Петербургский рубеж
Шрифт:
— Именно так, Александр Васильевич, — угрюмо ответил мне Познанский, — из этой категории так называемого пролетариата и выходят те, кто всегда готов участвовать и в погромах, и в бесчинствах, и в сопротивлении властям.
— А вы что предлагаете? — Андрей Августович Эбергард, заинтересовавшись нашей с ротмистром беседой, подсел к нам поближе.
— Господа, — я обвел взглядом своих собеседников, — согласитесь, что при огромности фактически незаселенных просторов России, слова о лишних людях звучат по меньшей мере издевательски. Вот Дмитрий Иванович Менделеев пророчил Российской империи к пятидесятому году миллиард населения, из которого ровно половину должны составлять великороссы, белорусы, малороссы. А вышло… Вышло так, что Сибирь и Дальний Восток так
— Так всё же, — Познанский подпер щеку рукой, — есть ли выход из создавшейся ситуации? А если есть, то какой?
— Нет безвыходных положений, есть положения, в которые нет входа, — попробовал пошутить я. — Михаил Игнатьевич, в деревне, — кивнул я за окно, — из европейской России надо оперативно изъять те самые сорок миллионов «лишних» мужиков и переселить их за Урал вдоль Транссиба и КВЖД. Убрать всех голодных безлошадных, кому нечего терять, но кто еще готов впрячься в работу. Это даст облегчение ныне существующему в европейской части России сельскому хозяйству и подстегнет развитие промышленности.
Жандарм покачал головой:
— Позвольте вопрос, Александр Васильевич: а где же тут связь? Как уменьшение количества населения может улучшить хозяйство, да еще поднять промышленность?
— Господа, вы можете сами сделать выводы, — ответил я. — Сокращение крестьянских хозяйств в европейской части России увеличит наделы оставшихся. Отмена выкупных платежей и недоимок по ним стимулирует механизацию сельского хозяйства и применение минеральных удобрений (вот вам и стимул для развития соответствующих производств). Ну а государство должно бдительно отслеживать, чтобы этот спрос покрывался в основном за счет внутреннего российского производства, а не за счет импорта. Своего рода протекционизм, который подстегнет развитие отечественного производителя.
Насчет помещичьих имений. Большинство из них давно уже заложены и перезаложены, и являются таковыми лишь по названию. Государство должно выкупить их, и на базе этих имений основать то, что в нашем времени называлось совхозами. То есть государственное сельхозпредприятие, где работники получают твердую зарплату плюс премии за хорошую работу. Это не батрак, который отрабатывает взятое в долг.
Теперь, господа, вернемся на минутку на землю, то есть в деревню. Урожай сам-три, сам-четыре в крестьянских хозяйствах — это просто позор. Для сравнения. В той же Германии с применением удобрений и передовых агротехнологий урожаи выше на порядок. Но если даже направить в село достаточное количество агрономов и начать продажу удобрений, то вряд ли с ходу удастся переломить вековой консерватизм крестьянской общины. В то же время община может быть и полезна. Например, как база для создания коллективных крестьянских хозяйств, или кооперативов — тут важно не название. Эффективность подобных форм ведения сельского хозяйства доказали израильские кибуцы, которые признаны одним из самых удачных сельхозпредприятий.
Ну, и общины, ставшие колхозами, могут противостоять деревенскому кулаку-мироеду. Своего рода крестьянскому Шейлоку, который нещадно эксплуатирует своих же односельчан, давая им деньги в рост под большие проценты, продавая в сельской лавочке продукты с наценкой и скупая по дешевке выращенную другими сельхозпродукцию и продавая ее потом втридорога в городе. В этом отношении кулаку не дадут развернуться: сельпо — сельские потребкооперативы, крестьянский банк, который может ссудить крестьян деньгами под нормальные, не грабительские проценты, заготовительные конторы и прочие структуры, закупающие напрямую у производителей все, что они вырастят.
Я посмотрел на своих примолкших собеседников. Познанский иронически усмехался, а Эбергард задумчиво смотрел в окно.
— Хорошо, — сказал жандарм, — на словах всё это выглядит очень даже заманчиво. Только что вы с выселенными делать собираетесь? Ведь были уже программы переселения, но предложенного вами масштаба они ни в коем разе не достигали.
— Да, но теперь у России имеется Транссибирская магистраль, стараниями князя Хилкова в стране строятся ежегодно сотни километров новых железных дорог. Теперь можно перевезти на восток всё необходимое для заселения Сибири и Дальнего Востока. Но одновременно с колонизацией, в Сибири и на Дальнем Востоке надо провести и индустриализацию.
Для новой переселенческой программы необходим целый комплекс подготовительных мероприятий. И прежде всего надо законодательно установить льготы для тех, кто намерен отправиться на освоение новых территорий. Подъемные, освобождение на определенное количество лет от налогов — это крайне необходимо для переселенцев. В Сибири крестьян лучше всего селить компактно. В тех суровых местах нужна взаимовыручка, помощь в обработке земли и строительстве села. Таким образом, через год-два сложится новая община. Привычка к совместной работе позволит крестьянам легче и безболезненнее объединиться в коллективное хозяйство. Государство же может поманить их туда и пряником: предложить по льготным ценам сельхозинвентарь, лошадей, молочный скот, птицу. Но тут же продемонстрировать и кнут — всё это продавать не по дворам, а на всю общину разом. И сразу же заключать с общиной договор о том, что первые пятнадцать или двадцать лет община работает как артель по совместной обработке земли и обязуется выполнять рекомендации агронома. Две трети посевных площадей засевать по государственному плану, одну треть — свободно. Госзаказ выкупается по твердой цене, также по твердой цене поставляются семена, племенной скот, удобрения и услуги машин. На уезд необходима одна машинно-тракторная станция и один племенной конезавод — для разведения рабочих пород лошадей, привычных к суровому сибирскому климату и более выносливых и работоспособных, чем нынешние крестьянские лошадки, которые и плуг-то не всегда могут потянуть.
Всё это должно стать основой для создания в Сибири мощной промышленности на новой технологической базе. В первую очередь селить переселенцев вокруг будущих промышленных узлов. Да, паи в артели должны быть неделимыми, следовательно, все сыновья крестьянина, кроме одного, должны заранее выучиться на разные специальности и найти себе работу в промышленности. Не обязательно в городе, на селе появится немало новых специальностей, которые там будут востребованы. Поэтому в новых местах сразу начинать вводить всеобщее четырехклассное, а потом и профессиональное образование.
— Уважаемый Александр Васильевич, а кто построит эти заводы? — спросил Эбергард.
— Вы имеете в виду тех, кто будет расчищать территорию под стройплощадку и копать землю под фундаменты? Это могут сделать сезонные рабочие, которые будут по мере надобности кочевать от одной стройки к другой. Местные крестьяне могут работать лишь в зимнее время, после окончания сельхозработ. Но зимой фундаменты не закладывают и деревья не корчуют. Ну, а возведение стен, установка станков и прочего оборудования — это дело профессионалов. Могу вам сказать, что в это время профессии каменщика, сварщика или монтажника станут самыми престижными и самыми высокооплачиваемыми.
— Нет, я спрашивал, откуда взять деньги на всё это?
— Ах, вы о деньгах? Мы тут после Байкала обменялись с наместником радиограммами и прикинули, что на два первых таких агропромышленных ядра на Квантуне и районе Фузана мы, скинувшись, денег наскребем. Призовые там, контрибуция с Японии и другие источники, о которых мы пока распространяться не будем.
Великий князь Александр Михайлович согласился войти в дело, он собирался и государя уговорить — миллионов десять личных денег вложить. ЗАО «Белый медведь» — как вам такое название? А потом, вы даже не представляете — насколько прибыльным может быть подобное высокомеханизированное вертикально-интегрированное производство по сравнению с местным. Дальше всё по законам бизнеса: прибыли вкладываются в развитие новых производств и привлекают новых пайщиков и новые деньги. Вложится в это дело казна — так вообще замечательно…