Пески Марса [сборник]
Шрифт:
Он, Гибсон, — на испытании.
Когда наутро Гибсон проснулся, у него нестерпимо звенело в ушах. Он побыстрее оделся — звенело так, словно «Арес» разваливался на куски, — и выбежал в коридор. Там он наткнулся на Маккея, и тот на ходу крикнул ему: «Ракета прибыла! Бегите скорее!»
Гибсон растерянно почесал за ухом.
— Что ж мне не сказали? — заворчал он и туг же вспомнил, что его не добудились и винить некого, кроме себя.
Он ринулся в каюту и стал швырять как попало
В воздушной камере его ждал озабоченный Норден. Был там и доктор Скотт, тоже готовый к вылету. Он с превеликой осторожностью держал металлический ящик.
— Счастливого пути! — сказал Норден — Увидимся дня через два, когда мы тут все разгрузим. А, чуть не забыл! Подпишите-ка вот это.
— Что это? — спросил подозрительный Гибсон. — Я ничего не подписываю без моего агента.
— Прочитайте, — ухмыльнулся Норден. — Исторический документ.
На листе превосходной бумаги было начертано:
«Сим удостоверяется, что Мартин Гибсон был первым пассажиром космолета "Apec"».
Внизу, после даты, оставалось место для подписей. Гибсон размашисто подписался.
— Ну, я пошел, — сказал Норден. — Остальные снаружи. Пойдете мимо — попрощаетесь. До Марса!
Гибсон залез в скафандр; на этот раз он чувствовал себя ветераном.
— Надеюсь, вы понимаете, — объяснял Скотт, — что, когда все наладится, пассажиры будут переходить в ракету по трубе.
— Они много потеряют, — откликнулся Гибсон.
Дверь открылась, и они медленно двинулись на Деймос. Теперь Гибсон понял, почему стоял такой звон. Большая часть обшивки южного полушария была отодвинута, и члены команды — все в скафандрах — выгружали и складывали груз. Гибсон понадеялся, что его багаж не толкнут нечаянно в космос и не сделают таким образом третьим, самым маленьким спутником Марса.
Осторожно пробираясь вслед за Скоттом к небольшой ракете, Гибсон прощался по радио со своими спутниками.
— Так-так, — доносился до него голос Бредли. — Всю работу свалили на нас.
— Ничего, — засмеялся Гибсон. — Зато вы самые образованные грузчики в Солнечной системе!
Пилот помог им влезть в ракету. Скафандры они оставили на Деймосе, для своих преемников. Это было нетрудно: выйдя из скафандров, они снова открыли дверцу тамбура, а остальное сделал вырвавшийся на волю воздух. Потом пилот повел их в кабину, усадил в мягкие кресла и посоветовал расслабить мышцы.
Где-то негромко зарычало, что-то вдавило Гибсона в кресло. Утесы и горы Деймоса понеслись вниз. Гибсон в последний раз увидел «Apec» — серебристые гантели в жутком нагромождении скал.
Только второй рывок освободил их от Деймоса. Сперва они двигались вокруг Марса по свободной орбите. Несколько минут пилот смотрел на приборы и принимал команды с Марса. Потом он снова нажал на что-то, и двигатели загрохотали опять.
— Ну вот, — сказал пилот, оставляя пульт и поворачивая к ним сиденье. — Хорошо тряхануло?
— Спасибо, неплохо, — сказал Гибсон. — Сильных ощущений маловато. Слишком плавно.
— Как там Марс? — спросил Скотт.
— Да как всегда. Работы — пропасть, развлечений — мало. Сейчас вот строим новый купол. Триста метров в диаметре — прямо как на Земле. Думаем, как бы в нем устроить облака и дождик.
— А что такое с Фобосом? — полюбопытствовал Гибсон.
— Ерунда какая-нибудь. Никто вроде не знает. Народу там масса — может, лабораторию строят. Я думаю, решили его пустить под исследования.
Гибсон был разочарован — рушились лучшие его гипотезы. Если бы его не так занимала приближающаяся планета, он бы, наверное, отнесся к словам пилота более критически. Но сейчас ответ его вполне устроил, и он перестал думать о Фобосе. Надо было расспросить настоящего жителя Марса о многом другом, чтобы там, на месте, не попадать впросак. Гибсон болезненно этого боялся. И два часа подряд пилот метался между приборами и пассажиром.
До Марса оставалось меньше тысячи километров, когда Гибсон выпустил свою жертву и предался созерцанию пейзажа, расстилавшегося далеко внизу. Никто не заметил, в какой именно миг Марс превратился из планеты в пейзаж. Пустыни и оазисы скользили под ними. За пятьдесят километров от поверхности они почувствовали, что летят сквозь атмосферу: слабый, как бы далекий посвист просочился в кабину. Потом засвистело так пронзительно, что стало трудно разговаривать.
Им казалось, что это тянется очень долго, хотя на самом деле прошло всего лишь несколько минут. Потом свист медленно затих. Из-за сопротивления воздуха скорость спала; раскалившаяся докрасна тугоплавкая обшивка носа и острых, как нож, крыльев начала быстро охлаждаться. Из межпланетного корабля ракета превратилась в обычный скоростной планер и летела над пустыней со скоростью меньше тысячи километров в час, оставляя позади радиосигнал Порт-Лоуэлла.
Город впервые предстал перед Гибсоном в виде пятнышка, белевшего на темном фоне Залива Зари. Потом пилот развернулся — моторы взвыли — и двинулся к югу, снижаясь и сбавляя скорость. Несколько больших куполов, стоящих впритык друг к другу, мелькнуло впереди. Марс скользил навстречу; ракету несколько раз встряхнуло, и она неспешно покатилась к месту высадки.
Он прибыл на Марс. Он достиг планеты, которая была для древних красным огоньком, блуждающим среди звезд, для людей прошлого века — таинственным, почти недостижимым миром, а для его современников — границей, дальше которой еще не ступал человек.