе отнеслись, и сам адмирал, вместо того, чтобы вышвырнуть непредусмотренное уставом животное за борт, только громогласно выдал: "Ну, я тебе покажу, ты у меня попрыгаешь", но ничего не показал и прыгать не заставил. К тому же все, от капитанов до матросов (а дураков Ковалев не держал), прекрасно понимали, что рано или поздно именно им предстоит стать элитой возрожденной империи, основателями новых дворянских родов. Пройдет какое-то время - и уже их дети пойдут в рейд вместе с ними, и адмиральская дочь - всего лишь первая ласточка, обкатка ситуации.

Вот на тренировочной базе Юлю и ожидал очередной шок - там, кроме вполне взрослых, развитых физически мужиков, полосу препятствий проходили и дети. Самому младшему, по виду, было лет восемь, старшему - не больше двенадцати. Впрочем, физически они были развиты явно не по годам - ничего удивительного, впрочем, если учесть, что гоняли их крайне интенсивно, а сила тяжести здесь была хоть и ненамного, но выше, чем на Земле. Генераторы искусственной гравитации явно были настроены таким образом специально, чтобы активизировать физическое развитие новобранцев. Впрочем, Ковалев пояснил дочери, что через подобный тренинг проходили все, включая и самого адмирала.

На удивленный вопрос дочери, что здесь делают дети, Ковалев честно ответил, что из этих самых детей будет в будущем формироваться спецподразделения десанта. Их будут готовить намного дольше, чем обычных солдат, к тому же, начав подготовку в столь юном возрасте, можно получить куда лучшие результаты, чем со взрослыми, сформировавшимися людьми [62] . Ну а родители, в общем-то, не против - нет их, родителей, детей набирали по детским домам, причем только тех, кто действительно был сиротами. Если честно, их возвращение на Землю даже и не планировалось - это были как раз те, кто должен был стать элитой имперской армии и для кого не будет Бога, кроме Империи, и адмирал Ковалев - пророк его. 

62

Идея неплохо проиллюстрирована в сериале "Операция "Цвет нации". Ляпов в фильме, конечно, море, но идея явно жизнеспособная.

Вообще, Юле не стоило пока об этом знать, но под патронажем "Небесной империи" было несколько десятков детских домов в России. Это было не простое перечисление денег непонятно кому, частенько скорее провоцирующее персонал таких учреждений на их расхищение, чем реально помогающее делу. Нет, процесс шел под жесточайшим контролем от момента выделения средств

и до момента, когда каждый из воспитанников этих детдомов получал то, что ему причитается. И, как ни странно, именно политика "Небесной империи" в отношении детей, служила объектом непрекращающейся критики как со стороны чиновников, так и со стороны журналистской братии, особенно газет демократического направления. При этом, с определенной точки зрения, как раз журналистов трудно было упрекнуть в предвзятости и подтасовке - в чем-то они, безусловно, были правы.

Если чиновников раздражал сам факт того, что их от финансовых потоков решительно и не слишком деликатно отстранили, больно надавав по рукам тем, кто не понял с первого раза, то либеральных журналистов раздражало, скорее, распределение средств. И, редкий случай, руководство "Небесной империи" даже не попыталось их угомонить - отлично понимало, что в данном конкретном случае бить журналистскую братию совершенно не за что.

Все дело было в том, что помощь от Ковалева шла очень адресно. Адмирал даже не пытался помогать детским домам для инвалидов, например, хотя с точки зрения пиара это был бы беспроигрышный ход. Опять же, в "нормальных" детских домах помощь шла, в первую очередь, детям, которые остались без родителей, а тем, у кого родители были, скажем, лишены родительских прав, помощь шла по остаточному принципу. И, опять же, всевозможные "трудные подростки", курящие, колющиеся или сидящие в подворотнях с пивом Ковалева интересовали мало. Наркоманы вообще не получали ничего, даже когда адмирала просили оказать помощь в средствах на их лечение. Жесткий и даже порой жестокий подход, но, с точки зрения Ковалева, вполне оправданный.

В самом деле, как ни крути, но "Небесная империя" была организацией хоть и чрезвычайно богатой, но не всемогущей и, вдобавок, ориентированной на вполне конкретные цели. Дети - это, конечно, важно, но Ковалев не без основания полагал, что проблемами своих граждан, в том числе и детей, должно заниматься государство, а не частные (ну, или имперские) благотворители. Однако адмиралу нужны были дети - как раз оформилась идея создания этого самого нового спецназа. И дети эти должны были отвечать определенным критериям: быть здоровыми и не иметь на Земле ничего, что привязывало бы намертво. Идеально подходили как раз здоровые физически круглые сироты и, в меньшей степени, те, у кого родители были лишены родительских прав. Последнее было важным фактором даже не по причине наличия собственно родителей, которые, теоретически, могли потом поинтересоваться, что случилось с их детьми, а просто потому, что сын родителей-алкоголиков вряд ли станет полноценно здоровым человеком - патологий у него будет изрядно и не все они излечимы даже с использованием имперских технологий лечения. Особенно если учесть, что сейчас в распоряжении Шерра находился лишь военный вариант медицинского оборудования, функции которого были хоть и велики, но, в связи со спецификой его применения, ограничены по сравнению с полноценным медицинским стационаром какой-нибудь приличной планеты. Отсюда и определялся критерий работы с детьми и их отбора, благо после гуманитарной катастрофы, которую страна пережила из-за прихода к власти демократов, выбор был огромен, и первоначально программа помощи была ориентирована именно на потребности империи. Детей подкармливали, одновременно присматриваясь к ним, выбирая лучших и тщательно отсеивая тех, кто не проходил по физическим, психическим и многим другим критериям. Однако прошло время, необходимое количество народу набрали, а программа осталась - ее решили не сворачивать и потому, что в будущем могла вновь появиться потребность в молодежи, и потому, что детей было элементарно жалко. Да и не так уж дорого все это обходилось, если уж быть до конца честным.

Однако инвалидам как не начали помогать сразу, так не стали помогать и потом. Принцип был прост: "мы делаем немало, но весь воз тянуть не собираемся - пусть и те, кому положено, поработают". Кроме того, Ковалев, с присущей ему жесткостью, понимал простую истину: всерьез помочь он сможет только инвалидам, получившим увечья, и то не сразу, а после того, как будут под рукой свободные регенераторы. То есть ну в очень далекой перспективе - сейчас оборудование такого уровня и так было загружено до упора, обеспечивая лечение раненых в военных действиях. Помочь же инвалидам, проблемы которых на генетическом уровне, он не сможет вовсе. А обеспечить им относительно нормальную жизнь... И что? Чем они будут заниматься? Пожалуй, много чем смогут, но поэты художники-инвалиды, пусть и талантливые, Ковалеву не были нужны в принципе - ему были нужны солдаты, а стало быть, заниматься такими инвалидами он не собирался вовсе, ибо это значило впустую распылять ревурсы. К тому же наверняка их основным занятием будет плодиться и размножаться, передавая свои проблемы по наследству. Адмирал и так считал, что нынешняя медицина, стремящаяся спасти всех новорожденных, подрывает жизнеспособность человечества как вида. Если в прежние времена слабые дети гибли во младенчестве, а выживали сильнейшие, в свою очередь дающие здоровое потомство, то сейчас естественный отбор практически сошел "на нет", и каждое последующее поколение оказывалось слабее предыдущего. Ковалев не собирался бороться с системой - детей, в конце концов, просто жалко, они ни в чем не виноваты, но и помогать этой самой системе он не хотел. Примерно то же самое было с наркоманами - он не собирался вкладывать деньги в заведомо проигрышные мероприятия по их лечению. Рассуждения его опять же были просты: "Пускай наркомания и болезнь, но при чем тут я? Пускай врачи и лечат. А если государство не собирается решать проблему кардинально, развешивая наркодилеров по веткам подходящих деревьев, то с чего я буду исправлять последствия его ошибок?" И в его рассуждениях присутствовала своя, жестокая, но оправданная логика. Конечно, Ковалев прекрасно понимал, что его мысли далеки от библейских заповедей. Более того, кто-то назовет такой подход обыкновенным фашизмом... Но он принял решение уже давно: если помогать тем, кто не является близким тебе человеком, то или в случае, когда это выгодно, сейчас или в перспективе, или когда это тебе ничего не стоит. В противном случае возникал риторический вопрос - оно надо?