Песня рассвета
Шрифт:
– Надеемся, - сказал Алексей, грея руку возлюбленной в своей.
– Мы отправляемся сейчас в мой дом. Я там ещё не был, - со смущением добавил он.
– Перед выездом из Испании послал сестре письмо да телеграмму, чтобы ждала меня там с детьми.
– Как неудобно, - улыбнулась не менее смутившаяся Маргарита.
– Они долго ждут.
– Оно того стоит, и Варенька это знает, - обнял Алексей её за талию, а пожилой цыган вызвался отвезти их поскорее к поместью...
Неописуемым было счастье и Вари, и детей, когда повозка с Алексеем и Маргаритой остановилась перед дверями дома.
Оставаясь в объятиях отца, дети Алексея с опаской взглянули на стоящую у повозки Маргариту. Та с неловкостью смотрела то на них, то на улыбающуюся сестру возлюбленного, а как себя вести — не представляла. Вся смелость, былая свобода движений, речи - исчезли.
Только Алексей сразу и развеял напряжённую обстановку. Он представил любимую детям, сестре, сказал, как хороша она, добра, как будет теперь чудесно всем вместе. Его уверенности Варя верила сразу. Дети чуть побаивались, но добрые глаза Маргариты не лгали. Чистоту души, что виднелась в них, они чувствовали...
Весь этот день Алексей провёл с детьми и Маргаритой. Они вместе играли, разговаривали, читали и пели. Казалось, будто не было всего случившегося, а были лишь они, всегда, с самого начала жизни. Дети стали чувствовать себя более раскованно, уже видно доверяли Маргарите, а счастливая за них сестра Алексея сразу поехала домой, чтобы дать им привыкнуть к новому этапу жизни.
Всё, о чём Варя позаботилась, это чтобы Маргарите помогли переодеться в чистое одеяние, а к обеду приготовили бы самые лучшие блюда. О том, что всё это она попросила сделать слуг, Алексей не знал.
Скоро же в детскую, где он с Маргаритой и детьми читал книгу, вошёл слуга и объявил:
– В столовой скоро накроют к обеду, а в гостевой спальне всё приготовлено для дорогой гостьи!
Когда же Маргарита с Алексеем остались после обеда в столовой наедине, а дети ушли с няней, она с восхищением сказала:
– Это было настоящим сюрпризом... А платье, что мне подали, просто великолепно! Совершенно новое и такое нарядное!
– Варя, видать, заранее подготавливалась в нашему приезду. А ты переживаешь всё ещё, вижу, - приподняв лицо её, смущающейся, за подбородок, Алексей улыбнулся и притянул к себе в объятия.
– Всё теперь будет прекрасно. Правда, если ты раздумаешь пойти под венец со мной, то не уверен...
– Раздумаю?!
– перебила его удивлённая любимая и тоже одарила улыбкой.
– Может спустя годы стану толстой, вредной, сам сбежишь?
– Только если ты захочешь! Я, по сравнению с тобой, уже старик! Между нами аж двенадцать лет!
– рассмеялся Алексей.
– Но даже если станешь толстой да вредной, никуда от тебя не денусь. Любовь моя к тебе вечная.
С этими словами он взял её, с умилением улыбающуюся, счастливую, на руки и понёс наверх, к спальне. Там, положив на свою постель, Алексей лёг рядом и наслаждался смотреть в её глаза, гладить взглядом нежные черты, спускаясь всё ниже.
Его рука еле касалась шейки возлюбленной,... груди,... талии... Когда же взгляд вернулся к глазам милой, в которых дрожали слёзы, украшенные счастливой улыбкой, губы их бережно сомкнулись друг с другом...
Проплыл тот вечер, встретив ночь, и лишь рассвет с ясного неба стал радовать. Словно вуали, цвета алый и оранжевый лежали на чистом, безоблачном небосводе. Они обнимали друг друга, сливались, будто давно не были вместе вот так свободно,... так тепло...
Просыпаясь в объятиях друг друга, Алексей и Маргарита сразу озарились улыбками. Их обнажённые тела вновь слились воедино. Осторожно, пылко,... окунаясь в волны любви... Ничто уже будто не могло потревожить... Ничто и никто... Никогда...
Глава 72
«Не спеши... Отдыхай,» - с улыбкой вспоминала Маргарита слова любимого этим утром. Он покинул спальню первым, чтобы узнать, как обстоят дома дела, что происходило, пока отсутствовал. Маргарита же сразу поднялась с постели и взглянула на платье, висевшее на спинке кресла.
Этот замечательный подарок от Вари, сестры возлюбленного, трогал душу и грел. Маргарита прижала наряд к груди и улыбнулась. Это было то счастье быть любимой, принятой родными любимого человека, о котором и мечтала: «Оказывается, мечты могут сбываться,» - вздохнула она.
Только мысли об отце стали снова тревожить.
Собравшись в новый день, Маргарита вошла в одинокую гостиную. Вокруг было очень тихо. Лишь тиканье часов у стены и было слышно. В таком покое Маргарита всё больше задумывалась о поступке отца, о его лжи. Зачем он хотел скрыть, что Алексей жив, зачем придумал, что тот погиб, — не понимала.
Она встала к камину, что был закрыт, а внутри него стояло три вазы разных размеров с цветами. Красота цветов будила в душе восторг, но наслаждаться им полностью Маргарита не могла, хотя цветы любила, замечала их здесь везде...
Они встречали каждого у дверей при входе, были расставлены на ступенях лестницы. По бокам буфетов тоже стояли вазы с цветами. Даже по резной ширме здесь, в углу гостиной, вились растения, словно жили в оранжерее. Их жизнь казалась Маргарите краше, чем своя, где самый близкий человек вдруг становится самым далёким.
Прослезившись от разочарования, Маргарита подошла к окну и не поверила глазам. Тут же та тяжесть от воспоминаний об интриге отца, улетучилась. С великим изумлением смотрела она на сад. Каждая веточка, каждая травинка были покрыты серебристыми блёстками. Поднявшееся над ними солнце осыпало позолоченным светом так, что вся земля искрилась, словно оделась в ослепительное платье. Это был первый снег...
Накинув душегрейку и платок на голову, Маргарита выбежала на двор и остановилась посреди сада. Собравшиеся на небе облака стали снова осыпать всё вокруг серебристым пухом. Каждая снежинка радовала глаза и душу. Они плавно ложились на одежду, лицо, на потянувшиеся к ним ладони и оставались ещё некоторое время там, пока не растаяли...
– А зимушка ждала нас, - нежно молвил возлюбленный, неслышно приблизившись к Маргарите и обняв сзади.
– Алёшенька, - с наслаждением прошептала она, закрыв глаза и млея от поцелуев.