Песнь порицания
Шрифт:
У нее определенно были дела поважнее. Да, новая брошь была умопомрачительно красива и не менее умопомрачительно дорога, но она может получить гораздо больше. Сверхдорогие украшения, дуэли в ее честь, земли и титулы, всего за сущую безделицу – информация. Информация о заклятых врагах семьи, собиравшаяся десятилетиями. Ее продажа не принесет проблем, особенно, когда ее покупает наследный принц соседнего герцогства.
«Нынешний барон Каутри является личностью темной и малоизвестной, но склонной к хорошо продуманным действиям на политическом фронте. Обладает пятью текущими законными детьми и двумя внебрачными» –
Определенно, это было одно из удачнейших вложений в ее жизни, которое еще на начальном этапе многократно окупило себя.
***
Хейг
Ночной ветер бросил в лицо горсть пыли, насыщенной запахами цветов и трав, растущих в саду. Я открыл глаза и осмотрелся. Высокий кустарник, разросшийся выше человеческого роста, укрывал меня от чужих взоров, а холодные звезды смотрели сюда с безоблачного неба, освещая небольшой закуток, в котором я и разместился.
– Хорошая ночь, – выдохнул я в воздух и взялся за скрипку. Смычок из черного металла легонько пробежался по струнам, извлекая непринужденный звук, погружая в воспоминания.
Смерть матери, презрение родни, собственная немощность сплелись воедино и родили мелодию столь же печальную, сколь и красивую. Трогая струны своей уставшей от переживаний души, я извлекал все более сокровенное и превращал это в музыку.
Разочарование в самом себе, травма ноги, а теперь еще и ссылка за неизвестные мне грехи. Кусты начали шевелиться, или то лишь воображение, подстегнутое слезящимися глазами?
Я остановился и вытер начавшие выступать слезы. Черт, если меня заметят здесь в таком состоянии…
– Я говорила тебе, что если посвятишь жизнь музыке, найду и отправлю прямиком в Бездну? – внезапно заговорила тень у одного из кустов. Шелест травы и передо мной оказывается хрупкая девушка, с белоснежных волос которой сползают остатки теней.
– Было дело. Но, помимо тебя, мне пообещали смерть еще трое сыновей моего отца. Кое-кто не один раз. Сперва дождись своей очереди, Люси, – грустно отозвался я, отложив скрипку в сторону, нащупывая ногой трость.
– Эти-то увальни? – улыбнулась она, опускаясь рядом на траву, протягивая в безумно худой руке искомое. – Не сомневайся, когда ты решишь стать известным музыкантом, в той гонке, что начнется за твоей душой, я буду первой. Но, между нами, у тебя восхитительно получается, – еще одна теплая улыбка, которая не могла не растопить мою печаль, и я тоже заулыбался.
– Если только отец не решит размять косточки… Спасибо. Рад, что хоть кому-то понравилось, – я поднялся с травы, едва удержавшись от падения. – Я не услышал, как ты пришла.
Люси тяжело вздохнула и тоже поднялась, благосклонно приняв мою руку как опору.
– Ты никогда не слышал, братец. Может это из-за твоего происхождения? Всякое бывает из-за генетических отклонений. Радуйся тому, что еще живой.
– Мне бы твой оптимизм, – я посмотрел прямо в глаза сводной сестре. Серо-стальная радужка восхитительного цвета. – Твоему мужу очень повезет. Завладеть такой красавицей – на такое и жизнь не грех положить…
– Если ты продолжишь пытаться увести разговор в сторону, я сделаю что-нибудь нехорошее, – прошипела Люси, но глаза чуть потеплели, доброе слово и кошке приятно. – Завтра ты отбываешь в графство Мальтего. Это странное и жестокое к слабым место…
– Знаю, – поправил я револьвер на поясе. – Потому буду осторожен. Меня не беспокоят местные, меня беспокоит виконт, которому буду помогать.
– Он не дурак, хоть по слухам о нем так не скажешь. Дитрих попытается избавиться от тебя, но граф дал четкое указание – никого не убивать. Он убьет тебя чужими руками, если ты не сможешь предсказать его действия раньше, – она сунула руки за пояс и протянула мне абсолютно черное кольцо. Оно было гладким на ощупь, но ни один лучик света не отражался от него. – Оно принадлежало твоему прадеду, и никто не знает, как его использовать. Пусть напоминает о доме.
– Спасибо, – я мягко обнял ее за плечи и погрузил нос в пахнущие ванилью волосы. – Я вернусь, обещаю, сестренка. Береги себя. Игры с Бездной никогда не заканчивались хорошо.
– Уж возвращайся, – всхлипнули на моем плече. – Не хочу мстить за тебя.
Мы постояли так еще пару минут, наслаждаясь тишиной, размышляя о своем, пока нас не прервали.
– Ночной концерт? – грубый голос раздался совсем близко. – Хейг, ты уже в конец достал. Скорей бы уже уехал, хоть поспать спокойно можно будет.
– В следующий раз меня будет интересовать твое мнение только во время выбора цвета для гроба, – я отпустил Люси, схватившуюся за кинжал на поясе, и напряженно осматривался в поисках сводных братьев. – И, что характерно, гроб будет не моим.
– И кто же меня прикончит? Не ты ли, слабый калека? – на плечо опустилась тяжелая рука, но сразу же исчезла, когда я резко обернулся. Вокруг не было никого. – Скорей уж сестру отправишь….
Справа донесся смех, но тут же оборвался, как только взгляд обратился туда.
– Люсия, отец зовет тебя, – раздался серьезный хриплый голос. – С вашего позволения, одолжу у нас братьев. Доброй ночи.
Порыв ветра и тишина. Прирожденные Каутри ушли.
– Прощай, Люси…
– Прощай, Хейг, береги себя, – и мой последний собеседник утонул во тьме. Запах ванили пропал.
Сев вновь на траву, я решил, что отосплюсь в карете и вновь взялся за скрипку.
Люси обернулась, услышав музыку, увидела меня, играющего новую мелодию и улыбнулась. Ей привиделось, что тени в уголках сада зашевелились в такт музыке. Показалось. Надо спешить, отец не любит ждать.
***
Дитрих
Утро добрым не бывает. Особенно без кофе. Особенно, если оно начинается со знакомства с тем, с кем бы при всей очевидной необходимости знакомиться не хотелось.
– Меня зовут Ирден. Я действующий капитан гвардии Мальтего, – без сомнения мерзейшая из ухмылок, что вооружала каждого офицера гвардии, заблестела на его лице. – Я буду помогать вам по поручению вашего отца.
«Как же хочется засунуть его кортик с золоченой рукоятью промеж этих презрительных глаз» – первая мысль в голове Дитриха при виде того человека, которого поставили надзирать за ним. Наверняка еще и знающего в мельчайших подробностях его биографию, включая причины немилости графа. «А еще хочется кофе. С молоком и сахаром» – была вторая мысль.