«Пёсий двор», собачий холод. Том III
Шрифт:
— Предполагаю.
— В таком случае вы должны предполагать, что разглашение информации об этой встрече характеризует вашего супруга не с лучшей стороны.
Господин Туралеев без вызова упёр одну руку в бок, а второй приобнял супругу.
— Как сказать, — заметил он. — Видите ли, сам я как раз таки не имею отчётливых предположений, зачем вам понадобилось это собрание. А Лиза имеет. Из чего я сделал вывод, что привести её сюда — ценнее, чем прийти самому. Если хотите, я вас оставлю.
Хэр Ройш хмыкнул.
— Не стоит.
Поколебавшись, он решил занять место перед кафедрой, дабы иронические воспоминания о студенческих
Выдержав паузу, он положил портфель на кафедру за своей спиной и приступил.
— Я не умею и не буду читать речей. В некотором смысле каждый из вас оказался здесь именно потому, что речи вам для понимания не требуются. Думаю, вы все согласитесь с тем, что революция в Петерберге преуспела. Я говорю сейчас не об экономике, но об убеждениях. Можно жить без Четвёртого Патриархата. Можно быть без Европ. Можно жить, не оглядываясь ежеминутно на сословия. — Хэр Ройш постучал друг о друга кончиками пальцев. — Полагаю, так должна жить вся Росская Конфедерация.
Изумлённого вздоха не последовало, хотя некоторые запереглядывались.
— Главная беда Росской Конфедерации состоит в том, что наше отечество слишком велико, — продолжил хэр Ройш. — Может, у Четвёртого Патриархата и были благие идеи, однако до зауральских ыздов они попросту не дотягиваются. Любой, кто претендует на смену строя, должен это понимать, иначе его благие идеи выродятся в прежнюю стагнацию. Ни у кого и никогда не хватит ресурсов на то, чтобы контролировать каждый городок Росской Конфедерации. Даже если мы наладим постоянную радиосвязь, этого будет недостаточно.
— Ыздам нужна самостоятельность, — заявил студент побойчее. Хэр Ройш поморщился:
— Не перебивайте. Но да, вы правы, ыздам и городам нужна некая самостоятельность. У меня нет пока однозначного ответа, как её реализовать; откровенно говоря, я для того вас и собрал, чтобы вы помогли нам сделать первый шаг в этом направлении.
Вот теперь изумление по аудитории всё же прокатилось. Госпожа Туралеева удовлетворённо усмехнулась.
— Руки любого правительства коротки. Всегда, а тем более в такой большой стране. Именно поэтому, — хэр Ройш поискал верное выражение, — любой руке нужны пальцы, не только её продлевающие, но и способные выполнять мелкую работу. Я предлагаю вам такими пальцами стать.
— Что конкретно вы под этим подразумеваете? — поправил очки помощник господина Пржеславского, лысеющий господин из тех, что всю жизнь проживают между тридцатью и сорока.
— На данном этапе — шпионаж, в дальнейшем — контроль. Я мог бы подыскать более изящные слова, маскирующие сущность явления, но не вижу в этом необходимости. Хочу сразу подчеркнуть: я не планирую требовать от вас активных и открытых действий ни сейчас, ни впоследствии, и я не предлагаю вам в качестве будущей награды публичную власть. Она организуется на местах сама, желающие найдутся. Представьте себе… — хэр Ройш замялся. — Представьте себе, что население района, куда вы направитесь, — это тесто. Вашей задачей будет сперва изучить его ингредиенты, а потом вылепить их в нужную форму. Замесится оно само.
— То есть вы прям нам предлагаете ехать в зауральские ызды? — снова выступил бойкий студент.
— Не только в зауральские. По три-четыре человека в крупнейшие города Росской Конфедерации — пока что. Насколько это возможно, мы поспособствуем вам с обустройством на новом месте; оттуда действовать придётся самостоятельно, сперва, возможно, не выдавая своего знакомства друг с другом и наверняка — связи с Революционным Комитетом. Я предоставлю вам официальные бумаги. На первых порах они не будут иметь юридического веса, но возымеют его чуть позже. Вы будете предоставлять мне информацию о том, какова ситуация в ыздах и городах, и влиять на неё по мере необходимости.
Управляющий с вольнолюбивого завода кашлянул.
— В такой ситуации полагается спрашивать, что помешает нам вас выдать, — заметил он с нотой иронии. — Тем более если вы предоставите наглядное доказательство в виде бумаг.
Это был самый тонкий вопрос, на который хэр Ройш по-прежнему не имел ответа, поэтому он сделал единственно верное в таких ситуациях: ответил на него собственным вопросом.
— А зачем бы вам нас выдавать?
— Ну… — развёл руками управляющий. — Допустим, за деньги, да и мало ли что предложат.
— Если бы вы превыше всего ценили деньги, вы бы состояли в Союзе Промышленников, — снисходительно отмахнулся хэр Ройш. — Да и с другими благами я бы не спешил. Вероятность того, что после ухода Четвёртого Патриархата некие местные силы попытаются расширить своё влияние до всей Росской Конфедерации, не так высока, как вам кажется. Любому городу сперва потребуется разрешить внутренние проблемы — то есть сделать то, к чему Петерберг уже пришёл и за счёт чего уже опережает прочие земли нашего отечества. Если вы выдадите свою связь с Петербергом, это принесёт вам же самим больше опасности, чем пользы. Не стоит забывать и о том, что помимо вас в городе будет как минимум ещё один человек, имеющий возможность проинформировать Революционный Комитет. Вы действительно хотите ввязываться в эту игру?
— Что если захотим? — поспешил вклиниться другой студент.
— Тогда вас придётся сменить, — хэр Ройш пожал плечами, — чего лично мне бы не хотелось. Я чрезвычайно тщательно отбирал тех, кого пригласил на эту встречу. Я поручаю вам будущее нашего отечества.
— Вот уж так уж, — порозовела кухарка Лада Жельбицына, — а говорите, речей не читаете.
— Позвольте уточнить: будут ли в этих бумагах прописаны ваши обязательства перед нами? — господин Туралеев по-прежнему приобнимал супругу.