Петр I. Добрый или злой гений России
Шрифт:
Поправив здоровье, царь прибыл в Копенгаген, где сосредотачивались войска и корабли для высадки десанта в Швецию. В операции решили принять участие англичане и голландцы, раздраженные действиями шведских каперов в Балтийском море, блокировавших морскую торговлю. В начале августа датско-русско-англо-голландская армада под командованием Петра в составе восьмидесяти военных кораблей вышла в море для сопровождения четырехсот торговых судов. Кроме как распугать шведский флот, плавание носило характер масштабных совместных маневров союзных и дружественных эскадр. Высадка войск во владениях Карла XII так и не состоялась – датский король не обеспечил своевременную переброску русских войск из Макленбурга. «Генеральный консилиум…учинил отставить десант до следующего лета».
Из Дании Петр отправился в милую его сердцу Голландию, в которой царя в первую очередь влекли те места, где он побывал без малого двадцать лет назад. Он с удовольствием посетил Саардам и судовую верфь в Амстердаме, обласкал своих старых знакомых – кузнеца Геррита Киста, бывшего бургомистра Витсена, вдову корабельного мастера Поля. Голландцы могли заметить, что за прошедшие годы русский царь заметно изменился в манере поведения: он совершенно не стеснялся толпы и не прикрывал лицо руками, но остался верен пристрастиям молодости – все также интересовался торговлей, различными производствами, техникой и механизмами, с удовольствием совершал прогулки на яхте, посещал музеи, библиотеки, школы, академии; находясь в зените славы и могущества, сохранил простоту в одежде и общении, симпатию и тягу к простому мастеровому люду. Правда, за топор на верфях царь больше не брался, но приобрел богатую коллекцию картин голландских художников.
Дипломатические усилия Петра привлечь Англию и Голландию в качестве посредников в мирные переговоры со Швецией не дали положительных результатов. Более того англичане и австрийцы, недовольные активным вмешательством России в дела северной Германии, требовали немедленного вывода русских войск из Макленбурга, не желали чрезмерного усиления России за счет Швеции, особенно Англия, стремившаяся к контролю над Балтийским морем. Тогда царь обратился с подобным предложением к Франции и получил официальное приглашение версальского двора посетить Париж.
Петр давно хотел побывать в этой стране, известной высокими научными, техническими и культурными достижениями. Людовик XIV, неизменно уклонявшийся от сближения с Россией, умер полтора года назад. На трон взошел его малолетний правнук Людовик XV, до совершеннолетия которого французским королевством на правах регента правил герцог Филипп Орлеанский.
В апреле 1617 года царь прибыл в Дюнкерк, где его встретили представители регента, получившие указание проявлять по отношению к высоким русским гостям всяческий почет и предупредительность, выполнять все их прихоти и пожелания, что оказалось делом нелегким. Петр отказался сесть в предоставленную ему карету, напоминавшую петербургские катафалки, потребовал обычную двуколку, на которой привык передвигаться дома. Царю не понравился ни один из продемонстрированных ему экипажей. Тогда он распорядился поставить на телегу разысканный на складе среди старого хлама кузов фаэтона. Напрасно французы уверяли привередливого гостя, что он рискует опрокинуться в пути – Петр отправился в Париж на транспорте собственной конструкции. Увидев из окна фаэтона множество ветряных мельниц, царь пошутил: «Вот где для Дон Кихотов непочатый край работы». В Кале ему так понравилась супруга председателя королевского суда, что дама чуть не лишилась чести, на защиту которой встал сопровождавший царя камергер французского двора. «Воля и планы его величества меняются ежечасно. Нет никакой возможности составить заранее программу или какой-либо распорядок», – сообщал камергер Филиппу Орлеанскому. – «Вся его свита, от трона до конюшни, легко впадает в ярость. В царствующей особе есть зачатки добродетели, но совсем дикой… Встает он рано утром, обедает в десять часов, после легкого ужина ложится в девять, а иногда вообще не ужинает, если сытно пообедал. Но между обедом и ужином поглощает невероятное количество анисовой водки, пива, вина, фруктов и всевозможной еды. Любит соусы с пряностями и черный черствый хлеб. Наше пиво его величество находит отвратительным, жалуется на все… Вельможи его свиты не менее требовательны, любят все хорошее и знают в этом толк. Царь очень велик ростом, несколько сутуловат и имеет привычку держать голову немного вниз. Он смугл, выражение лица суровое. Носит простое суконное платье, широкий пояс с саблей на боку, парик без пудры и рубашку без манжет». В свою очередь Петр находил французских аристократов слишком изнеженными, жеманными и изящными, забавлялся их манерой ежедневно менять костюм.
В Париже для русского царя отвели роскошные апартаменты в Лувре, поставили в спальне «самую дорогую и великолепную вещь в мире» – кровать Людовика XIV, заказанную для него в свое время маркизой де Ментенон, знаменитой фавориткой и морганатической женой [83] короля. В отделанной росписью и позолотой зале накрыли обильный и изысканный стол на шестьдесят персон. Но Петр только мельком взглянул на все это великолепие, продегустировал шесть сортов вина, два пива, закусил черным хлебом с редиской, распорядился потушить смущавшие его склонность к бережливости сотни свечей на огромных люстрах и… предпочел более скромные покои в отеле «Ледигер», в которых приказал поставить свою походную кровать. Надежды французов поразить воображение русского царя немыслимой роскошью оказались напрасными. Равнодушно осматривая королевскую коллекцию драгоценностей стоимостью в тридцать миллионов ливров, он небрежно заметил, что потраченным на них деньгам можно было бы найти лучшее применение. Если Петр чему-то и удивлялся в этом плане, так это резкому контрасту между богатством аристократии и нищетой простого народа, полагал что французское королевство погубит ненасытная страсть правящего класса к роскоши, что и случилось через семьдесят два года [84] .
83
Морганатический брак – неравный брак между королевской особой или членами королевской семьи с представителями более низкого происхождения, которым не предоставляется прав законных супругов, а детям прав на наследство и престол.
84
В 1789 году началась Великая французская революция.
В Париже царь чувствовал себя хозяином, свысока смотрел даже на регента, игнорировал высший свет, балы, оперу, пренебрегал этикетом и галантностью, совершенно не стеснялся своих привычек и манер. При встрече в Тюильри [85] с семилетнем королем он без церемоний взял его на руки, расцеловал, на глазах дворцовой стражи и придворной свиты внес по лестнице во дворец. Не чувствуя себя обязанным поддерживать пустую светскую болтовню, Петр позволял себе без всяких извинений молча покинуть жаждущих познакомиться с ним поближе принцесс королевской крови, что в их глазах выглядело чудовищной неучтивостью и верхом невоспитанности.
85
Тюильри – дворец в центре Париже, основная резиденция французских королей. Сожжен во время Парижской коммуны в 1871 году, на его месте расположен одноименный парк.
Как всегда царя больше привлекали люди дела, прикладные науки и технические достижения. Покончив со светскими формальностями, он с головой окунулся в мир собственных интересов. Петр посетил Арсенал, фабрики по производству зеркала и гобеленов, монетный двор и королевскую типографию, парламент, анатомический институт, крупнейшую парижскую библиотеку, музеи, познакомился с работой французской почты, удостоил своим вниманием парижский Аптекарский огород [86] , следуя своей страсти, с интересом наблюдал за работой дантистов, удалявших зубы клиентов прямо на улицах города. В картинной галерее он восхитился портретами Людовика XIV и кардинала Ришелье. Обняв бюст последнего, русский царь с чувством произнес: «Какая была голова! Я отдал бы половину своей страны, чтобы он научил меня управлять другой!». Особенное внимание Петр уделил устройству раздвижных мостов на Сене, архитектуре, фонтанам и паркам Версаля – строительство Петербурга шло полным ходом; осмотрел замки и дворцовые комплексы Фонтенбло, Сен-Клу, Мёдона, Сен-Жермена, Марли… Архитектуру Петр считал важнейшим из всех искусств, мастерство французских мастеров художественных ремесел он оценил очень высоко, нанял на работу в Россию пятьдесят архитекторов, художников, скульпторов, ювелиров, ученых, среди которых оказался Бартоломео Растрелли – отец знаменитого архитектора Петербурга.
86
Сад лекарственных растений.
В Сен-Сире царь посетил основанный мадам де Ментенон Институт Святого Людовика, в котором обучались и воспитывались дочери небогатых дворян. Эта первая женская светская школа в Европе впоследствии стала образцом для многих подобных учебных заведений, включая Смольный институт в Петербурге. Петр непременно захотел увидеть саму фаворитку короля, доживавшую свой век в стенах пансиона. Ему сказали, что она больна и никого не принимает. Подобные пустяки не могли остановить снедаемого любопытством царя – он бесцеремонно прошел в покои восьмидесятидвухлетней старухи, приподнял полог кровати. «Чем вы больны, мадам?» – спросил наглый посетитель. – «Старостью», – ответила некогда первая красавица королевства.
Но наибольшее удовольствие царь получил от общения со знаменитыми учеными Франции в Академии наук и основанным кардиналом Мазарини Колледже Четырех Наций. Географу Жозефу Делилю он продемонстрировал карты берегов Азовского и Каспийского морей [87] , о которых в Европе имели весьма смутное представление. Беседы с Делилем оказали влияние на решение царя заняться подготовкой новых научных экспедиций и составлением подробной географической карты России. Любознательный царь наблюдал химические опыты Этьена Жоффруа, операции по удалению катаракты английским хирургом Уоллесом, подолгу беседовал с математиком Пьером Вариньоном – другом Ньютона. В обсерватории ему так понравилась движущаяся модель солнечной системы, что он сторговал ее за две тысячи ливров. Петр настолько поразил французских ученых своими энциклопедическими знаниями и разносторонними дарованиями, что они избрали его почетным членом Академии Наук. Царь далекой невежественной России оказался самым просвещенным монархом Европы.
87
Географические карты Азовского и Каспийского морей были составлены экспедицией под руководством капитана Преображенского полка Александра Бековича-Черкасского в 1715–1717 гг, вероломно убитого в Хиве.
Петр нанес визит увечным и старым солдатам в Доме инвалидов, пробовал их суп, называл товарищами, одарил ветеранов ценными медалями, отлитыми в честь его собственных побед на полях сражений. Побывав на смотрах французской армии, он нашел ее слишком театральной: «Я видел нарядных кукол, а не солдат. Они ружьем финтуют, а в марше только танцуют».
Наряду с полезными и возвышенными занятиями царь не отказывал себе и в низменных плотских развлечениях: устроил в Версале со своей свитой и парижскими проститутками такую оргию, что масштабом разгула даже поразил не обремененных строгой нравственностью французов. А после охоты, устроенной в его честь, так злоупотребил горячительными напитками, что, опорожнив желудок, испачкал на обратном пути карету.