Песнь серафимов
Шрифт:
Годуин вышел из экипажа и взял на руки Розу. Она прижалась головой к плечу отца, а он подхватил ее под колени правой рукой.
Дверь открылась, и я увидел в дверном проеме сгорбленного человека с тонкими седыми волосами и высоким лбом. Поверх длинного балахона на нем была тяжелая черная накидка. Руки костлявые и белые, глаза как будто пристально смотрят на Годуина с девушкой на руках.
Годуин охнул и замер на месте.
— Учитель Эли, — проговорил Годуин шепотом.
Старик отступил назад и,
— Можете доложить графу, что прибыл его брат, — сказал старик стражнику и закрыл дверь.
Теперь мне стало ясно, что старик слеп.
Годуин осторожно поставил Розу на ноги. Она побелела от потрясения, узнав деда.
— Я не ожидала увидеть тебя здесь, дедушка, — сказала она сразу же самым ласковым голосом и сделала шаг к нему, однако старик, глядя перед собой, жестом остановил ее.
Он казался холодным и отчужденным. Затем он потянул воздух носом, словно пытался уловить слабый запах ее духов.
И с презрением отвернулся.
— И что, я должен поверить, будто это и есть твоя чистая душой сестра? — спросил он. — Неужели ты думаешь, что я не разгадаю ваш замысел? О, конечно, ты ее копия, я прекрасно об этом помню. Именно твои гнусные письма из Парижа подвигли Лию пойти с этими гоями в церковь! Но я-то знаю, кто ты. Я знаю твой запах. Я знаю твой голос!
Роза была готова заплакать. Она склонила голову. Я чувствовал, что она дрожит, хотя не касался ее. Должно быть, она и раньше думала о том, что способствовала гибели сестры, и теперь эта мысль пронзила ее.
— Лия, — прошептала она. — Моя любимая Лия. От меня осталась только половина, и так будет всегда.
Откуда-то из тени к нам навстречу выдвинулась еще одна фигура — молодой крепкий мужчина с темными волосами и густыми бровями. У него на плечах тоже была накидка, потому что в комнате стоял холод. На груди мужчины виднелась желтая нашивка из тафты в виде скрижалей Завета.
Он стоял, повернувшись спиной к камину.
— Да, — произнес незнакомец. — Я вижу, ты ее точная копия. Я не смог бы различить вас. Очень может быть, что все получится.
Мы с Годуином кивнули ему, благодарные за поддержку.
Старик отвернулся от нас и медленно двинулся к стулу, стоявшему у очага.
Молодой человек огляделся, посмотрел на старика, подошел к нему и принялся что-то втолковывать вполголоса.
Старик нетерпеливо махнул рукой.
Молодой человек повернулся к нам.
— Надо действовать быстро и мудро, — обратился он к Розе и Годуину. Похоже, он не понимал, какой в этом деле прок от меня. — Достаточно ли велика ваша повозка, чтобы там поместились твои мать, отец и дедушка? Только ты произнесешь нужные слова, вам придется уехать как можно скорее.
— Да, в повозке хватит места, — ответил Годуин. — И я согласен
— Я позабочусь о том, чтобы отогнать повозку за дом, — сказал молодой человек. — Переулок выведет вас на соседнюю улицу. — Он задумчиво посмотрел на меня и продолжил: — Все книги Меира отправлены в Оксфорд, все ценности вывезены из дома под покровом ночи. Разумеется, пришлось заплатить стражникам, но дело сделано. Вы должны быть готовы ехать сразу же, как только разыграете ваше представление.
— Мы будем готовы, — произнес я.
Молодой человек поклонился нам и пошел в двери.
Годуин кинул на меня беспомощный взгляд, потом посмотрел на старика.
Роза не стала терять время.
— Ты знаешь, дедушка, для чего я здесь. Я готова произнести любую ложь, какая потребуется, лишь бы снять с мамы обвинение в том, что она отравила сестру.
— Со мной можешь не говорить, — отозвался старик, глядя перед собой. — Я здесь не ради дочери, отдавшей собственного ребенка христианам. — Он повернул голову, словно мог видеть свет огня. — Я здесь не ради детей, предавших веру во имя отца, который не лучше вора в ночи.
— Дедушка, умоляю тебя, не осуждай меня! — сказала Роза.
Она опустилась на колени рядом со стулом и поцеловала левую руку старика.
Он не двинулся и не повернулся к ней.
— Я здесь, — продолжал старик, — чтобы дать деньги на спасение евреев от безумия этих людей, распаленных глупостью твоей сестры, которая пошла в их церковь. Я уже все сделал. Я здесь, чтобы спасти бесценные книги Меира от бессмысленной гибели. Что же касается тебя и твоей матери…
— Моя сестра уже заплатила за то, что пошла в церковь, — возразила Роза. — И моя мать заплатила за все! Неужели ты не пойдешь с нами, неужели не подтвердишь, что я та, за кого себя выдаю?
— Да, твоя сестра расплатилась за свой поступок, — произнес старик. — Но вот-вот за него заставят платить невинных людей. Поэтому-то я приехал. Я и сам бы догадался, в чем суть вашего заговора, даже если бы Меир не признался. Не могу понять, почему я до сих пор люблю Меира, хотя он имел глупость влюбиться в твою мать.
Он внезапно развернулся к Розе, стоявшей на коленях, и как будто силился ее рассмотреть.
— У меня нет сыновей, поэтому я люблю его, — продолжал старик. — Когда-то мне казалось, что мои главные сокровища — дочь и внучки.
— Ведь ты поможешь нам? — спросила Роза. — Ради Меира и всех остальных. Ты ведь согласен?
— Они знают, что у Лии есть сестра-близнец, — произнес он холодно. — Слишком многие из евреев знают об этом, чтобы можно было сохранить это в тайне. Ты страшно рискуешь. Лучше бы ты дала нам возможность просто выкупить свободу.