Песнь копья
Шрифт:
***
На следующий день, когда пришла пора, Сорокопуты отправились на вершину башни Созерцания, самой высокой из башен королевского дворца, что выступала из кроны ясеня и являлась наивысшей точкой Лонтиля. Там находилась зала большого совета, – круглая комната, накрытая полусферическим потолком. Тот состоял из зачарованного стекла и всегда показывал ночные небеса, мириады звёзд на нём.
В приглушённом свете десятки эльфов с разных концов Лонтиля занимали места на трибунах. Они были знатью, правителями уделов, предводителями высокородных семейств, главами воинских братств, чародейских лож и друидических кругов. Через них принятые на совете решения начнут претворятся в жизнь, когда всё
У дальней стены на возвышении зиждился сдвоенный трон, – два узких и жёстких сиденья, выращенных чарами из переплетённых побегов ясеня. Ниже, во внутреннем круге зала располагалось несколько тронов каменных, предназначавшихся главам Крылатых домов, а также владыкам Сокрытых княжеств Элданэ, – младшим сыновьям королевской четы.
Эгорхан занял свой и вспомнил все прошлые разы, когда восседал на этом троне, почувствовал его жёсткость, холодность камня. И верно, ведь власть – это тяжёлая и неудобная ноша, а правитель не имеет права наслаждаться ею. Другие тоже заняли свои места и теперь рассматривали друг друга в нежном свете бабочек.
Сладкоголосый Соловей Ультавиор Симетил, утончённый и красивый эльф, никогда не расстававшийся с лирой, которую привёз из Далии; белоснежное виденье с диадемой трёхцветных фиалок, обрамлявших чело. В бытность рабом сей юный старик являлся столь прекрасным музыкантом и певцом, что услаждал игрой слух хозяев, – ублюдков илувари, попутно передавая рабам ценную информацию из верхов старого общества. О том свидетельствовала татуировка на его левой щеке, проглядывавшая сквозь слои пудры. Доброжелательный, но хитрый, коллекционер чужих секретов, мастер мягкого, но смертельно опасного давления, интриган, воспитатель соглядатаев и наушников.
Одинокий Буревестник Дриомар Гельтавиндаль, вечно хмурый эльф с обветренным лицом, облачённый в простые одежды серого и синего цветов. Из всех присутствовавших именно его облик являл больше всего зримых признаков старости: седину в чёрных волосах, морщинки в уголках глаз и рта. Сухой, неулыбчивый молчаливый, Дриомар старался не выходить на большую землю без необходимости, чувствуя себя живым только на побережье или в море. Будучи рабом, он сотни лет добывал рыбу и сражался с чудовищами глубин за свою жизнь, но обретя свободу стал командовать самым сильным флотом Лонтиля.
Алчная Сорока Алгалия Дайнавейн, увешанная драгоценностями до такой степени, что ещё немного и наряд её стал бы воплощением безвкусия. Прекрасная, вечно юная госпожа с рыжими волосами и глазами-топазами, – редкое сочетание. В прошлом наложница илувари, теперь она контролировала торговлю, а также добычу сырья и производство половины всех товаров Лонтиля. После смерти его первой жены она попыталась соблазнить Эгорхана, желая родить его ребёнка, – не для Великого Сорокопута, а для себя, с какими-то лишь ей понятными мотивами. Алгалия не преуспела. Даже если бы вдовец к тому времени оставил траур, он никогда не прикоснулся бы к женщине, служившей подстилкой ублюдкам илувари. О том и сказал ей прямо, чем вызвал к себе вечную ненависть.
Звёздный Филин Гильдарион Алтуан, первый в очереди претендент на Рогатую Корону. В нём больше чем в братьях отразилась наследственность венценосного отца, – особая стать, рост, крепость костяка и мышц. В схватке на мечах равных себе Вечный Принц не знал, а в искусстве чар уступал лишь родителям. Его нрав был прост и прям, чуждый интригам Гильдарион всегда соблюдал строгий кодекс чести, не марал уст ложью и в гневе был подобен урагану. Молодой, рождённый после исхода из Далии, он основал самый маленький, но очень могущественным дом, куда отбирал лишь эльфов подобных ему, – прекрасных воинов с сильным даром к волшебству. Уже много веков разные благородные семьи лелеяли надежду породниться с ним, предлагая принцу дочерей, но тот неизменно обрубал такие инициативы. Говорили, бездоказательно, правда, что сердце высокого эльфа навсегда принадлежало гениальной художнице Таумиэль из дома Соловья… и её брату-близнецу Аполлиону, чей голос погружал слушателей в царство нежной эйфории.
Кроме глав Крылатых домов на тронах воссели Баарам Златоликий, Нидингаль Чёрный и Арнадон Малый, князья Элданэ, младшие братья Гильдариона. Большой совет собрался в полном составе, не хватало только правящей четы, но вот тонкий звон возвестил об их приближении.
Эльфийские владыки поднялись, выражая почтение, когда, сопровождаемая рысями, в зал вошла королева Цеолантис. Она сверкала платьем из паучьего шёлка с росяными алмазами, одинаково откровенным и целомудренным. Какое-то мгновение понадобилось Эгорхану, чтобы осознать, – король не появится. В душе древний эльф питал надежду, что Арнадон прервёт затворничество ради большого совета, но та обратилась прахом и что-то оборвалось внутри. Великому Сорокопуту стало тяжело дышать, вместе с горькой досадой он почувствовал зуд в царапине на ладони. Сжал в кулаке обсидиановое кольцо.
Цеолантис встала перед с троном и обратила взгляд на высокое собрание, на каждого из глав домов. В глазах сыновей светилась любовь и почтение, глаза брата обожгли её, укрепив те страхи, что давно пустили корни в сердце королевы.
– Да осияет звёздный свет это собрание, да наделят искры ночи мудростью наши умы и да направят нас по путям истины!
Церемониальная фраза положила большому совету начало, королева опустилась на трон и владыки последовали примеру.
– Итак, – Цеолантис призвала многотысячелетнюю выучку, чтобы сохранять внешнее спокойствие, – большой совет созван по просьбе достопочтенного Эгорхана Ойнлиха и князей Элданэ. Причины были изложены кратко в посланиях, кои все вы получили. Ныне выслушаем их в подробностях. Желают ли созвавшие говорить по очереди, или выбирают общий голос?
Эгорхан поднялся излишне порывисто, – по предварительному договору он являлся голосом князей.
– Вы проделали далёкий путь, потому что сочли причину того достойной, и я повторю свои слова, изложенные на бумаге, – грядёт война, какой мы не видели со времён завоевания Лонтиля! Первый ветерок этой бури уже достиг нас, и князья Элданэ почувствовали его касание! Вам известное о нашествии чудовищ из Дикой земли! Твари затопили княжества, явились в огромном числе, такие, каких мы не знали никогда! Прознав о том, я послал на запад лучших воинов, объявил великую охоту и видит Матерь Древ для наших трофеев уже можно строить музей…
– Как приятно знать, что мы собрались ради возможности Великого Сорокопута похвастать огромными успехами в скучном занятии, – промолвила Алгалия Дайнавейн, манерно помахивая веером.
– Я услышал тебя, добрая Алгалия, – ответил Эгорхан Сороке. – Но прошу, ныне и впредь удовлетворяйся тем, что я готов тебе дать, а о том, чего дать не могу, отбрось мысли. – Отвесив словесную пощёчину, древний эльф продолжил: – Прежде чем меня прервали, я хотел сказать, что кроме чудовищ и зверья бессловесного, к границам Сокрытых княжеств явились и те, кто нуждался в помощи. Народ сей зовётся сару, он живёт в глубинах Дикоземья, и я давно поддерживаю с ним связь.