Петербургская баллада
Шрифт:
Руслан возражал настойчиво и неаргументированно. Сошлись на том, что «антиквар» будет последним делом бригады Руслана в Питере. Операция была подготовлена на сегодня, двадцать первое июля, в полдень. Вечером должен был состояться расчет с Севером, а на двадцать два часа уже были куплены билеты до Головца. Оставались считаные часы, а разговор, столь важный для Руслана, так и не состоялся. Он с большим трудом смог убедить Севера дать ему для помощи в операции девушку. Оставался последний шанс поговорить с ней перед отъездом… Впрочем, про себя он знал, что не уедет, пока не получит ответ… Положительный ответ. Другого быть не могло. Он с ужасающей ясностью понимал, что это уже даже не страсть. Это — болезнь, сумасшествие, проклятие… любовь!
— С ребятами все нормально? — спросил Заозерный, прерывая ход его мыслей. — Выпустили?
— Ты же знаешь, — нехотя вернулся к разговору Руслан, — чего спрашивать? Ты нагадил, а я — суетись? Да, нанял адвокатов, написал жалобы куда надо… Следака подмазал… Половина заработанного ушла… Вчера всех выпустили…
— Уезжать надо, Руслан, — вновь завел старую песню Заозерный, — послушай меня! Сколько мы с тобой лет работаем — я тебя часто подводил? А теперь чувствую: все, не могу больше. Слишком опасно стало… Не узнаю тебя, Руслан. Всегда восхищался твоим умом, интуицией, а сейчас… Словно подменили…
— Не учи меня жить, — отмахнулся Руслан, — и перестань ныть… Уедем. Сегодня уедем. Только доделаем одно дело напоследок. Так сказать: «дембельский аккорд»… Ты вот что… Поедешь сегодня по этому адресу, — он протянул Заозерному заранее приготовленный клочок бумаги с адресом «антиквара», — там живет один барыга… Проверишь, все ли чисто… Мне тоже не нравится возня, которую твои кореша в погонах затеяли… Ох, была бы моя воля, я бы быстро того говнюка из «полиции нравов» угомонил… Может, тебе поручить, а? Да не шарахайся ты так! Шучу я, шучу… Не двадцатые годы… Ажаль… Одним словом, проверишь там все, отзвонишься, со своими му-сорскими коллегами чин-чинарем простишься и можешь ехать домой. Там встретимся. Билеты сам возьмешь…
— А… Доля моя? — облизнул нервно губы Заозерный. — У меня деньги кончились…
— Твои проблемы, — пожал плечами Руслан, — я тебе два дня назад пятьсот баксов отдал… Ты их что, жрешь?
— Расходы большие, — невнятно пояснил капитан, — ты бы мою долю сейчас мне отдал, а? Тебе-то какая разница? Все равно сегодня уезжаем…
— Перебьешься, — жестко осадил его Руслан, поняв, что капитан попросту трусит, — договор был: после прибытия домой! Ты свою работу еще до конца не доделал. А то ишь какой шустрый: боится, что нас заметут и он свою пайку не получит… деньги будут, только если все вернутся обратно. Целыми и невредимыми. Все, базар окончен.
— Ну, хоть сто баксов… На обратную дорогу…
— Нет! И не забудь, что я тебе сказал… Проваливай.
Заозерный ушел, а Руслан после короткого раздумья
заказал у бармена сто пятьдесят грамм коньяку Он впервые пил перед делом, но чувствовал, что иначе сорвется, не выдержит, сделает где-нибудь ошибку — столь велико было напряжение… Нет, дело его не пугало, и в благоприятном исходе он был уверен — на то были свои причины, — его томило и страшило совсем иное. Он должен был получить ЕЕ. Он всегда получал то, что хотел. Любым путем. Любой ценой…
Они уже мчались на дело, когда в кармане Руслана запищал телефон.
— Слушаю, — поднес он трубку к уху, — так… так… Я это знал. Не волнуйся, все в порядке, все по плану. Делаем, как договорились. До встречи дома…
— Проблемы? — спросил сидевший за рулев Нечаев.
— Все нормально, — сухо ответил Руслан, — ты за дорогой следи.
— Кстати, а куда мы едем? — не обиделся он. — Ты мне сейчас адрес дал, а насколько я помню, «антиквар» этот в другом конце города живет… Ничего не путаешь?
— Поучи бабку щи варить, — огрызнулся Руслан, — тебе дали адрес — вот и едь, любопытный ты наш…
Когда они остановились у нужного адреса, из второй машины выскочила разъяренная Таня и бросилась к Руслану:
— Что это значит? Ты куда приехал? Мы планировали «антиквара», а это адрес «ювелира».
— Я знаю, — спокойно признал Руслан и хотел было ограничиться этим сообщением, но, разглядев встревоженные лица друзей, все же решился сказать: — У «антиквара» засада. Менты нас ждут. Кто-то сдал… Или «наводка» изначально «паленая» была…
Новость повергла всех в шок. Первым оправился Нечаев:
— Тогда какого черта? Сматываться надо! Веришь: никакого кайфа на тюремных нарах сидеть нет. Хватит уже, насиделись… Ты совсем рамсы попутал, Руслан: нас менты пасут, а ты такую информацию тихаришь. Дело-то общее… Ты не прав!
— Тихо-тихо! — остановил начавшийся ропот Руслан. — Все идет как задумано. По плану.
— Руслан, мы тебя уважаем, — мрачно сказал Нечаев, — и шли за тобой всегда потому, что ты… прав. Но сейчас ты что-то не то говоришь. И уж прости меня, но сдается мне, что… ты пьян.
— Я трезв, как никогда, — твердо заявил Руслан, — пахнет от меня кофе с коньяком… А что касается дела… Я знал, что на квартире «антиквара» нас пасут менты — меня предупредил мой человек по телефону десять минут назад. Но я это и раньше подозревал, так что Америку он для меня не открыл. Я его для того туда и послал, чтоб убедиться… Были у меня по этому поводу кое-какие мысли… Нам это на руку, ребята. Если менты нас ждут там — здесь они нас точно не ждут. Мы сможем работать спокойно. Пари держу: их и так мучает вопрос — будем ли мы работать сразу после того, как вышли из КПЗ. Пусть думают, что мы струсили. Билеты у нас уже в кармане — вы это знаете, — дело сделаем и уедем. Натянем мусоров… Эта хата чистая — я проверял. Или не верите мне?
Руслан обманывал их: квартиру «ювелира» он не проверял — не было времени. Но отступать было не в его правилах.
— Если где-то рядом с Севером есть стукач, — продолжал убеждать Руслан, — он уверен, что мы будем брать «антиквара». Ведь даже вы до последней минуты ничего не знали… Нет, уж вам-то я доверяю, но… береженого бог бережет. Фиг знает, какая там у ментов спецтехника имеется… Так что не трусьте: бог не выдаст, свинья не съест.
— Я отказываюсь участвовать в этой авантюре, — решительно заявила Таня, — мы обязаны в случае изменения планов сразу оповестить Севера. Это его тема. Мы не можем ничего предпринимать без его согласия. Я сейчас же звоню ему…