Петербургская баллада
Шрифт:
— Не прощаюсь, — сказал я Заозерному, — что-то мне подсказывает, что мы еще встретимся… На суде. А у меня еще много работы. До встречи…
21 июля 2003 г. С. — Петербург
По дороге в офис Севера Руслан приказал водителю такси остановиться, купил в магазине литровую бутыль виски и весь остаток пути пил много и жадно. Охрана на входе покосилась недоуменно, но пропустила не обыскивая — знали Руслана в лицо. Это была ошибка — у Зотова все еще оставался взятый на дело «ювелира» «парабеллум». Входя в кабинет Севера, он демонстративно расстегнул куртку, так, чтобы видна была рукоять пистолета.
— Что это был за тон по телефону? — недовольно поднялся ему навстречу Север. — И что это за вид?
С кривой ухмылкой Руслан оглядел кабинет. Помимо Севера, здесь же находились опередившая его Таня и… Луза.
— С возвращением, — поклонился в его сторону Руслан, — опоздал ты малость, учитель… Впрочем, на последнее представление в самый раз успел…
— Что с тобой, Руслан? — нахмурился Луза. — Ты же не пьешь?
— Как видишь, пью, — опроверг Зотов, — но не волнуйся, голову не потерял. Ибо для предстоящего разговора она мне потребуется… голова-то…
— Что произошло? — нахмурился Север. — Может, все-таки объяснишь, что все это значит?
— С удовольствием, — Руслан удобно устроился в кресле так, чтобы видеть всех троих, — все действующие лица в сборе, так что можно начинать… Ребята мои погорели. Полчаса назад менты нахлобучили их прямо с товаром…
— Почему ты самовольно поменял план операции? — спросил несколько растерянный Север.
— Если б я его не поменял — нас нахлобучили бы еще раньше, прямо в квартире «антиквара».
— Но почему не позвонил сразу мне?!
— Объясню… Но позже, — пообещал Руслан, — сначала подобьем бабки. Ты, Север, вор правильный… С этой позиции и говорить стану… А Луза поправит, если что не так… Он у нас дока в воровских законах… Доля от этого дела у меня большая?
— Как договаривались, — недоуменно взглянул на него Север, — но при чем здесь это? Не находишь, что дележ несколько преждевременный?
— В самый раз, — заверил его Руслан и сделал из бутылки большой глоток, — если я правильно помню понятия — а я их помню, — я могу провести с тобой небольшой обмен. Я отдаю свою долю и долю парней — с ними я потом разберусь — в общак, а вместо этого… Вместо этого я требую ее! — Он указал пальцем на гневно вскинувшую голову Таню.
— Ты с ума сошел? — тихо, с явной угрозой спросил Север. — Иди проспись, пьяная свинья!
— Не хами, я в своем праве, — ничуть не обиделся Руслан, — женщина для вас такой же предмет купли-продажи, разве нет? А, Луза?
— Тут все сложнее, — дипломатично отозвался старый вор, — насколько я понимаю, эта девушка не просто… м-м… девушка, а весьма ценный работник… Да и зачем она тебе, Руслан? С твоими деньгами можешь десять девушек купить, без этого… напряга.
— Нет, подождите, — с пьяной настойчивостью продолжал Руслан, — а как же блатные законы, понятия, лирика, наконец? Разве вор должен держаться за бабу… Особенно если на кону такая куча денег, которыми можно парней в тюрьме «подогреть»? Разве сами не трубите на каждом углу, что все проблемы в нашем мире из-за жадности и баб? Что вы меня здесь лечите? Я прекрасно помню правила…
— Руслан, — явно сдерживая себя, с трудом подбирал слова Север, — пойми, что времена изменились. То, о чем ты просишь, — абсурдно. Как ты себе это представляешь? Это же не работорговля? Как я тебе ее отдам?!
— Как взял, так и отдашь! — яростно крикнул Руслан. — Меня в деревню, мою девочку — себе в постель?! Ладно, господа «правильные воры», я вас понял… Тогда поговорим по-другому. Помнишь, Север, ты стукача в своей фирме искал? Так этот стукач у тебя сейчас за спиной стоит!
Север машинально оглянулся, недоуменно посмотрел на Таню и, догадавшись, куда клонит Руслан, в ярости вскочил из-за стола:
— Ты думай, что несешь? За базар отвечаешь?
— Ага, — с удовлетворением отвечал Руслан, — а вот теперь мы опять «правильные воры в законе». Интересно, как у вас получается: как у кубика-рубика — в какую сторону надо, в такую и сложилось… Отвечаю! Информация надежная. Пришла оттуда, откуда и предыдущая. Когда я тебе врага твоего обрисовывал — ты радовался, а как на стукача вывел, так взгрустнулось? Неудивительно, спать с ментовским агентом и выбалтывать в постели секреты — ситуация анекдотичная. Народ на зоне узнает — не поймет…
— Ты впрямь… не зарывайся, — настороженно предупредил Луза, — обвинения слишком серьезные… нужны доказательства.
— Доказательства получите, — заверил Руслан, — главное, с ситуацией определиться… Я еще тогда засомневался: уж больно красивая сказочка про «сокровище Фаберже». Прямо-таки красиво упакованный сыр в мышеловке… Но с перебором. На деревенщину рассчитано. Я ведь уже говорил тебе, Таня: не считай меня деревенским дурачком, не придется удивляться потом… Впрочем, это не твой стиль… Косталевский придумал? Ну, молчи, молчи… Как к тебе эта информация попала, Север? Наводка, часом, не от Танечки пришла?
По рыскнувшему в сторону взгляду вора Руслан понял — угадал и, удовлетворенно кивнув, продолжил:
— От нее… Заранее нам ловушку ставили…
— Это ни о чем не говорит, — сказал Север, — ей могли подбросить эту информацию…
— А киллер твой, что вместе с ней ко мне в город ехал, — где он? Кто еще знал о его задании, кроме тебя и… нее? Ведь он так и не отыскался, не правда ли? Догадываешься, где он сейчас сидит? И я не совсем уверен в виновности покойного Назарова. Он был моей правой рукой, знал все секреты, а уж какая светлая голова была!.. Кстати, я начинаю даже в его смерти сомневаться. Это смотря что ментам важнее было: если киллера взять, то могли подождать, пока моего Федора грохнет, и брать с поличным, а вот если им нужен был я… Тогда сидит сейчас бедный Феденька в пресс-хате и живописует ментам мои прошлые подвиги…
Север с Лузой переглянулись.
— А ствол тебе зачем? — спросил Луза.
— Вы же такие все правильные, — усмехнулся Руслан, — ради своих интересов можете решить и дело это замять… Вместе со мной… Не злись. Луза, шучу я. С дела остался. Не успел в схрон положить — там парней моих вязали. Не при ментах же идти, а бросить жаль было… Да и пригодится еще.
Он с грохотом опустил пистолет на полированную столешницу, придержал рукой, взглянул на Таню:
— Так уходишь со мной?
Она отвернулась.