Песнь Ухуры
Шрифт:
– В чем дело? – спросил капитан, и когда она не ответила, его беспокойство усилилось. – Пожалуйста, скажи мне, я хочу быть твоим другом.
Разве ты не можешь рассказать другу обо всех своих неприятностях? – он наклонился, чтобы взять в руки ее хвост, и погладил его кончик.
– Но ты ведь не можешь рассказать мне о своих неприятностях, возразила сиваоанка. – Но я не обижаюсь на тебя за это. Эван все объяснила мне. Но я все равно хотела помочь. Прошлой ночью я спрашивала многих, а этим утром я спросила у Жесткого Хвоста о… ну,
Он помрачнел, и Яркое Пятно сказала оправдываясь:
– Ты спрашивал Жесткий Хвост! Мне тоже разрешено быть любопытной! Ее хвост немного дернулся в его руке.
– Поэтому она ударила тебя? – поинтересовался он с сочувствием. Яркое Пятно кивнула.
– А Затем она сказала мне, что я ребенок и не должна совать свой хвост в дела взрослых. Так что я ничего не узнала вообще… – Ее усы снова поникли.
– Спасибо за попытку, Яркое Пятно. Это было очень мило с твоей стороны. Она покачала головой.
– Я не помогла и сделала все еще хуже. Я спросила Вызывающего Бурю, потому что он действительно надоедливый и иногда интересуется вещами, которые ему не полагается знать.
– Ну, и чем ты могла навредить?
– Мне пришлось рассказать ему все об Эван и ваших именах… поэтому он обозвал ее. Он оскорбил ее, и это моя вина. – Она нахмурилась и добавила:
– А он даже не знал ответа на мой вопрос!
– Нет, Яркое Пятно! – Кирк так горячо возразил, что сиваоанка даже заморгала от удивления, и капитан продолжил более спокойно. – Доктор Вилсон ведет свою собственную битву. Тебя никто не винит в том, что случилось. В действительности доктор Вилсон несказанно горда тем, что смогла побить Вызывающего Бурю. Она думает, что победила.
– Но ведь он поранил ее!
– Ну, Вызывающему Бурю тоже досталось, – заметил Кирк. – Потому как он закричал, я думаю, что его ухо будет гореть еще по крайней мере неделю.
И… он извинился перед доктором за свое поведение.
Яркое Пятно кивнула.
– Нам не разрешено драться с вами.
– Но Вилсон тоже не разрешено драться с Вызывающим Бурю. Я отшлепал ее за такое поведение так же, как Жесткий Хвост шлепнула Вызывающего Бурю.
Она дернула ушами в его сторону.
– Не поняла…
– Я отругал ее. Наказал словами. У моего народа это имеет такой же эффект, как и шлепки твоей матери.
Хвост Яркого Пятна вновь начал сворачиваться в кольцо.
– Значит, Эван на меня не сердится?
Кирк слегка покачал головой.
– Совсем нет. Если не веришь мне, спроси у нее сама.
Его слова повергли сиваоанку в изумление.
– Я тебе верю, капитан!
– Вот и хорошо, – ответил он и улыбнулся – Теперь я смогу воспользоваться твоей помощью и задам еще больше «детских вопросов».
Яркое Пятно внезапно скрестила руки на груди, а ее хвост жизнерадостно взвился и, обхватив запястье капитана, слегка сжал его – Расскажи мне о вашей религии, – осторожно попросил Кирк, всем своим видом показывая, что боится быть
– А. Ты хочешь знать, как мы живем. Тебе следует поговорить об этом с Левым Ухом. Она про это все знает.
Сиваоанка покрепче сжала руку капитана и потянула его за собой.
– Пошли, я тебя с ней познакомлю.
И Кирк безропотно направился за призывно изогнувшимся хвостом.
Глава 9
Ухура сделала так, как посоветовала ей Яркое Пятно, и это оказалось верным решением. Стремительный Свет позднее сказал, что действительно разозлился бы, если бы Ухура не объяснила свои обычаи, а просто согласилась бы придерживаться местных традиций. Весь вечер они обменивались своими песнями и старались узнать друг о друге как можно больше. Сиваоанец пришел в полный восторг от сережек своей гостьи, но и Ухура в свою очередь была восхищена, узнав, что у хозяина абсолютный слух.
Стремительный Свет не понял ее радости по этому поводу, пока лейтенант не объяснила, что Чехов несносно фальшивит, отчего сиваоанец свернул свой хвост в петлю и сказал:
– Его можно сравнить с одним из животных, которые оглушительно шумят вокруг нашей поляны. Отсутствие слуха ничуть не снижает их энтузиазма, впрочем, как и у Яркого Пятна.
Ухура с улыбкой вынуждена была согласиться.
Время было уже довольно позднее.
– Ну что ж, пора ложиться спать, – предложил Стремительный Свет, и, подумав, что будет разумно с ее стороны не настаивать на противном, Ухура согласилась.
Когда лейтенант проснулась, Стремительного Света в палатке уже не было, и это ее почему-то очень взволновало. Обеспокоенная и разочарованная, она отыскала Спока, и тот в который раз ободрил ее, заверив, что у нее все получится, и они смогут помочь Закату, и Кристине, и всем остальным, чего бы это ни стоило.
Лейтенант представилась одному из помощников Чехова по строительству и спросила о Стремительном Свете. Маленький сиваоанец по имени Медный Глаз в-Тралланс, оказавшийся ростом Ухуре по пояс, если не принимать в расчет его ушей, ответил:
– Он на охоте… ты споешь для меня песню? Его усы шевелились с таким желанием, что она не смогла разочаровать малыша. Вынув джойеуз, она заиграла ему красивую мелодию, популярную среди йауанских детей. Медный Глаз был более чем удовлетворен, и скоро Ухура собрала целую толпу детей, также желавших послушать песни. На краю толпы лейтенант заметила сиваоанку «в маске», с которой она говорила, когда команда «Энтерпрайза» только прибыла. Несчастье в-Энниен с любопытством наблюдала, но, кажется, опасалась присоединиться к остальным.