Петербургские святые. Святые, совершавшие свои подвиги в пределах современной и исторической территории Санкт-Петербургской епархии
Шрифт:
В 1910 году поступил на службу в Правительствующий сенат. Одновременно молодой юрист продолжал изучать историю архивного дела и через два года окончил Археологический институт.
Когда началась Первая мировая война, Владимир Константинович, как и многие патриотически настроенные люди, стремился на фронт, но не был взят на действительную службу по состоянию здоровья. В должности помощника начальника Петроградской Санитарной автомобильной колонны он руководил перевозкой раненных с Санкт-Петербургских вокзалов и распределял их по госпиталям, работая целыми сутками.
В 1917 году большевики закрыли Сенат, и Владимир Константинович поступил на работу статистиком на Московско-Рыбинскую железную дорогу. Желание стать священником, по-видимому, вызрело в будущем священномученике постепенно, под влиянием русской катастрофы 1917 года.
Большим потрясением для него явилось также самоубийство любимого брата Алексея в 1916 году. Впервые он заявил о своем решении стать священником в дни, когда начались открытые гонения на Церковь.
В 1920 году Владимира Константиновича зачислили на первый курс Богословского института в Петрограде, а в ноябре подал прошение о рукоположении.
После рукоположения он служил в университетской церкви Всех Святых, в 1923 году являлся настоятелем этого храма, который к тому времени был переведен на Биржевую линию, дом № 8 (в квартиру академика И.И. Срезневского).
В 1924 году арестован по делу «Спасское Братство». В тюрьме у него случилось нервное расстройство, что позволило родным его спасти: по хлопотам родственников о. Владимир был освобожден.
Второй арест последовал в феврале 1925 года, и о. Владимира приговорили к десяти годам лагерей по обвинению в монархическом заговоре и служении панихид с поминовением императорской семьи.
Сщмч. Владимир (Лозина-Лозинский)
Сначала он отбывал срок на Соловках. Лагерную жизнь батюшка принимал смиренно и безропотно. Он со всеми был приветлив, ласков, любил шутку, острое словцо. По воспоминаниям узников-соловчан, аристократизм его поведения не исчезал даже тогда, «когда он отвешивал вонючую воблу» в продовольственном ларьке, разносил посылки или мыл управленческие уборные. Но врожденный такт «и, главное, светившаяся в нем глубокая любовь к человеку сглаживали внешние различия с окружающими». Он был «так воздушно-светел, так легко-добр, что кажется являлся воплощением безгрешной чистоты, которую ничто не может запятнать».
На Соловках о. Владимира посещали родные, которые вскоре добились смягчения приговора: в ноябре 1928 года заключение в лагере заменили пятилетней ссылкой в Сибирь. Пробыв несколько месяцев в пересыльной тюрьме Ленинграда, батюшка был отправлен в глухую деревню Пьяново, что в 150 километрах от города Братска Иркутской области.
Одновременно с о. Владимиром в той же деревне отбывал ссылку также отправленный с Соловков епископ Василий (Зеленцов), непримиримый противник политики митрополита Сергия (Страгородского).
После освобождения с 1934 года служил в церкви Успения на Волотовом поле в Новгороде, став в 1935 году настоятелем кафедрального Михаило-Архангельского собора, что на Прусской улице.
14 мая 1936 года протоиерей Владимир был арестован вновь, отправлен на обследование в областную больницу для душевнобольных, где признан вменяемым, и 8 декабря 1937 года вместе с группой прихожан опять арестован по ст. 58. Оговорен как член группы «Народная демократия на основе неогосударственного капитализма». 26 декабря 1937 года в Новгороде расстрелян по решению Особой тройки. Место его захоронения неизвестно.
Причислен к лику святых новомучеников и исповедников российских на Юбилейном Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви в августе 2000 года для общецерковного почитания.
Сщмч. Никита (Алмазов), протодиакон
(† 1937), память 15 ноября
Никита Алмазов родился в 1874 году в Смоленской губернии в семье священника.
В 1897 году рукоположен в сан диакона. Во время Русско-японской войны служил диаконом в составе главнокомандующего генерала Куропаткина.
С 1907 по 1918 год о. Никита служил в соборе всей артиллерии при Семеновском Преображенском полке в Петрограде [75] . В 1930-х годах протодиакон Никита Алмазов служил в Ленинграде в Греческой посольской церкви [76] , затем в Знаменской церкви [77] .
В 1935 году о. Никиту арестовали и приговорили к пяти годам ссылки в Казахстан. В ссылке в городе Атбасар он встретился с сосланными из Ленинграда священниками Феодотом Андреевым, Василием Сокольским и Николаем Ковалевым.
75
Вероятно, имеется в виду Сергиевский собор (Собор преподобного Сергия Радонежского всей артиллерии).
76
Греческая церковь (Церковь Святого великомученика Димитрия Солунского) при Греческом посольстве – Лиговский пр., 6. Снесена.
77
Угол Невскго пр. и ул. Восстания (бывш. Знаменской). Снесена. На этом месте наземный вестибюль ст. м. «Площадь Восстания».
В 1937 году о. Никиту вновь арестовали и приговорили к расстрелу. Приговор привели в исполнение в тюрьме города Атбасар 28 ноября 1937 года. Место захоронения священномученика Никиты Алмазова неизвестно.
Сщмч. Лев (Егоров)
(† 1937), память 20 сентября
Отец Лев известен, прежде всего, как один из главных основателей и руководителей Александро-Невского братства. Подобные братства возникали в соответствии с решением Всероссийского Поместного собора 1917–1918 годов, в Петроградской епархии процессом их создания активно руководил священномученик митрополит Вениамин (Казанский).
Александро-Невское братство было образовано при Лавре из мирян, как мужчин, так и женщин, под руководством монахов, и в первое время одной из его главных функций являлась защита обители от посягательств безбожников. Затем – в 1919–1921 годах – о. Льву принадлежала центральная роль в создании и деятельности Союза православных братств Петроградской епархии. Именно на него ориентировались все другие подобные объединения верующих. В эти же и последующие годы Александро-Невское братство неустанно стремилось привлечь в церковную среду представителей различных слоев интеллигенции, сблизить их с ученым монашеством, в чем и добилось заметных успехов. «Братчики» и «братчицы» имели постоянную тесную связь с возникшими после революции новыми формами духовного образования – Богословским институтом, разнообразными курсами и т. д., но особенно крепкой эта связь была с заменившим осенью 1918 года закрытую Духовную семинарию – Богословско-пастырским училищем, где члены братства составляли значительную часть учащихся и преподавателей, в число которых входил и архимандрит Лев.