Пест-серебрушка
Шрифт:
– Не пойдет! Глаз с пятаком на ворожбу сырую! Да ты на камень посмотри, старая! Тамо магии с мой хрен!
– Не нравится? Не бери, а я и посговорчивее кого найду, но сначала… – Акилура протянула руку и взяла старую клюку. Стукнув ей по полу, она что-то прошептала. Черт было дернулся, но кончик его хвоста, который он успел опустить, намертво прилип к полу. Акилура поднялась, опираясь на клюку, и пошла к Песту, возле которого прилип кончиком хвоста черт. Клюка при этом осталась стоять у печи, словно ее в землю воткнули.
– Акилура! Да ты чего? Я же так, для торгу! –
Акилура подошла к Песту, не обращая внимания на черта, и протянула ему большую иглу.
– В палец ткни да три капли крови своей на пол капни! – велела она ему. Повернувшись к черту, она сквозь зубы процедила: – С тебя уговор! Как положено!
Черт закивал головой как припадочный, а Пест подошел к нему и капнул на пол три капли, после чего пришлось, облизав палец, укутать его в рубаху. Черт подошел к каплям и понюхал их, требовательно взглянув на Акилуру.
Та подняла руку по направлению к своей клюке, и она моментально перенеслась ей в руку. Хвост в этот момент отлип от пола.
– Черт слово дает да обратно не возьмет! Черт слово взял да во век не отдал! – Начал пищать черт. Он уселся задницей на кровь и принялся елозить, размазывая кровь по полу. – Глаз свой правый да пятак отдаю, за то силу с камня сырую беру! Черт слово дает да обратно не берет! Черт слово взял да во век не отдал!
После своей скороговорки и пляски на крови голой задницей черт встал и обратился к Акилуре:
– Даешь слово, Акилура?
– Даю! А ты берешь слово?
– Беру! – Черт раскрытой пятерней ударил по пятну крови, от чего то пошло черным дымком и моментально впиталось в пол. В доме повис запах серы.
– Давай глаз и пятак! – приказала Акилура.
– Силу давай сначала!
– А тож не знаю я роду вашего чертовского? Глаз и пятак вперед!
– Тебе надо? Ты и бери! – Черт сложил руки в замок на груди и задрал пятак к потолку.
– Ох, ты ж чертово отродье! – Старуха с перекошенным от злости лицом стукнула палкой об пол. – Ты меня за дуру держишь?
Зазевавшийся черт опять забыл про кончик хвоста, и тот прилип к полу.
– Я тебя сейчас этой клюкой так отхожу! Ты у меня всю родню мою по восьмое колено вспомнишь! Аль ты думал, что забыла я? Забыла, что глаза твои да уши с пятаком, не тобой самим взятые, даже в суп не годны?
– А вдруг? – немного наивно ответил черт, хлопая красными буркалами. – Всяко бывало!
Он вытер правую руку о шерсть на груди и залез себе в глазницу, из которой спустя несколько секунд достал глазное яблоко. Взглянув на него левым глазом, он вздохнул и положил его на пол. Далее он обхватил торчащий пятак обеими руками и принялся тереть его. Тер долго. Около трех минут, но в какой-то момент из его рук упал пятак. Во время всех манипуляций черта из него не капнуло ни капли крови.
– Слово дала? Дала! Так, что давай камень сюда! – запищал черт, как только пятак коснулся пола. Сам он выглядел довольно забавно. Без пятака он больше походил на одноглазого тушканчика.
– Ты, Пестушко, камень в руки ему не давай. В пальцах держи да к рылу его поднеси. – Акилура показала, как держать камень на вытянутых пальцах. Пест сделал как ему велели, поднеся камень к рылу черта. Тот вытянул губы трубочкой, стараясь максимально приблизиться к камню. Как только он начал втягивать через рот воздух, свет в камне начал тускнеть. Втягивал он воздух, пока камень не обратился в обычную с виду стекляшку. Живот черта раздулся и сам начал походить на разожравшуюся крысу.
Заметив, что Пест глядит на его живот, черт резко дернулся и постарался проглотить камешек, который был с горошину. При этом он укусил Песта за палец, но прокусить его не успел. Пест вовремя отдернул руку, но камень остался во рту черта.
Акилура на это отреагировала мгновенно. Она с размаху зарядила черту по голове своей палкой. Черт, отлетев от удара, с грохотом брякнулся о стену. Из его рта пулей вылетел камешек и покатился по полу. Пест кинулся к камню и ухватил его в кулак, а Акилура принялась избивать черта своей палкой.
Избиение черта, во время которого он успел проклянуть Акилуру до седьмого колена и каждое колено еще по разу, продолжалось несколько минут.
Сипло дышащая Акилура, после того как черт исчез, села на лавку. Минуты две она ничего не говорила, стараясь отдышаться.
– Ох, и зарекалась я с чертями дело не иметь, но вот ты ж поди узнай, когда другого ходу не будет! – жаловалась она Песту, который так и сидел на полу с огромными глазами. – Глаз с пятаком чертовым подними и ко мне садись. – Старуха хлопнула рядом с собой по скамье.
Когда Пест поднял глаз и пятак, он сел рядом с Акилурой. Та взяла горшок и кинула в него и пятак, и глаз. Что-то прошептав над ним, она на него дунула со всей силы. От этого с горшка, словно со старой книги пыль, слетело черное облако. Она кивнула сама себе.
– На печи кусок ткани холщовой лежит. Возьми его и вдоль в три слоя сложи.
Пест послушно выполнил указание.
– Теперь на глаза себе повяжи, да так, чтобы света не видно было. Во-о-от! Теперь моя ворожба будет.
Акилура принялась окунать палец в горшок и на том месте, где у Песта были глаза, рисовать круги, прочёркнутые двумя линиями. Затем она нарисовала ему знак на носу и щеках, после чего задрала рубаху и начертила большой знак на груди. Под конец она засунула смоченный отваром палец в каждую ноздрю Песта. Покопавшись в ярко-желтом отваре, она достала глаз и сунула его в рот Песту.
– Глотай! – Пест догадался, что у него во рту, и чуть было не срыгнул, но Акилура вовремя ткнула ему пальцем в кадык, что заставило того проглотить. – Носом дыши и не вздумай обратно глаз отрыгнуть! Высеку!
Когда Пест продышался, она сунула ему под нос чертов пятак.
– Понюхай вот это! Чем пахнет? Яйцом тухлым?.. – Акилура понюхала пятак, и ее брови поползли вверх. – Не углядела старая! Еще животом маяться не хватало!..
Она пару раз дунула на пятак и еще раз сунула его под нос Песту.