Петербургские истории
Шрифт:
— За двоих до старой автоколонны.
— Понял, — водила принял деньги, отсчитал сдачу, — знаете, где выходить?
— Да, спасибо. Предупредите минут за пять, чтобы мы успели подготовиться?
— Разумеется.
Кроме нас пассажиров не было, но я остереглась что-то спрашивать и уточнять: что нужно, ба и так мне расскажет, а водитель точно услышит. На следующей остановке в салон забрались две старушки с корзинами, ведрами и скамеечками. Они тихо что-то обсуждали, даже не смотря в нашу сторону. Снова едем. Еще одна остановка: вошел мужик с рюкзаком. Поздоровался с водилой и бабульками, покосился на нас.
Поселок закончился, автобус пересек автостраду и двинулся по узкой, но вполне приличной дороге в сторону. Во всяком случае, наш транспорт почти не трясло, можно было даже почитать. Только я предпочла смотреть по сторонам: никогда не бывала в подобных местах!.. Бабки вышли на автостраде, возле импровизированного рынка. Там же сели еще несколько пассажиров. Стало немного шумнее.
Наконец, водитель громко сообщил:
— Следующая — старая автоколонна!
Мы с бабушкой поднялись и начали пробираться к выходу. Протаскивая тележку по проходу, я заметила несколько любопытных взглядов, но не больше того. Высадив нас на обочине, кусок которой был покрыт старым, частично растрескавшимся бетоном, водитель отправился дальше. А бабушка бодро потопала по старой грунтовой дороге, скрывающейся между деревьев.
Шли мы не так уж и долго: обошли и в самом деле заброшенный комплекс зданий за забором (иначе бы он не пророс так деревьями прямо на крыше), прошли еще немного вглубь, перешли толи речку, толи широкую канаву по полусгнившим мосткам и остановились на краю луговины.
Бабушка осмотрелась, прислушалась и вынесла вердикт:
— Здесь. Раскладываемся.
Я тоже прислушалась: щебетали птицы, ветерок шелестел листьями осины. И тишина!..
В четыре руки мы достали и разложили на поваленный ствол инструменты: четыре пирамидки из мрамора, подсвечники и чаши, атамы [4] из кости и бронзы.
4
Атам, атейм — ритуальный нож. Бывает из необычных материалов, покрыт символами.
Расчертили большой круг на земле, с помощью компаса обозначили стороны света, разложили в определенных местах ритуальные предметы, начертили священные знаки.
Бабушка встала в центре, я сбоку, на месте вторы.
— Начали. Mettiti in piedi, Diana, davanti a me.
Nascondi i miei studi, nascondi i miei pensieri!
— Lascia che nИ la bestia nИ l'uomo.
Non apparirЮ per sempre! [5]
На землю пролилось вино и масло.
— Possano gli spiriti di questo luogo proteggere me e le mie azioni! [6]
5
Mettiti in piedi, Diana, davanti a me, Nascondi i miei studi, nascondi i miei pensieri! (ит.) — Стань, Диана, предо мной, Скрой занятья, мысли скрой!
Lascia che nИ la bestia nИ l'uomo Non apparirЮ per sempre! (ит.) — Пусть ни зверь, ни человек Не появятся вовек!
6
Possano gli spiriti di questo luogo proteggere me e le mie azioni! — Да защитят меня и мои поступки духи этого места!
Краюха хлеба была разломана пополам, одна половинка — еще на пополам. Большую часть бабушка круто посолила и разломала на крошки. Разбросав их на все четыре стороны света, она возгласила:
— Prendi pane e sale, proteggi questo luogo da ogni male! [7]
Оставшиеся кусочки бабушка тоже посолила и протянула один мне:
— Abbiamo condiviso pane e sale con profumo, siamo diventate loro sorelle! [8]
Мы быстро их съели и коротко поклонились на все четыре стороны и друг дружке.
7
Prendi pane e sale, proteggi questo luogo da ogni male! — Возьмите хлеб-соль, защитите это место от всякой нечисти!
8
Abbiamo condiviso pane e sale con profumo, siamo diventate loro sorelle! — Разделив хлеб-соль с духами, стали мы их сестрами!
Бабушка взяла курильницу и обошла круг по часовой стрелке:
— Il fumo profumato si diffonde, ci nasconde dagli occhi malvagi! [9]
Наконец, она взяла бронзовый атам и наколола себе левую ладонь, уронив три капли крови на землю:
— Do il mio sangue, prendo il mio posto! [10]
Я повторила слова и действия, но уже костяным атамом. Было, кстати, вообще не больно!
Мы снова поклонились на стороны света:
9
Il fumo profumato si diffonde, ci nasconde dagli occhi malvagi! — Ароматный дым стелется, скрывает нас от злых взоров!
10
Do il mio sangue, prendo il mio posto! — Кровь свою даю, место своим делаю!
— х fatto, cosЛ sia! [11]
Вот и все.
Бабушка аккуратно вышла из круга и села на бревнышко:
— Защита установлена, примерно на год.
— Примерно? — я устроилась рядом и потянулась за сумкой — достать перекус.
— Зависит от звезд в момент ритуала, а также от самого места. Тут народ почти не ходит, но звезды сейчас скорее к пахоте и прочему такому склонны. Защиту лучше всего делать осенью, ближе к зиме.
Она приняла от меня бутерброд и кружку с чаем. Я налила себе в крышку от термоса:
11
х fatto, cosЛ sia! — Дело сделано, да будет так!
— Нинка говорит, с собой лучше не металлические кружки таскать, а пластиковые. У них в хозяйственном такие продаются.
— Да, пожалуй, это дельный совет, — бабушка поправила носовой платок, через который держала посуду, — они нагреваются наверняка меньше, чем металл.
— И весят легче, — я откусила от бутерброда с омлетом, — сейчас вообще, говорят, куча всяких новых товаров в магазинах или на рынках появилась. Только знай, деньги готовь!..
— Это да… — ба энергично кивнула, — позавчера на кафедре доцентша Нюра хвасталась, что ей любовник французский сервиз подарил.
— Вот как?.. — я пожала плечами, — сервиз, конечно, дело хорошее, только зачем он ей, если она дома не готовит, а по ресторанам шастает?
Ба пожала плечами:
— Наверно, как факт оплаты «услуг».
Я похихикала:
— Никанор говорит, французы посуду делать не умеют. Вот, англичане или немцы — это да! Ну, итальянцы еще мастера бывают. А у французов одни понты.
— А как же японцы и китайцы?
— Я европейцев имею в виду. Азиаты вообще по отдельной статье всегда проходят.
— Ну да, оттуда фарфор всегда ценился. Ну что, поехали обратно? Скоро автобус подойдет, не опоздать бы.
Мы успели. Стоило нам выйти к бетонной остановке, как из-за поворота выехал знакомый ПАЗик. Я замахала, водитель завернул к нам. Мы загрузились и оплатили проезд до станции. Дальнейшая дорога мне не запомнилась: с чистой совестью я достала итальянские рецепты и погрузилась в чтение.
Дома бушевал скандал: Илья Ильич по пьянке подрался с напарником, и теперь участковый Зимин разбирался в происшествии. Аннушка голосила на высоких нотах, Ильич оправдывался хриплым голосом. Соседи пытались сгладить ситуацию. Пострадавший сидел тут же, в углу на табуретке, сияя синяком под глазом.