Петербургские истории
Шрифт:
А вечером внезапно бабушке позвонил Юденич и буквально напросился в гости. Я невольно присутствовала при разговоре (так получилось, что мы вдвоем шли по коридору из прачечной в комнату, когда раздался звонок). Бабушка напряглась, но согласилась с его визитом.
— Ба?
— Странно, Криста, очень странно. Пирог не требуется. Печенье у нас еще осталось? Его будет достаточно.
— Хорошо. Ба, а на дачу поедем? Выходные снова свободны. Кстати, Вера тут недавно упомянула, что есть возможность разжиться какими-то древесными отходами на растопку. Вроде, обрезки досок или чего-то такого. Сами дрова бесплатно, только водителю надо бензин оплатить. Верка совсем небогата, так что это точно дешево получится. Я телефончик взяла, на всякий случай. А ей рецепт яблок на гриле рассказала. Вера, оказывается, в частном доме живет, яблоки у нее свои растут. Ну, и всякие полезные контакты не хуже Ковалева имеет.
— Молодец, Криста. Давай телефон, я позвоню обязательно. В доме уже холодно, пора не только на шашлыки дрова использовать. У тех поставщиков, что нам соседушка дал, точно будет дороже. Так отчего не сэкономить?
Юденич приехал точно к назначенному времени, в обычном, хоть и качественном, костюме. Принес тортик. Мы с бабушкой, учитывая статус гостя, соблюли строгий застольный этикет. Стол накрыт, как положено: льняные салфетки, семейный фарфор, мельхиоровые столовые приборы — фамильные, но не парадные, поскольку визит неофициальный. В хрустальных вазочках — яблочное варенье, печенье и конфеты. Ба вела светскую беседу, гость поддерживал. Я разливала чай, предлагала молоко, сахар и сладости. Когда тортик был съеден, а вазочки показали дно, Юденич перешел к цели визита:
— Новость у меня, сударыни, великая, — и примолк, нагнетая паузу.
Ба только приподняла бровь. Гость вздохнул и продолжил:
— Губернатор согласен дать магам зеленый свет!
— Сомнительно, — ба покачала головой, — наш губернатор, храни его Веста, человек сугубо материалистический. Ни науки не привечает, ни искусства. Только коммерцию. С чего бы ему в философию углубляться?
— А вот тут, вы, сударыня, не правы. Главное — правильно аргументировать. Магия — это не только философия. Это еще и конкретные результаты. Вам ли не знать?!
— И чем это нам всем грозит, — ба нахмурилась, — Дормидонт Саулович?
— О, ничем, совершенно, вы зря беспокоитесь, Юдифь Георгиевна. Просто разрешение будет легче получить, на предпринимательскую деятельность.
— Квалификация?
— Нетрадиционная медицина, а также оказание бытовых услуг, не подлежащих лицензированию. А что? Им налоги, нам — государственная поддержка и защита. Глядишь, полегче будет. Биржа заработала, опять же.
— Мне это как-то вообще не нужно. Мне и мирской профессии хватает. А то, что, — она покрутила рукой, — умеем кое-что эдакое, так это, как говорится, к делу не пришьешь и в суде не докажешь. И вообще, Дормидонт Саулович, все это, думается мне, рановато будет. Тут птичка на хвосте принесла, что телевизионщики нашими делами заинтересовались. Знаете, из тех, кто передачи про всяких инопланетян и тарелочки клепает. Нам такое точно не нужно.
— Вот как… — гость нахмурился и подобрался, — это вы меня сейчас крайне огорчили, Юдифь Георгиевна. Одно дело, когда тишком в высоком кабинете лично договариваешься, а совсем другое — когда в широкие массы информация просочится. Тут вы правы, нам такое совсем не завлекательно.
— Да и, — добила бабушка, — как-то мне сомнительно, что наши с вами собратья по магии добровольно в лицензионную палату потянутся, предпринимательство оформлять. Им проще дворниками или охранниками пойти куда-нибудь, чтоб работать тихо и мирно, а в законные выходные — свои, особенные, дела делать. Тот же Добромир, например. Как вы представляете себе официальное описание его Дара? И что потом будет с ним, если спецслужбы или бандиты заинтересуются?! Телепорт — это вам не целитель. Хотите биржу без товаров оставить?!
Гость совсем нахмурился и задумался: вопросы ба подняла серьезные, так быстро и легко на них не ответишь. Мы пили чай, ожидая реакции, дядька думал. Наконец, он отмер, коротко и зло рассмеялся, хлопнув ладонями по коленям:
— Ох, умеете же вы, Юдифь Георгиевна, такие вопросы задать, что ум за разум заходит!.. Сначала так все просто казалось!..
— А жизнь вообще штука сложная, — философски заметила бабушка.
Гость начал прощаться: было видно, что бабушка задала ему очень серьезные вопросы, требующие времени. Слишком серьезные. И слишком важные.
Развитие ситуации я узнала чуть позже. Утром в среду бабушка попросила меня заехать к Нике, купить ей магического шалфея: у нее на кафедре сквозняки обнаружились, так что бабушка стала терять голос. А он для преподавателя — основной инструмент.
Магазинчик травницы стоял, где и прежде. Зашла и увидела странную картину: ярко накрашенная блондинка в модных джинсах, замшевой курточке-косухе в сопровождении парня с кинокамерой настырно совала продавщице в лицо микрофон, требуя ответов на вопросы, вылетающие из нее со скоростью пулемета. Как я поняла, послушав пару минут, баба хотела выяснить, видела ли Ника магов, и где они живут. Мда… пора идти на выручку.
Бабушка в свое время научила меня принятым среди магического сообщества словам и жестам, позволяющим обмениваться информацией, когда вслух этого сказать нельзя.
Так что я смело подошла к прилавку и громко поинтересовалась:
— Я извиняюсь, это очередь? А кто крайний?
Журналистка запнулась, а Ника поспешила от нее отойти:
— Нет-нет, никакой очереди! Что вы хотели?
— Мне, пожалуйста, шалфей, — я сделала жест «магический», на что Ника еле заметно кивнула, — бабушке что-то горло прихватило, а таблетки она не признает.
— Конечно, минутку, — она скрылась в подсобке.
Журналисты, смешавшиеся на секунду от резкой смены темы, пришли в себя и двинулись в мою сторону. Я нахмурилась и поинтересовалась:
— А вы тут что? Разрешение на съемку есть? Или для бандитов трудитесь?
Блондинка смешалась:
— Что?! Какие бандиты?..
— А я почем знаю, под кем вы ходите?! — я говорила нарочито громко, с интонациями базарной торговки, — ходют тут всякие, разнюхивают, а потом бандюки наезжают! Честным людям и шагу ступить нельзя!
— Вот-вот, — Ника вернулась и положила возле кассы пакет с травой, — я сейчас вообще милицию вызову!
И достала из-под прилавка телефон.
— Нет-нет, вы не так поняли!.. Я — Катаржина Серебряная!
И замолкла, вопросительно подняв брови. Не поняла, она чего-то ждет? Я просто от нее отвернулась и достала кошелек:
— Сколько за шалфей?
— Три пятьдесят пять, — Ника оставила телефон и открыла кассу, — помельче не будет? Со сдачей беда сегодня, у всех только крупные.