Песнь кецаля. Уакерос. Врата дракона
Шрифт:
Адам осторожно погрозил проказнице пальцем, но Думкопфу ничего, естественно, не сказал. Пусть привыкает дам на руках носить. А то, понимаешь, совсем распустился в последнее время. Заодно, может быть, немного вес сбросит…
Как Цонкоцтли ориентировался в подземных лабиринтах Чинкалько, оставалось загадкой. Когда чудовищный пёс остановился у небольшого, заросшего сталактитами сырого грота, никто из людей не сомневался, что золотое сердце Уицилопочтли где-то рядом.
Крюгер осторожно
Грот оказался проходом в следующий, более просторный подземный зал, откуда струился белый свет, и доносилось тихое заунывное пение.
Пытаясь двигаться как можно тише, Адам с Бетси прошли через маленькую пещеру и оказались на пороге странного подземного храма.
Стены храма были покрыты замысловатой росписью и изображениями божеств очень похожих на тех, которых Крюгер с Элизабет видели в одном из туннелей на подступах к Чинкалько. Но только с одной разницей: кошмарные уродцы на стенах подземного храма не двигались, застыв в нелепых устрашающих позах.
Посередине просторного зала стояла маленькая трёхметровая копия ацтекской пирамиды пернатого змея Кецалькоатля, вокруг которой застыло девять сутулых фигур в чёрных балахонах. Великолепие невиданного храма на время отвлекло Адама с Бетси, и они не сразу обратили внимание на присевшего у подножия пирамиды черноволосого незнакомца в алом.
Хотя почему незнакомца?
Мисс МакДугал вздрогнула, попятившись обратно в заросшую сталактитами пещеру.
У подножия мини-пирамиды стоял на коленях Тотек Чикауа, почему-то не удосужившийся поменять внешность Хоакина на какую-нибудь иную. Мятежный джумби держал в руках золотое сердце. Его глаза были закрыты, губы бесшумно шевелились.
– Бетси, это не Хоакин, – прошептал Адам, пытаясь успокоить девушку, – это иллюзия, обман. Ты видишь то, что хочешь видеть.
– Но я не думала сейчас о Хоакине…
– Я тоже не думал, – кивнул Крюгер, – но мы оба присутствовали в заброшенном ацтекском храме, когда оборотень постоянно менял свою внешность. Я уверен, что Васкес увидит в предводителе джумби кого-нибудь другого.
На то, чтобы проверить предположение Адама, уже не было времени. В странном подземном храме происходило нечто важное, нечто, последствия чего будут необратимы.
– Что они делают? – мисс МакДугал потянулась к револьверу на поясе, но Крюгер вложил в её руку один из своих обсидиановых ножей.
– Они пытаются призвать в материальный мир бога Тескатлипоку, – ответил возникший рядом Цонкоцтли, который снова был человеком. – Сердце Уицилопочтли и пирамида Кецалькоатля – это ключ к Западным Вратам Безысходности.
– Но тогда, чего же мы ждём? – Крюгер ринулся в храм, но был остановлен подавляющим волю
– Рано, – прошептал Цонкоцтли, – нужно подождать пока появится дымящееся зеркало.
Верхушка маленькой пирамиды задрожала, покрываясь сеточкой синих молний. Пирамиду стал медленно окутывать серый туман. Вот он поднялся к её плоской вершине и тут же опал, обнажив возникшее на недавно пустующем месте овальное нечто, в котором бушевала неведомая материальному миру стихия. Чёрные тени бесновались и выли в пределах овальных границ, что-то по-прежнему сдерживало их, не давая вырваться наружу.
Девять фигур в чёрном так же опустились на колени. Под сводом ритуального зала пронёсся глухой стон.
– Пора, – тихо произнёс Цонкоцтли, и осторожно взял из руки Бетси обсидиановый нож.
Девушка пыталась, но никак не могла оторвать взгляд от переливающегося всеми оттенками тьмы овала на вершине маленькой пирамиды.
Желтоволосый сгруппировался и стремительно прыгнул на середину зала. Обсидиановый нож, посланный умелой рукой, со свистом устремился прямо в сердцевину кошмарного прохода.
Раздался звон бьющегося стекла, будто вся пещера состояла из хрупкого, готового в любую секунду брызнуть ослепительными осколками, хрусталя. И вот теперь этот хрусталь разбился на миллионы острых, как лезвие частиц.
Крюгер грубо толкнул Бетси обратно в маленький грот, одновременно закрывая своё лицо руками. Но осколки звенящей тьмы истаяли в воздухе, не успев его задеть.
Для приверженцев Тотека Чикауа это был настоящий шок. Дымящееся зеркало оказалось разбито. Едва открывшиеся Западные Врата снова захлопнулись.
Не давая врагам опомниться, Цонкоцтли метнул в чёрнобалахонников, внезапно возникший у него в руке светящийся синий шар. Шар с хлопком взорвался, и зал удивительного храма покрылся мерцающим налётом инея.
В лицо Адама ударила волна холода.
Чернобалахонники и их предводитель превратились в застывшие куски переливающегося льда.
– Это слеза Кецаля, – прокричал Цонкоцтли, наклонившись над выпавшим из рук Тотека золотым сердцем. – Она задержит их лишь на время… Скорее, забирайте сердце.
Крюгер с Бетси удивлённо посмотрели на соратника Уэмака.
– Я не могу к нему притронуться, – с нетерпением пояснил тот. – Касаться безнаказанно золотого сердца может лишь рука владыки Уэмака, либо рука смертного. Тотек Чикауа нарушил древний запрет, и теперь должен поплатиться за это…
Бледная Регентруда и трясущийся как осенний лист на холодном ветру Васкес, поджидали их в гроте.
– Что это вы там взорвали? – с недоверием спросила Труди, – пару килограммов тротила?