Петербург в 1903-1910 годах
Шрифт:
Одному из чиновников Палена потребовалось какое-то дело из канцелярии генерал-губернатора. Дело выдали и — о конфуз! в нем оказались подшитыми письма самого Палена, адресовавшиеся им лично к Столыпину.
Их перехватывали, «приобщали» к делу и до такой степени просто смотрели на такого рода «службу», что даже забыли о них и выдали вместе с делом паленскому же чиновнику.
Скандал вышел грандиозный.
31 января.Заглянул Г. В. Бартенев. Хочет ликвидировать свое участие в книгоиздательстве «Посев».
Был у Н. С. Алексеева — приятеля ныне покойного уже и мало кому известного поэта — сатирика Щиглева [275] .
Бартенев
Кому известно теперь это имя? А вместе с тем Владимир Романович был весьма одаренный человек; складка ума у него была резко сатирическая и по этой причине огромному большинству его стихов увидеть света в печати не удалось; теперь много их затеряно и утрачено, а, повторяю, жаль.
275
В. Р. Щиглев (псевдонимы Щигров, Романыч, 1840–1903) — поэт-юморист, сатирик, драматург, карикатурист с либерально-народническими симпатиями, печатался во многих периодических изданиях второй половины XIX века.
Видел у Николая Семеновича несколько картин работы того же Щиглева — копию с репинского портрета Толстого и стену с распахнутой железной дверью. По объяснению Н. С. — это вход в покинутую политическую тюрьму; и вход, и дверь — все заросло красными цветами… тюрьма пуста…
Розовое «праздное мечтание» сие и портрет Толстого исполнены очень недурно. Кроме них, Алексеев показал несколько картонок, — крышек от коробок с гильзами; на одной из них мастерски написан генерал Дитятин в его классической позе.
Человек Щиглев был нервный, подвижной, кипучий, не терпевший никаких противоречий. Умер он мгновенно, ночью, шестидесяти лет от роду. И что осталось от всей этой кипучей жизни? Несколько стихов, напечатанных в давно исчезнувших и забытых газетах, да водевиль «Помолвка в Галерной гавани». И только небольшой кружок старичков-знакомых оживляется теперь, услыхав имя Щиглева, и начинает вспоминать его меткие словечки и хлесткие стихи.
После Щиглева осталась незаконченная картина — русские писатели в раю.
Ближе к Саваофу, в облаках, сидит Екатерина II, Державин и др. Все они расположены по рангам от земли до неба; за столиком, на земле, обжирается дедушка Крылов.
10 февраля.Сейчас вернулся с Большой Болотной ул. от Щиглевых. Очень милая, тихая семья старого склада; состоит она из двух старушек — жены Щиглева и ее сестры и из дочери первой.
Снабдили меня двумя объемистыми пачками рукописей Владимира Романовича; писал он в переплетенных тетрадках; к сожалению, многое из этих тетрадок вырвано и уничтожено — он одно время жил в меблированных комнатах и, боясь обыска, поуничтожил особенно резкие вещи.
Беседовали, конечно, больше о нем; предложение мое написать статью о покойном было принято с благодарностью, обещали собрать побольше материалов. На стенах у них висит несколько картин работы его; очень недурна, между прочим, картина, изображающая Николая I, стоящего во весь рост в халате и ночном колпаке Петра I. Халат длинен и лежит частью на земле, туфли велики тоже, но вид у Николая прегордый.
— Это он ездил ума набираться! — говаривал Щиглев. Дело в том, что Николай I в последний год своего царствования действительно ездил в Петергоф и там ночевал в комнатке Петра I. Сторож будто бы подглядел в щелку и видел Николая, надевшего вещи Петра. Рассказ его и вдохновил Щиглева.
Добавлю, что Щиглев был замечательный музыкант и композитор-импровизатор.
К. Н. Веселовский
Жизнь и труды С. Р. Минцлова
Выдающийся библиофил и библиограф, занимательный рассказчик и одаренный прозаик, журналист и путешественник, археолог и коллекционер — все эти определения равно применимы к Сергею Рудольфовичу Минцлову и каждое из них отражает лишь часть его многогранной, деятельной натуры.
С. Р. Минцлов родился в Рязани в 1870 году. Писатель утверждал, что начала его родословного древа «уходят в древнюю Литву» и возводил свой род к предкам «литовского происхождения, из племени пруссов», павшим в «великой Грюнвальдейской битве». В жизненном пути Минцлова сплелись как военные, так и глубоко укоренившиеся культурные традиции семьи, наследственная любовь к литературе и книге, пристрастие к библиографической работе и страсть к книжному собирательству.
Дед писателя Рудольф Иванович Минцлов (Карл Рудольф, 1811–1883), уроженец Кенигсберга, доктор философии, женатый на французской поэтессе и переводчице Эрнестине Гоппе (де Галле), был известным библиографом, преподавал в Александровском лицее, обучал немецкому языку будущего императора Александра III и великих князей. В числе его литературных трудов — переводы на немецкий произведений А. С. Пушкина, Н. В. Гоголя и других русских классиков, оперные либретто, «История литературы древних народов» (1873), очерки в петербургской газете на немецком языке «St.-Petersburgische Zeitung» (из напечатанных им в этой газете в 1848–1851 гг. еженедельных статей о жизни столицы была составлена книжка «Санкт-Петербургская хроника», изданная крошечным тиражом в 2009 г.).
«Кабинет Фауста»
С 1847 г. и до конца жизни Р. И. Минцлов прослужил в Императорской публичной библиотеке, в качестве старшего библиотекаря и хранителя отделений философии, инкунабулов, альдов и эльзевиров составил описание эльзевиров ИПБ, публиковал и другие библиографические работы. По его инициативе в библиотеке в 1857 г. был создан так называемый «Кабинет Фауста» — сохранившийся до наших дней готический зал (архитекторы И. И. Горностаев и В. И. Собольщиков) для хранения инкунабулов.
«Пестро расписанные крестообразные своды плафона опираются на массивный серединный столп, составленный из четырех соединенных в одно колонн. Две стрельчатые оконницы с своими розетками и трилистниками из цветного стекла; громадные шкафы, которых далеко выдающиеся карнизы поддерживаются витыми колонками, возвышаются до самого свода; тяжелый стол и кресла, пюпитр для письма, какой можно видеть еще на старинных ксилографах, на нем часы с кукушкою для боя и арабский зеленый глобус с астролябиею, а сверху на невидимой нити спокойно парящий вампир, скамья для чтения книг, обложенных цепями: все, до неуклюжих растопыренных петель и запоров на боковых дверцах и до чернильницы, напоминает монастырскую библиотеку пятнадцатого «типографского» столетия» — так описывал Р. И. Минцлов «Кабинет Фауста» в своей брошюре «Прогулка по Санкт-Петербургской Императорской публичной библиотеке» (1872). В 1872 г. Р. И. Минцлов выступил также автором книги «Петр Великий в иностранной литературе» — каталога иностранных сочинений о России в коллекции Императорской публичной библиотеки.