Песец в тропиках
Шрифт:
Нынешнее же моё положение и вовсе было неопределённым и безрадостным – теперь я болтаюсь как говно в проруби: сжёг за собой все мосты в России и никому на хрен не нужен здесь во Вьетнаме. Зачем Минов вообще привёз меня с собой? Мельдоньич был прав, когда говорил, что после убийства Скромного в Лашмане, им даже не нужно стало меня ликвидировать. У них на меня железный компромат: отпечатки пальцев на рукоятке ножа в крови убитой Эльвиры Улябиной плюс бегство из экспедиции, в которую я «напросился» с липовой «киногруппой» и где бесследно исчез Гоша Скромный. Кстати, как он
Такие мысли можно было загасить только алкоголем или…
– Мельдоньич, ты можешь раздобыть у Лыкича ганджубаса?
Тот, на мгновенье подняв глаза от блокнота, ошарашенно посмотрел на меня и отмахнулся. Мыслями он весь уже был в новой лаборатории со своими куклами. И всё же, ещё раз оторвавшись от бумаг, по-попугайски выкрикнул мне прямо в лицо, подражая старику-вьетнамцу:
– Песеса в тропиках! Песеса в тропиках!
Я смерил его презрительным взглядом и стал усиленно налегать на ром…
ТАКОЕ КИНО
Утром за Мельдоньичем заехали и увезли на базу, а мне помощник Минова привёз видеоплейер и целую охапку книг и дисков с фильмами.
Подборка приятно меня удивила. На обложках я увидел имена современных вьетнамских авторов – Нгуен Хюи Тхьепа и Фам Тхи Хоай, о которых только слышал, но никогда не читал. Но начать решил с романа Бао Ниня «Печаль войны». Впрочем, и его скоро отложил: практика во вьетнамском была у меня ещё не столь велика, чтобы читать такие книги без словаря, а его-то мне как раз и не привезли.
Зато подсел на фильмы: среди них оказались сразу несколько голливудских кинолент с действием во Вьетнаме, причём не только о войне. Здесь была и снятая в тридцатые годы романтическая драма с Кларком Гейблом «Красный песок», и сразу две экранизации разных лет «Тихого американца» Грэма Грина – с Оди Мёрфи и с Майклом Кейном. Были фильмы и о войне – «Апокалипсис сегодня» Фрэнсиса Форда Копполы, «Взвод» Оливера Стоуна – куда же без них! Но самое главное – все они были на английском с вьетнамскими субтитрами. Поэтому я и решил начать с них, чтобы лучше вспомнить язык.
А дальше, думаю, посмотрю и «Индокитай» Режи Варнье, и «Аромат зелёной папайи» с «Цикло» Чан Ань Хунга, и ещё фильмы каких-то неизвестных мне доселе вьетнамских режиссёров – всё это тоже мне доставили.
– Отличная подборка! – поблагодарил я миновского курьера. Тот на это ответил, что выходить за пределы виллы мне не разрешается, завтраки-обеды-ужины будут сервировать прямо в номере, а на днях ко мне заедут для беседы товарищи из министерства общественной безопасности.
Толку было с ним разговаривать? Поэтому я подключил плейер, взял побольше рому и целиком погрузился в фильмы, то и дело отматывая кадры назад, чтобы ещё и ещё раз сопоставить вьетнамские титры с английскими репликами актёров.
К обеду и ужину симпатичная вьетнамка в аозае – костюме из длинной светло-зелёной шёлковой рубахи поверх белых брюк – привозила мне в номер сервировочный столик, обильно заставленный разными блюдами. По моей просьбе она же дополнительно доставляла рому и джину. Когда становилось нестерпимо жарко, я нырял в бассейн.
Мельдоньич объявился совсем поздно, растолкав меня перед включённым телевизором. С горящими глазами, взбудораженный и взъерошенный, он всеми мыслями всё ещё оставался в своей лаборатории. На расспросы отвечал, что дела продвигаются: решено, что в одном ангаре разместят сразу и его лабораторию, и наш офис, и выставочный павильон с элитным клубом для закрытых демонстраций биороботов. Уже начали перепланировку и косметический ремонт, а сам он подключил свои аппараты и на днях «реанимирует» привезённых из Ульяновска кукол. Больше из него вытянуть ничего не удалось. Только то, что дня через три переберёмся жить на платформу.
Следующий день я опять смотрел кино, но больше пил и тупо сидел у бассейна так, что весь обгорел. Девушка в аозае привычно катала свои столики, но закусывал я всё реже. Размышляя, приходил к однозначному выводу: любыми способами нужно рвать отсюда когти – ничего другого, кроме как вечно оставаться в положении зависимого заложника, мне здесь не светит. Верить Минову и всему его бла-бла-бла – дело наивное и бестолковое. Но как бежать без паспорта и связей в чужой стране? На ум приходил только один вариант: искать контактов с любыми знакомыми, падать в ноги и просить о помощи. Да только где бы их найти?
Мельдоньич ночью и вовсе не появился, но я уже махнул на это рукой. Так и заснул у бассейна, и мне всё снилось, как мы со стариком-вьетнамцем, что называл меня «песесой», пытаемся бежать от моих пленителей тропой Хо Ши Мина. Но они постоянно нас настигали…
Сон был в руку – наутро заявился Минов с двумя вьетнамцами в штатском. Он бегло просмотрел стопки привезённых мне книг и фильмов, неодобрительно покосился на пустые бутылки и представил меня своим спутникам.
Те сказали, что хотят побеседовать со мной на включённую видеокамеру.
– Это ещё зачем? – недовольно буркнул я Лыкичу.
– Пойми: ты – иностранный гражданин и собираешься работать здесь, – разъяснил он ситуацию. – А это – товарищи из министерства общественной безопасности Вьетнама. Без их разрешения у тебя здесь ничего не получится. С Мельдоньичем они уже пообщались в лаборатории, теперь – твоя очередь.
– А где, кстати, Мельдоньич? – не удержался спросить я.
– У него аврал: на днях прилетают заказчики кукол, которых мы не успели продать в России, – ответил big boss.
Вьетнамские товарищи начали издалека. Сперва пробежались по моей биографии: где родился, где учился, кем работал? Я рассказал всё без утайки, как и то, что последнее время профессионально занимался переводами: от различной научно-технической литературы вплоть до инструкций по применению импортной электротехники, бытовой химии, медикаментов… Признался, что из восточных языков сносно знаю китайский, японский и вьетнамский, хуже – корейский и тайский. Заодно попросил у Минова принести мне побольше словарей. Тот молча кивнул.