Песня стихий
Шрифт:
– Герцогиня Элизабет Фор-Тис Браун. Гонщица диких ветров, – прочитала Рита. – Странными титулами владели мои родственники.
– Что это у неё? – указывая на шею герцогини, спросил Рык. – Какая необычная штука.
– Это не штука, – улыбнулась Марго. – Это кулон.
По маленьким бусинкам, которые смотрели на неё стеклянным взглядом, Рита сообразила, что игрушки многого не знают. Когда мама запретила ей здесь играть, они остались совершенно одни. Мысль о том, что столько времени друзья провели здесь в полном одиночестве, просто ужасала. Она ведь даже
– Кулон – такое украшение, его носят на шее, – добавила Люси и похвасталась своим, который шёл с ней в комплекте.
– Смотрите, а это что? – показала Рори найденное фото. Надпись была зачёркнута, да так, что невозможно прочитать и узнать, кто на нём запечатлён. Рита попыталась вглядеться сквозь засохшие линии чернил и разобрать хотя бы что-то.
– Чёркали прям сильно, – заметил Рык полосы от оставленной ручки.
– Смотрите, здесь ещё такие же соты! – вскрикнул Фарни. – Ой, фото! – исправил себя он.
– Зачем уничтожать семейные снимки? – не понимала Рита. – Мама всегда говорила, что фотография – это величайшее изобретение человека. Через годы и века можно увидеть своими глазами то, чего давно уже нет. Это память.
– Гляди! У женщины на снимке такой же кулон, как и у той герцогини. Может, это какая-то реликвия? – предположила Люси.
– Возможно, – согласилась с ней Рита.
На самом дне сундука Рита нашла свёрток, перемотанный шерстяной нитью, и конверт. Немедля она раскрыла письмо и начала читать его вслух: «Страж! Если ты это читаешь, значит, меня уже нет в живых. Прости, что я не подготовила тебя к этой миссии. Скажу лишь в своё оправдание, что меня тоже не готовили к этому. Самопознание и обучение воспитают в тебе силы и храбрость. Укрепят все те качества, которыми должен обладать страж амулета четырёх стихий. Твоя основная задача – оберегать его ценой своей жизни. Ты должен беречь его до той поры, пока не придёт в этот мир тот, кому он принадлежит по праву, тот, кто станет с ним единым целым. Со дня сотворения мы оберегаем артефакт, пока не придёт час передать амулет владельцу.
Существовало всего шесть истинных владельцев. Последней была наша родственница – Графиня Браун. Я рада, что он останется храниться в семье истинного чародея. После её смерти амулет уснул.
Когда придёт час, он вновь проснётся и призовёт того, кто по силе будет равен ему.
Надеюсь, тебе повезёт больше, чем мне. С великим уважением и верой в тебя
Т.С.Б»
– Что это значит?! – хором спросили игрушки.
Маргарита не могла ответить на этот вопрос. Чем больше она хотела разобраться, тем сильнее запутывалась. Она разорвала бечёвку и развернула свёрток. Внутри лежал тот самый кулон форме солнца, который она видела на шее герцогини и на других снимках.
Он был небольшой, чуть меньше ладони. В центре круга выдавлены четыре символа, украшенные камнями. Контур круга устелен мелкими бусинками, напоминающими жемчужины. А от них развевались волнистые лучи. Амулет сверкал и переливался, притягивая взгляд. В жизни он выглядел намного эффектнее, чем на снимках.
– Давайте всё сложим обратно. Если заметят, что мы тут лазили, нам ой как влетит, – начала переживать кукла.
В коридоре послышался голос Виктории. Быстро вернув всё на свои места, Рита подхватила игрушки на руки и спряталась за дверью чердака.
Через секунду вошла тётка. Она замерла прямо у входа, будто что-то невидимое её остановило. Оглядевшись по сторонам, она как ни в чём не бывало продолжила тихо брюзжать себе под нос.
Пока она врачевала, Рита тихо проскользнула из-за двери к лестнице и вернулась в свою комнату.
– Фух, чуть не попались, – прошептал Фарни.
И правда, если бы Люси не поторопила их, кто знает, какой скандал сейчас мог разразиться.
– Какая у тебя комната, – немного опешил Рык. – Она не такая, какой я её запомнил.
– Ну, конечно, я же расту! – улыбнулась Марго, поправляя на полке книги. – Я выросла из старой кровати, теперь-то она мне мала. Да и с игрушками уже не играю.
То, что она сказала, сильно расстроило друзей. Они не могли понять, почему Рита так изменилась.
– Неужели мы чем-то тебя обидели?
Рита попыталась объяснить, что, когда дети становятся старше, у них появляются новые потребности и интересы. Это не значит, что их чем-то обидели, просто, когда приходит время, детские развлечения забываются, но память о них остаётся.
– А потом этим забавам учат своих детей, – закончила она.
– СВОИХ ДЕТЕЙ! – в голос вскрикнули игрушки.
– У тебя есть дети?! – прошептал Рык так тихо, что едва было слышно.
– Нет, конечно, нет! – смеялась Марго.
– А почему нет? – удивился Фарни. – Ты у нас вон какая красивая.
Девушка похлопала по голове мишку и продолжила:
– Потому, что я ещё маленькая.
– Ты же сказала, что выросла, – не понимала Рори.
Маргарита не знала, как ответить на эти вопросы. Как только она отвечала на один, игрушки тут же задавали новые, смущая и заставляя её чувствовать себя глупой.
– Ну, я выросла не до конца, – закатив глаза, сказала она, поняв, какую глупость только что озвучила.
Люси и Рори тут же принялись выяснять, насколько же конкретно она выросла.
– Настолько? – показывая три пальчика, спросила черепашка. Рита отрицательно покачала головой. – Настолько? – показала она снова три пальца, только на другой лапке.
– Рори, нет, у тебя всего по три пальца на каждой лапе, и даже их общая сумма не покажет, насколько я выросла.
– Сумма? – протяжно выдохнула черепаха. По выпученным глазам казалось, что голова Рори стала увеличиваться.
– Всё, не думай. Никаких вопросов. Мне через два дня будет семнадцать.
– Ух ты, – в унисон, восторженно пропели друзья. – А это сколько?