Песни и романсы русских поэтов

Гусев Виктор Евгеньевич

60 ^*

Ты велишь мне равнодушным Быть, прекрасная, к себе; Если хочешь зреть послушным, Дай другое сердце мне. Дай мне сердце, чтоб умело, Знав тебя, свободным быть; Дай такое, чтоб хотело Не одной тобою жить. То, в котором обитает Несравненный образ твой, — Сердце, что тобой страдает, То и движется тобой. В нем уж чувства нет иного, Ни другой в нем жизни нет. Ты во тьме

мученья злого — Жизнь, отрада мне и свет.

Верность я ль к тебе нарушу? Вздох мой первый ты взяла! И, что я имею душу, Ты мне чувствовать дала; Ты мне душу, ты вложила, Твой же дар несу тебе; Но ты жертвы запретила: Не дозволю их себе. Лишь не мучь, повелевая, Чтоб твоим престал я быть: Чем, в безмолвии страдая, Чем тебя мне оскорбить? Разве чтишь за преступленье Взор небесный твой узреть; Им повергнуться в смущенье И без помощи… терпеть! <1792>

61 ^*

У кого душевны силы Истощилися тоской, В грусти дни влача постылы, Кто лишь в гробе зрит покой, — На лице того проглянет Луч веселья в тот лишь час, Как терять он чувства станет, Как вздохнет в последний раз. Ты, кем жизнь во мне хранится! Казнь… и благо дней моих! Дух хоть с телом разлучится, Буду жив без связи их. Душу что во мне питало, Смерть не в силах то сразить; Сердцу, что тебя вмещало, Льзя ли не бессмертну быть?

Нет, нельзя тому быть мертву, Что дышало божеством. От меня ты примешь жертву И в сем мире, и в другом. Тень моя всегда с тобою Неотступно будет жить, Окружать тебя собою, Вздох твой, взоры, мысль ловить… Насладится, вникнув тайно В прелести души твоей; Если ж будешь хоть случайно Близ гробницы ты моей, Самый прах мой содрогнется, Твой приход в нем жизнь родит, И тот камень потрясется, Под которым буду скрыт. <1792>

62 ^*

Милая вечор сидела Под кустом у ручейка. Песенку она запела; Я внимал издалека. Будто с ней перекликался Ближней рощи соловей. Голос милой раздавался, Отдался в душе моей. Мне зефиры приносили Иногда ее слова. Иногда слова глушили Вкруг шумящи дерева. Смолкни всё! Престань мешаться Ты, завистный соловей! Пусть один в душе раздастся Голос милой лишь моей. <1795>

63 ^*

Выду я на реченьку, Погляжу на быструю — Унеси мое ты горе, Быстра реченька, с собой! Нет, унесть с собой не можешь Лютой горести моей; Разве грусть мою умножишь, Разве пищу дашь ты ей. За струей струя катится По склоненью твоему: Мысль за мыслью так стремится Всё к предмету одному.

Ноет сердце, изнывает, Страсть мучительну тая. Кем страдаю, тот не знает, Терпит что душа моя. Чем же злую грусть рассею, Сердце успокою чем? Не хочу и не умею В сердце быть властна моем. Милый мой им обладает: Взгляд его — весь мой закон. Томный дух пусть век страдает, Лишь бы мил всегда был он. Лучше век в тоске пребуду, Чем его мне позабыть. Ах! коль милого забуду, Кем же стану, кем же жить? Каждое души движенье — Жертва другу моему. Сердца каждое биенье Посвящаю я ему. Ты, кого не называю, А в душе всегда ношу! Ты, кем вижу, кем внимаю, Кем я мышлю, кем дышу! Не почувствуй ты досады, Как дойдет мой стон к тебе, Я за страсть не жду награды, Злой покорствуя судьбе. Если ж ты найдешь возможным, Силу чувств моих измерь: Словом ласковым — хоть ложным — Ад души моей умерь. <1796>

Н. М. Карамзин

Первый сборник стихотворений Николая Михайловича Карамзина (1766–1826) «Мои безделки» вышел в свет в 1794 году, и с этих пор к его славе прозаика и журналиста — зачинателя нового направления в русской литературе (сентиментализма) — прибавилась известность поэта, возглавившего то же направление в отечественной поэзии. Как автор песен Карамзин не приобрел большой известности, и в этом отношении он менее значительная фигура для своего времени, чем для предшествующей эпохи Тредиаковский и Сумароков. По степени популярности он уступал даже другим песенникам-сентименталистам, особенно Дмитриеву. Но несколько его стихотворений все же стали характерными образцами сентименталистской вокальной лирики.

64. Веселый час ^*

Братья, рюмки наливайте! Лейся через край вино! Всё до капли выпивайте! Осушайте в рюмках дно! Мы живем в печальном мире; Всякий горе испытал — В бедном рубище, в порфире — Но и радость бог нам дал. Он вино нам дал на радость, — Говорит святой Мудрец, — Старец в нем находит младость, Бедный — горестям конец.