Пестрые рассказы
Шрифт:
7
Весьма справедливый и человечный фиванский закон запрещает отцу семейства подкидывать ребенка или бросать его на произвол судьбы в пустынной местности, обрекая на верную смерть. Если отец ребенка (безразлично, мальчика или девочки) до крайности беден, он должен, едва новорожденный появился на свет, в пеленках передать его властям. Те в свою очередь отдадут младенца тому, кто предложит за него меньшую цену, [32] и заключат с ним соглашение, что этот человек будет кормить младенца, а когда он вырастет, в награду за заботы сделает своим рабом или рабыней.
32
По мысли законодателя это гарантировало заботу о ребенке, так как показывало, что опекун сознает серьезность взятых на себя обязательств.
8
Во время девяносто первой Олимпиады, [33] когда победителем в беге был Эксенет из Акраганта, Ксенокл и Еврипид оспаривали друг у друга победу. Первое место занял Ксенокл трагедиями «Эдип», «Ликаон», «Вакханки» и сатировой драмой «Атамант». Второе — Еврипид трагедиями
33
С эллинистического времени летосчисление велось в Греции по Олимпиадам; Олимпиада охватывала четырехгодичный срок. 776 г. до н. э. был первым годом первой Олимпиады.
34
Трагический поэт выступал с тетралогией — тремя трагедиями и сатировой драмой, сюжеты которых заимствовались из одного цикла мифов.
35
Институт судей — необходимая принадлежность драматических состязаний.
9
Какие жестокие постановления принимал афинский народ во времена демократического строя, требуя, например, отрубить жителям Эгины большой палец правой руки, чтобы они не могли держать копья, но не лишились способности действовать веслами. [36] По предложению Клеона, сына Клеенета, были приговорены к смерти все способные носить оружие митиленцы; [37] клеймить лица пленных самосцев изображением совы — тоже афинское постановление. [38] Видят Афина Градодержица, Зевс Освободитель и все эллинские боги, как мне не хочется, чтобы все это было делом рук афинян и связывалось с ними!
36
Речь идет о решении, принятом после победы над жителями Эгины (456 г. до н. э.).
37
Это было сделано в наказание за отпадение митиленцев от Афин во время Пелопоннесской войны (427 г. до н. э.).
38
Постановление принято в 440 г. до н. э.
10
Я слышал, что во времена, когда счастье особенно улыбалось афинскому стратегу Тимофею, сыну Конона, и он один за другим покорял города, а афиняне из восхищения перед доблестью этого мужа не знали уже, как превозносить его, он повстречался с Платоном, сыном Аристона, в обществе нескольких собеседников гулявшим за городскими стенами. Тимофей, увидев высокий лоб [39] и доброе лицо философа и слыша, что Платон говорит не о подати, не о триерах, [40] не о нуждах флота и обеспечении кораблей матросами, не о соглашениях относительно военной помощи, не о взносах, которые платят союзники, не о жителях островов или других такого рода незначительных вещах, но о том, о чем обычно рассуждал и чем привык заниматься, сын Конона остановился и воскликнул: «Вот она настоящая жизнь и подлинное счастье!» Из этих слов видно, что Тимофей не чувствовал себя вполне счастливым, ибо был далек от подобных мыслей, занятый своей славой и почестями.
39
Непереводимая игра слов: у Платона platos — «широкий лоб».
40
См. прим. [5] (Здесь и далее римская цифра означает номер книги, арабская — номер рассказа.)
11
Видя, что правительство тридцати [41] убивает самых славных граждан и преследует тех, кто обладает значительным богатством, Сократ, повстречавшись с Антисфеном, как передают, сказал ему: «Тебе не досадно, что мы не стали великими и знаменитыми, какими в трагедиях изображают царей, всяких Атреев, Фиестов, Агамемнонов и Эгисфов? Ведь их закалывают, [42] делают героями драм [43] и заставляют на глазах всего театра вкушать страшные яства. [44] Однако никогда не было столь отважного и дерзкого трагического поэта, который вывел бы на сцену обреченный на смерть хор!»
41
После переворота 404 г. до н. э. к власти пришло новое олигархическое правительство, отличавшееся чрезвычайной жестокостью к инакомыслящим.
42
Все они, согласно мифу, погибли насильственной смертью: Атрей и Фиест пали от руки своих племянников, первый — от руки Эгисфа, второй — Агамемнона; Агамемнона убила его супруга Клитемнестра в сообщничестве с Эгисфом, а Эгисфа — сын Агамемнона Орест.
43
Мифы, связанные с родом Пелопидов, привлекали трагических поэтов; они были использованы и сравнительно полно дошедшими до нас авторами Эсхилом, Софоклом и Еврипидом.
44
Намек на миф, согласно которому Атрей угостил Фиеста мясом его детей.
12
Не знаю, заслуживает ли одобрения то, что я сообщу о Фемистокле, сыне Неокла. Лишенный отцом наследства, он прекратил разгульную жизнь, одумался, бросил гетер и проникся новой страстью — страстью управлять своим городом. Он искал государственных должностей и стремился играть главную роль. И вот, рассказывают, Фемистокл однажды спросил друзей: «Что вы за меня дадите, если мне еще никто не завидует?» Тот же, кто хочет вызывать зависть, стремится, по словам Еврипида, привлекать к себе внимание, а это, согласно тому же Еврипиду, недостойно. [45]
45
Еврипид. Финикиянки, 551.
13
Давно известно, за что Анит и его сторонники преследовали Сократа и злоумышляли против него. Не будучи уверены в сочувствии граждан и не зная, как они отнесутся к тому, если Сократ будет обвинен по суду (ведь он пользовался славой, между прочим, и за то, что обличал несостоятельность знаний софистов и бесполезность их речей), решили сначала опозорить его имя клеветой. Эти люди не отваживались действовать открыто и начать с судебной жалобы по уже упомянутой мною причине, а также из опасения, что друзья Сократа, придя в негодование, настроят судей против них, и им придется жестоко поплатиться за клевету на человека, не только ни в чем не повинного перед городом, но служащего, наоборот, истинным его украшением. Что же они придумали? Уговорили комического поэта Аристофана, великого насмешника, человека остроумного и стремящегося слыть остроумным, изобразить философа пустым болтуном, который слабые доводы умеет делать сильными, вводит каких-то новых богов, а в истинных не верит, склоняя к тому же всех, с кем общается. [46] И вот Аристофан берется за эту задачу: расцвечивает все остротами, облекает в хорошие стихи и делает мишенью издевки мудрейшего из эллинов (ведь ему следовало представить не Клеона, не лакедемонян, фиванцев или Перикла, а мужа, любезного всем богам, а особенно Аполлону [47] ). Так как увидеть Сократа на комической сцене неслыханное и удивительное дело, «Облака» сначала привлекли внимание своей необычностью, а затем вызвали восторг афинян, ибо те от природы завистливы и любят высмеивать людей, выдающихся на государственном и общественном поприще, а еще охотнее тех, кто прославился мудростью или добродетельной жизнью. Театр, как никогда прежде, рукоплескал Аристофану, зрители громко кричали, требуя признать за «Облаками» первое место, а именем поэта открыть список победителей. [48] Вот как возникла эта комедия.
46
Имеется в виду комедия Аристофана «Облака» (423 г. до н. э.), зло высмеивающая Сократа; ее отделяет от процесса над Сократом (399 г. до н. э.) более чем двадцать лет, так что мало вероятно, чтобы Анит и Мелет за такой солидный срок начали подготовлять общественное мнение.
47
Так как Аполлон — бог искусств и наук.
48
Комедия заняла, однако, последнее место.
Сократ редко посещал театр, разве когда трагический поэт Еврипид выступал со своими новыми драмами; тогда он приходил даже в Пирей, если драмы Еврипида ставились там: философ ценил его за мудрость и поэтический дар. Но как-то раз Алкивиад, сын Клиния, и Критий, сын Каллесхра, заставили Сократа пойти в театр послушать шутки комических актеров. Он не одобрил этого зрелища и как человек рассудительный, справедливый, добродетельный и вдобавок мудрый выказал только презрение к шуткам, дерзостям и дурачеству, принятым в комедии. Это обидело комических поэтов, что также, помимо посулов Анита и Мелета, послужило причиной возникновения «Облаков». Аристофан, конечно, получил вознаграждение за свою комедию. Понятно, что, бедняк и отпетый человек, он взял деньги за свою ложь, раз Анит и Мелет всеми силами стремились оклеветать Сократа. Так ли это, знает он сам.
«Облака» между тем имели успех. Как никогда подтвердились слова Кратина о том, что в театре умолкает голос рассудка. [49] Шли «Облака» во время Дионисий, [50] и в Афины съехалось много греков из других областей, чтобы посмотреть на драматические состязания. Так как Сократ появлялся на сцене, неоднократно его называли по имени и, естественно, узнавали среди прочих актеров (мастера, изготовлявшие маски, позаботились, чтобы маска Сократа сходствовала с лицом философа), чужестранцы (они ведь не знали, о ком идет речь) зашумели и стали спрашивать, кто такой Сократ. Он, услышав эти разговоры (философ пришел в театр и занял одно из первых мест, так как знал, что комедия посвящается ему), пожелал разрешить возникшее недоумение, поднялся и стоял во весь рост до самого конца пьесы, пока актеры не кончили играть. Столь сильно было его презрение к этой комедии и к своим согражданам.
49
Намек на неизвестную комедию Кратина.
50
Последние три дня праздника Великих или Городских Дионисий были посвящены состязаниям трагических и комических поэтов.
14
Дики были поступки царя Ксеркса: он не обращал внимания на море и землю, творения Зевса, и создал для себя невиданную дорогу и небывалую переправу, [51] но был рабом платана и обожателем этого дерева. Рассказывают, что, увидев в Лидии высокий платан, ради того чтобы любоваться им, царь в пустыне разбил свой лагерь и целый день провел там. Он украсил платан дорогими уборами, ожерельями, браслетами и оставил при нем, как при возлюбленной, сторожа. Но что за польза от этого платану? На нем висели праздные украшения, которые не прибавляли дереву красоты, ибо прелесть деревьям сообщают благородные очертания ветвей, густая листва, мощные корни, колеблющий листья ветер, широкая тень, чередование времен года и вода, то питающая их из каналов, то окропляющая с небес. А одеяния варварского царя, золото и другие дары не пристали ни этому платану, ни другим деревьям.
51
Имеется в виду мост через Геллеспонт и канал, прорытый на Афоне для переправы персидского войска во время похода в Грецию.