Песнь последнего менестреля
Шрифт:
За то, что в памяти своей
Хранит он были прежних дней
Про достославные деянья,
Раздоры, битвы, состязанья,
Про чащи вековых лесов,
Про замки знатных гордецов,
Так долго спавших в тьме могилы,
Что их дела молва забыла,
Венчая древней славой их
Чело любимцев молодых.
Но старого поэта пенье
Их извлекает из забвенья!
И улыбнулся бард седой,
Польщенный этой похвалой.
Любезна
И знают все льстецы об этом:
Певец за шепот льстивых слов
Весь день вас веселить готов.
Нередко песнопенья пламя
Слабеет медленно с годами,
Но это пламя вихрь похвал
Не раз мгновенно оживлял.
И озаряло, как сиянье,
Мечты высокое пыланье
Веков далеких очертанья...
"Да, я уж это замечал",
Старик с улыбкой отвечал
И продолжал повествованье.
Песнь пятая
1
Не ради славы, вовсе нет,
Чтут вещих бардов вдохновенье.
Весь мир, когда умрет поэт,
Бывает погружен в смятенье.
Пещеры, скалы слезы льют
Под гнетом горестных минут,
Все горы плачут ручейками,
Цветы горят росы слезами,
Средь рощ вздыхают ветерки,
Дуб вторит стонами тоски,
А реки, горькой грусти полны,
К могиле барда катят волны.
2
И вся природа в скорби бурной
Рыдает над печальной урной,
Потоки, лес и ветерок
Шлют смерти жалобный упрек.
И слышится в упреке этом
Грусть тех, кто был воспет
поэтом:
Ведь с ним, чья порвана струна,
Вторая смерть им суждена.
Вот призрак девы, провожая
Любовь, что скрылась, улетая,
Роняет слезы над холмом,
Где менестрель спит вечным сном.
А вот над давним полем брани
Усопший рыцарь длит стенанье,
И далеко разнесено
Ветрами буйными оно.
Вот вождь, воитель горделивый,
Чье имя в древних песнях живо,
Взирает с горной вышины
На лес и луг своей страны.
Он обречен в могиле тесной
Отныне истлевать безвестно.
Лишь вздохи грудь его теснят
Да слезы ярости кипят.
Так все, чья слава не воспета,
Взывают к памяти поэта.
3
Едва врагов остановили
И перемирье протрубили,
Дозорные издалека
Опять увидели войска.
Клубилась пыль на горном склоне,
Копытами стучали кони
И, отблеск молнии струя,
Мелькали копий острия.
То кланы дружеской земли
На помощь Брэнксому пришли.
4
И каждый клан имел свой знак.
С Мидл-Марча склонов,
к ряду ряд,
С кровавым сердцем гордый флаг
Нес грозный Дугласа отряд.
Вослед ему другой возник
Держали четкий строй "Семь пик"
Под властный крик и стук копыт.
И Суинтон, весь в металл одет,
Вздымал копье, которым сбит
Был встарь с седла Плантагенет,
Сынов своих послали с гор
Богатый Мерс, и Ламмермор,
И светлый Твид, чтоб вел их в бон
Отважный Данбар, вождь седой,
А Хепберна бесстрашный род
Спускался в дол с крутых высот
С суровым кличем: "Хьюм!
Вперед!"
5
К тем, что на помощь дружно встали,
Гонцы из замка поскакали,
Чтоб благодарность передать
За то, что выставили рать,
О перемирье рассказать
И поединке непременном
Меж Масгрейвом и Делореном.
Их просит леди в замок свой
На рыцарский и честный бой,
А после славного сраженья
В парадный зал для угощенья.
Шотландцы знают пусть заране:
Приглашены и англичане.
Сам сенешал пристойным счел
Позвать врагов за общий стол
Их чтит за храбрость Брэнксом-холл.
И Хоуард, рыцарь несравненный,
Сказал, что будет непременно.
Для славы воинской взращен,
Учтивостью известен он.
Лишь Дакр не хочет отозваться
Он предпочтет в шатре остаться.
6
Теперь пора вам, леди, знать,
Как вражьи встретились отряды
Ведь перемирье соблюдать
Не все, наверно, были рады,
Привыкнув к распрям боевым,
Где каждый гневом одержим,
В дни, полные вражды печальной,
Набегов, злобы феодальной,
На берегу спокойных вод
Для мирного рукопожатья
Соединил их Тивиот,
Чтоб люди встретились как братья.
Ладонь в перчатке боевой,
В кулак сведенная стальной,
В миг встречи раскрывалась шире.
Из-под откинутых забрал
Вчерашний враг друзей встречал
Улыбкою на общем пире.
Кто по полю гонял шары,
Кто в кости, в шахматы сражался,
Кто в буйном бешенстве игры
С друзьями за мячом гонялся.
7
Но если бы раздался вдруг
Военных труб призывный звук,
Все эти мирные отряды,
Что веселиться вместе рады,
Окрасили бы кровью луг,
И Тивиота берег дикий
Вражды бы огласили крики,
Стопой бы тяжкой смерть прошла,
И сразу те клинки из стали,
Что мирно пищу разрезали,