Песни народов Северного Кавказа

Автор неизвестен

274. МОЙ ЛЮБИМЫЙ

Может статься, шесть недель, Может быть, и семь недель, Пролежала я больною. Но за эти шесть недель, Или даже семь недель, Не спросил ты, что со мною? И хоть ты не приходил, Хоть не знаю, где ты был, Хоть ты не сказал ни слова, — Ты такой мне тоже мил. Жду тебя я и такого. Вешней вишней я была, Белым цветом я цвела. Ты пришел, и я пропала, Вишня, я голым-гола — Вся листва моя опала. Что бы ни было, сейчас Лишь одну себя корю я, Слезы капают из глаз — Шестьдесят соленых струек. Птицей-ласточкой кружась, В поднебесье я стремилась. Но со мной беда стряслась. На твою сдалась я милость И на землю опустилась — И упала прямо в грязь. Ты вошел случайно в сад В тот, где я цвела когда-то. Ты ни в чем не виноват, Даже я не виновата. Розой я была в саду, Да

увяла на беду, Цвета не вернуть былого. Разве что придешь ты снова, Ты, которого я жду.

275. РАССТАВАНИЕ

«В косу дочки лента вплетена, Пуговицы блещут позолотой. Если дочь проворна и умна, Мать с отцом не ведают заботы. У лесной сороки — погляди — Черное перо, перо тугое. Если грудь касается груди, Значит, что друг друга любят двое. У лихого моего коня Всё черным-черно: и хвост и грива. Если полюбила б ты меня, Зажили бы мы с тобой счастливо. Шелк наряда облегает грудь, Обвивается вокруг колена. Ты меня в разлуке не забудь, Ты исполни клятву непременно». «Мой джигит, отвечу я любя, Честь тебе за сказанное слово, Для тебя я сберегу себя, Если буду я жива-здорова».

276. ОТВЕТ ДЕВУШКИ-НЕВЕСТЫ БЕДНЯКУ-ДЖИГИТУ

Если у бурной речки стоишь, Камчой не достанешь дна. Девушка, стройная как камыш Избрать жениха вольна. Пропал табун лошадей — ищи С наветренной стороны. Пропала отара — скорей ищи В степи, где травы сочны. Ушла верблюдица — в солончаках Она отыскаться должна. Пропало богатство — не плачь о грошах: Богатство джигита — жена. Когда у джигита достатка нет, Не нужен он никому. И нету тех, кто подал бы совет, Как быть и что делать ему? Расколешь орех, зрелый на вид, — Окажется он пустым. Хоть приглянется порой джигит, Да где он возьмет калым? В заросли терна ты не ходи, Гляди — одежду порвешь, Если печаль у тебя в груди, Где облегченье найдешь? Лес перед дверью нашей растет, Я там собираю сушняк. Я жду Кейтардара и месяц, и год, Да не дождусь никак. Пред дверью нашей сухая ветла, Кибитка наша бедна. Я всё равно б за тебя не пошла, Да я тебе и не нужна.

277. БОТАГЁЗ И КЕЛЬТАЙДАР

Плачешь ты — я знаю, Ботагёз, — Доля горькая тебе досталась: Ты, моя родная Ботагёз, Там, откуда я ушел, осталась. Бросил в речку камень я сейчас, Канул камень, пролетевши боком, С Ботагёз любимой разлучась, Стал абреком я в краю далеком. Если льдом покроется река, Солнце растопить его сумеет. Если к нам придет печаль-тоска, Лишь надежда, может, всё развеет. Узок носик кувшина с бузой, Льется медленно буза оттуда. Может быть, мы встретимся с тобой, День настанет, погоди покуда. Возвращусь и я домой в свой час, Возвращусь во что бы то ни стало. Ты меня обнимешь только раз, И печалей всех как не бывало. Ты распустишь волны длинных кос, Чтобы им до полу опуститься. Кельтайдар, я встречу Ботагёз, Чтоб вовеки с ней не разлучиться.

278. ЯНСАРАЙ

Юноша

Ты любовью не играй, Подснежников не срывай, И сама ты как подснежник, Дорогая Янсарай!

Девушка

Пусть цветок под снегом спит, Тот, кто любит, пусть молчит. То, что ты сказать мне хочешь, Всё я знаю, мой джигит!

Юноша

Хорошей и расцветай, Как цветет родимый край. Если ты меня полюбишь, Будем вместе, Янсарай!

Девушка

Расцветает край родной, Много дел у нас с тобой. И подумаем о свадьбе, Сделав дело, милый мой!

КОЛЫБЕЛЬНЫЕ ПЕСНИ

279. ПЕСНЯ МАТЕРИ

Чтобы слаще было спать, Стану песню петь я сыну. Легкую его кровать В тень прохладную подвину. А проснется сын опять, На руки возьму, понежу. А научится стоять, Гусака ему зарежу. А научится ходить, Для него, кого люблю я, В день счастливый, может быть, Жеребенка заколю я. А потом настанет день — Засверкает серп проворный. Просо я пожну, ячмень, Утрамбую ток просторный. И в амбары соберу Урожай наш долгожданный, Перевеяв на ветру Всё лопатой деревянной. И когда придет пора, Для сынка я пир устрою. А когда согнусь, стара, Будет ласков сын со мною. Но, покуда сила есть, Растоплю я печку нашу. Чтобы слаще было есть, Пшенную помаслю кашу. Справлю сыну я потом Шубу с воротом бухарским. Одарю подарком царским — Черногривым скакуном. Знаю, поздно или рано Сыну я купить должна И рубашку из сукна, И чувяки из сафьяна. Я тебе, сыночек мой, Лучшие обновки справлю, Молодых

невест тобой Любоваться я заставлю. Я в селении большом Новый дом тебе построю, Крышу я не камышом, Жестью белою покрою. А когда закончим дом, Мы устроим новоселье, Только пива на похмелье Десять бочек припасем. Всё, что только в мире есть, Наготовим в изобилье, Мясо будут гости есть, А навар собакам выльем. Но, сыночек милый мой, Быть не век мне молодою. И с недужной и седой Будешь ласков ты со мною. А пока работать буду Я, не покладая рук, Чтоб, сынок, постиг ты чудо И премудрость всех наук. А потом настанет час, Ты ускачешь, и с дороги Буду не спускать я глаз В ожиданье и тревоге. Нам отпущен малый срок, Всё, что будет, будет скоро. А покуда спи, сынок, — Жизнь моя, моя опора!

ОСЕТИНСКИЕ ПЕСНИ

ТРУДОВЫЕ И ОХОТНИЧЬИ ПЕСНИ

280. ОНАЙ

Ой, онай, попробуем сложить Песню, как Сатана всемогущая Вздумала всех смертных удивить: Урузмагу бурку смастерить, Чтоб она была из бурок лучшая. Ой, онай, онай, в один из дней, Чтоб скорей с работой этой справиться, Позвала Сатана дочерей Девяносто девяти семей, И пришли к ней первые красавицы. Девушкам хозяюшка мила. Ой, и задала Сатана дела им. Каждой в руки шерсть она дала И, чтоб лучше их работа шла, Села вместе с ними и запела им. Ой, онай, ой, шерсти намело! Девушки болтают, спорят, ссорятся. Ой, онай, взяло Сатану зло. Солнце село и опять взошло, А работа не идет, не спорится. Ой, онай, онай, Сатана зла. Смотрит на работниц — выбрать некого. Всех их прочь Сатана прогнала И к себе Айсану позвала — Дочку Алибега Алумбегова. Ой, онай, онай, пора давно Дочке Алумбеговой прославиться. Ой, дала Сатана ей руно — Стало дивной буркою оно. Не сказала и словца красавица. Ой, под крышей дома своего Любовалась нартов мать Айсаною. «Нет тебя искусней никого, Для Тайсана — сына моего — Будешь ты невестою желанною». Был и с Алибегом разговор. Воротился он с дарами царскими. Был и пир горою возле гор. Так и породнились с этих пор Алумбеговы с сынами нартскими.

281. ПЕСНЯ ЖЕНЩИН, ИЗГОТОВЛЯЮЩИХ БУРКИ

«Ой, онай» над бурками поющие, Мастерицы, жены, дело знающие. Ой, онай, вы мните, мните, мнущие, Валяйте, валяющие. Бурка, стоящая, ой, не дешево, Для плохого или для хорошего? Это бурка из руна заветного Для богатого, а не для бедного. Может быть, поймет богач, как тяжко нам, Может быть, зарежет он барашка нам. А барашка пожалеет, может, нам, Так по миске каши хоть наложит нам. Может быть, и каши пожалеет. Сытый, разве нас он разумеет? Под руками женщины проворной Будет бурка нежною и черной. Под руками женщины ленивой Бурка будет грубой, некрасивой. Ой, к ленивой не придет удача, Будет шерсть овечья, как кошачья. Ой, онай, онай, иль вы усталые, Почему же руки ваши вялые, Жены, от работы устающие, Мастерицы, радости не знающие? Ой, онай, вы мните, мните, мнущие, Валяйте, валяющие.

282. ПЕСНЯ БОЛЬШОЙ ОСЕНИ

Осень, осень, добро пожаловать. Чем ты будешь дарить нас, жаловать? Зерна будут ли все как альчики Будут сыты ли наши мальчики, Наши девочки, наши деточки, Или будут тонки, как веточки? Будешь ты для одних богатою, Будешь ты для других проклятою. Для кого ты не будешь злою, Тем устроишь ты пир горою. Для кого ты будешь скупою, Те зальются горючей слезою. Осень, осень, добро пожаловать. Будешь бить ты нас или жаловать? Эй, жнецы молодые и сильные, Пусть серпы ваши будут звонкими, Пусть и камни ваши точильные Будут мягкими, да не ломкими. Ой, серпы ваши блещут в жите. Жните, жните, домой не спешите. Всё равно — и домой придете, Счастья-радости не найдете.

283. ПЕСНЯ О ЧЕРНОМ ПИВЕ

Ой ты, пиво, ты, пиво черное, Пиво черное, пиво пряное, Пиво чудное, сотворенное, Сотворенное нашей Сатаною. Говорят, будто птичка горная Пролетала раз над поляною, Пролетала она над поляною, Поклевала хмель, стала пьяною. Закружилась у ней головка, Повалилась она неловко. Дровосек, говорят, шел поляною, Вот и птичку нашел он пьяную. Птичке странной той удивился он, С ней к Сатане самой явился он. А Сатана взяла, пожалела Птицу, дышащую еле-еле, Отогрела озябшее тело. Отогрелась птичка, запела, Уронила листочки хмеля. Ой, Сатана взяла неширокие Эти листья, что краше золота, И послала в горы далекие Ходока, чтоб принес ей солода. Принесли ей муку солодовую, Забродила тогда жидкость пенная, Вот и льется пиво готовое, Пиво черное, несравненное, Пиво, пиво, питье отменное. Эй, налейте-ка черного пива нам. Больше пьешь его — больше нравится. Пусть прославится птичка счастливая, Пусть Сатана живет и славится.