Песнь Отмеченной
Шрифт:
— Я прожила в этом городе всю жизнь.
Он на мгновение задумался.
— Я хотел поговорить с местным жителем о некоторых вещах, но люди внизу были немного слишком…
— Нетрезвые?
— Именно.
Она вдруг почувствовала благодарность за все те поздние ночи, которые они с Зевом провели в бесчисленных других маленьких тавернах, подобных этой; она могла справиться со спиртным лучше, чем большинство.
— Я совершенно трезвая.
— Так я и понял.
— И все же ты не
— Передумал.
— Что ж, вот твой второй шанс.
Он с сомнением посмотрел на нее, прежде чем выдохнуть небольшое облачко воздуха — не то смех, не то пренебрежительное фырканье: что-то между.
— Какой я везучий.
— Не могу обещать, что тебе повезет, — парировала она, — но мы можем, по крайней мере, начать с разговора, который ты хотел завести.
Он уставился на нее.
О боги, зачем я это сказала? Он думает, я сумасшедшая.
Ее щеки вспыхнули, и на мгновение она понадеялась, что они могут разгореться достаточно сильно, чтобы просто сжечь ее, но затем уголок его рта почти приподнялся.
Он отвернулся прежде, чем улыбка полностью появилась.
— Тогда зайди на минутку, и давай поговорим.
Она вошла в комнату, прежде чем он успел передумать. Ее рука коснулась его руки, когда она проходила мимо него, и она уловила запах специй и земли сквозь дым от камина, который осел на его одежде и волосах.
Дверь с тихим щелчком закрылась за ней. От этого звука по ее спине легкая дрожь беспокойства пробежала. Она глубоко вдохнула, плотнее натянула капюшон на голову и принялась искать выходы, отметив, что через большое окно справа от нее была видна.
Я смогу уйти, если понадобится, повторила она себе несколько раз, пока не проглотила комок, подступивший к горлу.
Она отвела взгляд от окна и обнаружила свою цель у комода на противоположной стороне комнаты. Его руки возились с бутылками и бокалами на серебрянном подносе. Он обернулся к ней, держа два таких бокала в руках.
— Итак, полагаю, один из моих людей заплатил тебе, чтобы ты подшутила надо мной.
Он небрежно прислонился спиной к комоду и сделал глоток из одного бокала. Потом еще один. Затем он осушил остаток одним глотком, на мгновение поморщившись от того, что она приняла за алкоголь, прежде чем посмотреть на нее с забавным выражением лица.
— Во всем читается почерк Кейдена, — пробормотал он, подняв голову к потолку и немного нахмурившись.
Один из его людей?
Кто он такой?
И о чем он хотел поговорить с местными жителями?
Она попыталась скопировать его небрежный внешний вид, пока обходила комнату, изучая ее. Он был очень аккуратен. Все его вещи были уложены в равномерно расположенные ряды застегнутых сумок у задней стены; ничего не было разбросано по полу, ничего не было разбросано на кровати — ничего, что выдало бы его настоящую личность.
Ее осмотр был внезапно прерван движением с его стороны: мужчина пересекал комнату по направлению к ней, неторопливо, но очень вдумчиво.
— Они постоянно говорят, что мне нужно расслабиться, — продолжил он. — Все они, на самом деле; не только Кейден.
Она с трудом сглотнула, заставляя себя сохранять самообладание, несмотря на его внезапную близость. Она небрежно сделала шаг назад, но далеко уйти не смогла; стена была ближе, чем она предполагала. Угол тумбочки справа уткнулся ей в бедро.
— Тогда, возможно, тебе действительно нужно расслабиться, — сказала она. — Если несколько человек говорят одно и то же, обычно стоит хотя бы подумать о том, чтобы прислушаться к совету.
— Справедливое замечание. Хотя посылать любовницу, чтобы, э-э… поговорить со мной, кажется немного чрезмерным в качестве первого шага к тому, чтобы раскрепостить меня, не думаешь?
Он предложил ей второй бокал, который держал в руках. Его глаза искрились весельем; от этого их цвет казался гораздо менее холодным. Кончики ее пальцев случайно коснулись его пальцев, когда она потянулась за бокалом, и он задержал стакан в своих руках немного дольше, чем было необходимо, словно хотел запомнить ощущение ее прикосновения.
Наконец ей удалось забрать бокал, но пить из него она не стала.
Она была не настолько глупой.
— У тебя есть имя? — спросил он.
— Ты обычно задаешь своим любовницам личные вопросы?
— Обычно я вообще не приглашаю их в свою комнату, поэтому я скажу… нет? Но это всего лишь имя. Не настолько личный вопрос, верно?
Она нахмурилась, но в конце концов уступила, слегка покачав головой.
— Я… Азалия.
— Как цветок?
— Нет, — она притворилась, что отпивает от своего напитка. — Как эльфийская королева-воительница, которая в одиночку уничтожила легион людей в Битве при Рассеивающем Солнце Хребте.
— Ах да, конечно.
Вот оно, снова — тот изгиб его губ, который не совсем превратился в полноценную улыбку. Выглядело бесспорно привлекательно, что, по крайней мере, облегчало ее игру.
— Я совсем забыл об этой легенде, — сказал он.
— Она одна из моих любимых.
— Довольно жестокая, не так ли?