Песнь Давида
Шрифт:
– Что ты сделал? – спросил я, пытаясь понять. – Ты чем-то ее расстроил? Или она просто задира?
– Я сказал ей, что она похожа на борца сумо, – тихо ответил он.
– Так и сказал?! Ох, Генри… Только не это…
Мне потребовалась вся сила воли, чтобы не рассмеяться. Я даже прикрыл рот, чтобы Генри не заметил, как у меня подрагивают губы.
Тот выглядел абсолютно подавленным.
– В Японии борцы сумо считаются героями! – настаивал мальчик.
– Генри-и-и, – простонал я. – Она
Он кивнул.
– Круто. И почему?
– Борцы сумо очень сильные.
– Чувак, да ладно тебе! Эта девочка нравится тебе не потому, что она сильная!
Генри изобразил недоумение.
– Стоп. Или поэтому?
Теперь пришла моя очередь недоумевать.
– Среднестатистический сумоист весит больше ста восьмидесяти килограммов. Они огромные.
– Но она не огромная, ведь так?
– Нет.
– Она похожа на борца сумо?
Генри покачал головой.
– Нет. Но она большая… может, больше остальных девочек? – допытывался я.
Он кивнул. Ладно, мы подбирались к истине…
– Значит, она ударила тебя, когда ты сказал, что она похожа на борца сумо.
Снова кивнул.
– Поставила тебе синяк и разбила губу.
Генри еще раз кивнул и слабо улыбнулся, словно чуть ли не гордился ею.
– Зачем ты это сказал, Генри? Ей это определенно не понравилось.
Даже не представляю, какая девушка могла бы посчитать это комплиментом.
Генри, явно разозлившись, сцепил челюсти и сжал волосы в кулаках.
– Сумоисты крутые! – воскликнул он.
– Приятель, я все понимаю. Общаться с девочками очень сложно. Я только и делал, что ляпал глупости, когда впервые провожал Милли домой. Повезло, что она меня не избила.
– Амелия не борец! – Генри немного посмеялся, отпустил волосы и сделал глубокий вдох.
– А вот в этом ты ошибаешься. Она борец. Просто другого типа.
Мы оба замолчали на минуту, обдумывая эти слова.
– Она м-мне н-нравится, – грустно произнес с заиканием Генри, будто это простое предложение далось ему труднее, чем целая череда спортивных фактов. Может, так оно и было.
– Потому что она сильная, – повторил я, надеясь, что он что-нибудь добавит.
– Да.
– Она хорошо к тебе относилась? В смысле до того, как ударила тебя в лицо.
– Да, – Генри яростно закивал. – Как телохранитель.
– Она присматривала за тобой?
Снова кивнул.
От облегчения у меня закружилась голова, и я рассмеялся.
– Значит, никто – ни великаны, ни качки – не донимает тебя?
Генри медленно покачал головой.
– Прости, – прошептал он. – Я все испортил.
– А я помогу тебе все исправить, приятель, – внезапно выпалил я, переключая передачу и отъезжая от тротуара.
Генри пристегнулся, словно готовился к захватывающим гонкам.
Я заехал на школьную парковку, выключил двигатель и вышел из машины. Генри уставился на меня круглыми глазами.
– Пошли, Генри. Я помогу тебе уладить ссору с подругой. Вперед, живее!
Он пошел рядом со мной, держась за лямки рюкзака так, будто планировал десантироваться с самолета. Его лицо помрачнело.
– Ты справишься, Генри, – подбодрил его я.
Он кивнул, но его глаза смотрели строго вперед. Некоторые пялились на нас, но в коридоре было полно детей, и в основном в нашу сторону глазела только женская половина. Мне бы это польстило, вот только все выглядели лет на четырнадцать, особенно парни. Странно. Я себе казался таким крутым в старшей школе. Думал, что выгляжу как настоящий мужик! Эти же дети выглядели так, будто все еще тайком сосут палец.
Внезапно Генри остановился, и я положил руку ему на плечо. Его так трясло, что все тело вибрировало. Он показал на девочку, стоящую в одиночестве у ряда красных шкафчиков.
– Это она? – спросил я.
Он кивнул, не сводя с нее взгляда. Я с трудом подавил смешок. Девочка оказалась совсем не крупной. Но японкой.
Она была низенькой и, возможно, немного пухленькой, но в основном все ушло в грудь, что многое мне рассказало о предпочтениях Генри. Он подошел к ней, его взгляд метался от ее головы к моему лицу. Мальчик явно был в отчаянии.
Девочка уставилась на меня и вызывающе вскинула бровь. В брови была череда колец, в носу – крошечный камешек, и еще два кольца в нижней губе. Уши же сверкали как елка от обилия стразов.
– Я – Таг Таггерт, – я протянул руку и улыбнулся так, чтобы показать ямочки. Эта улыбка всех подкупала.
– Аюми Нагахара, – ответила она, тоже протягивая свою крошечную руку. Я чуть не рассмеялся. Ее голос был невероятно милым и высоким.
Я быстро пожал ее ладонь, а затем скрестил руки на груди и посерьезнел.
– Ты нравишься Генри. Он считает тебя крутой и только о тебе и говорит.
Ее брови подскочили вверх, но ее явно больше удивило то, что Генри доверил мне свои чувства, а не то, что она ему нравится.
Девочка на минуту перевела взгляд на Генри, и ее лицо смягчилось. Тот же уперся лбом в шкафчик, словно от всей этой беседы ему стало дурно.
– Ему очень жаль, Аюми. Он не пытался сказать, что ты похожа на сумоиста. Генри пытался сказать, что уважает тебя, как японцы своих борцов.
Генри яростно закивал, ударяясь головой о шкафчик. Я закинул руку ему на плечи и отодвинул назад, чтобы он ненароком не вырубил сам себя.
– Тем не менее он считает тебя сильной. Ты определенно умеешь работать кулаками.