Песня снегов
Шрифт:
Но Арванд покачал головой.
– Синфьотли не поверит. И только испортит дело.
Конан еще раз пожал плечами.
– Мне плевать на все это, Арванд, я вовсе не горю желанием пошушукаться с Синфьотли о его семейных тайнах.
Арванд поднялся из-за стола и, не простившись с киммерийцем, вышел.
– Теперь твоя очередь, киммериец!
– сказал Гунастр.
Конан отбросил с лица копну нечесаных черных волос и вышел вперед. Посреди двора служители укрепили высокий шест с полосками, сделанными красной краской. Шест был весь испещрен зарубками - на нем тренировались, отрабатывая быстроту реакции. Гунастр указывал отметку, а гладиатор должен был
Отставив кружку, Конан хмуро поглядел на старого воина, но воли своему раздражению не дал. В глубине души киммериец понимал, что Гунастр прав, и знал, что и сам он, окажись Конан в роли содержателя подобной казармы, поступал бы точно так же. Поэтому он только блеснул глазами, принимая из рук Акуна копье - длинное, тяжелое, с деревянным утолщением вместо железного наконечника. Интересно, где сейчас бродит Арванд мелькнуло в мыслях киммерийца, почему его нет в казарме? Уж не хочет ли ванир сегодня ночью устроить засаду на вервольфа? Конан сердито мотнул головой. Вот еще не хватало - забивать себе мысли всякой ерундой. Этот сумасшедший охотник на вервольфов из Ванахейма может хоть шею себе свернуть выслеживая оборотня и ведьму, - Конану-то что за печаль!
Аминта, приплясывая, кружил вокруг киммерийца, опустив копье на уровень груди. Подбираясь Конан ждал атаки, готовый мгновенно отразить нападение. Он уже знал, что насмешник Аминта ловок и увертлив, но не всегда внимателен и позволяет себе отвлекаться. Киммериец надеялся воспользоваться этой слабостью своего противника. Наконец Аминта сделал быстрый выпад. Тупой наконечник копья едва не ударил Конана в грудь - будь оружие настоящим, враг Аминты неминуемо был бы пронзен насквозь - однако в последнее мгновение Конан отпрянул назад одновременно выбросив вперед руки с копьем. Вот когда ему стало окончательно ясно, что недаром он потратил столько часов на бессмысленные битвы с деревянной палкой! Удар был лаконичен и точен. Он пришелся в солнечное сплетение Аминты, и молодого гладиатора, рухнувшего на плиты, утащили в его каморку - отлеживаться.
Конан расставил ноги пошире, оперся о свое копье и громко расхохотался.
– На это я никогда не соглашусь, Арванд - в пятый или шестой раз повторил Гунастр.
Содержатель казармы и его ближайший помощник сидели за столом в доме Гунастра - небольшом деревянном строении, расположенном в двух кварталах от казармы. В этом сказывалась предусмотрительность умудренного кровавым опытом Гунастра: в случае бунта в казарме (а такое, хоть и не часто, а случалось) мятежники не смогут мгновенно расправиться с хозяином. Дом был старый, добротный: тяжелые деревянные двери, маленькие оконца, больше похожие на бойницы. Это жилище досталось Гунастру от деда, а тому - от его деда, и простояло оно без малого три столетия. Арванд знал, что, скорее всего, именно ему предстоит унаследовать дом от старого вояки, ибо Гунастр так и не удосужился обзавестись семьей, а вся его родня еще много лет назад была вырезана ордой диких пиктов, наводивших ужас на Пограничные Королевства.
– Я знаю, что советую, - настойчиво
– Этого мальчишку следует не только укротить, но и приручить.
– Мне странно слышать от тебя такие глупости.
– Гунастр налил вина себе и своему собеседнику.
– Я не предполагал, что ты так наивен. Ведь ты со мной уже не первый год и должен был научиться видеть, кому можно доверять, а кому нельзя.
– Ты полагаешь, я этого не вижу?
Гунастр фыркнул и поперхнулся вином. Кашляя, он выговорил:
– Под лед тебя, к богам ада! Как же ты можешь что-то понимать в моих гладиаторах, нерадивый ты раб, если советуешь мне отпустить погулять в город строптивого киммерийца? Да он в ту же ночь передушит пол-Халога и удерет в свои горы.
– Ничего подобного.
– Давай прекратим этот бессмысленный разговор. Оттого, что мы переливаем из пустого в порожнее, все равно не будет толку. Лучше потолкуем о бабах.
Арванд обхватил свою кружку обеими ладонями и наклонился вперед.
– Будет куда полезнее, если этот дикарь станет видеть в тебе своего друга, - сказал он, не обращая внимания на то, что Гунастр шумно вздохнул и выразительно закатил глаза.
– В конце концов, ведь ты ему не хозяин. Он принадлежит Синфьотли, значит, и главный его недруг - Синфьотли, а ты всего лишь надзиратель и возможный союзник. Отпусти его со мной в город. Обещаю не сводить с него глаз.
– Ну да, до того момента, пока он не воткнет тебе в шею ржавый гвоздь, ты будешь исправно следить за ним. Но после твоей смерти, Арванд, следить за ним будет уже некому....
– Знаю, и он перережет пол-Халога.
– Напрасно тратишь время. И прекрати ухмыляться, чертов ванир. Меня тошнит от твоих улыбочек.
– Я не ухмыляюсь.
Гунастр вдруг понял, что очень устал от бессмысленного спора и, что сейчас уступит своему помощнику, лишь бы тот отстал.
– Скажи мне откровенно, полоумный гладиатор, что ты задумал?
– Я хочу навестить вместе с ним одну очень добрую женщину...
– Женщину? Дьяволы преисподней, только этого не хватало...
– Ты, старый извращенец, и не понимаешь, как прекрасны эти не похожие на нас создания.
Гунастр поднял брови и в изумлении покачал головой.
– Удивительно, что я до сих пор терплю твою наглость.
Арванд рассмеялся.
– Благодарность киммерийца обезопасит тебя от его нападений, ведь варвары умеют быть признательными. Куда в большей степени, чем цивилизованные люди.
– Ты прав, - сдался наконец Гунастр.
– Но учти, если что-нибудь случится, я выдам тебя родственникам погибших, а уж что они с тобой сделают - это меня не касается.
– Идет, - сказал Арванд.
Киммериец смерил Арванда недоверчивым взглядом, когда тот отпер замок и сделал приглашающий жест.
– Выходи же, - повторил тот.
– Сегодняшний вечер наш. Я выпросил для тебя разрешение прогуляться в город.
Конан выскочил из своей каморки, все еще опасаясь подвоха. Видя его настороженность, Арванд улыбнулся.
– Мы идем в гости, - сказал он.
– Зачем это?
– проворчал варвар.
– Мне и здесь неплохо.
– Есть одно дело.
– Нужно кого-нибудь убить?
– с надеждой спросил Конан, которого только что озарила эта догадка.
Арванд поперхнулся.
– Ты неисправим, киммериец. Нет, пока что никого убивать не надо. Идем же, клянусь, тебе понравится.
Гладиаторы вышли за ворота, и стражники тут же заложили за ними засов с внешней стороны казармы. Конан и Арванд двинулись по заснеженным улицам Халога.