Петр I. Предания, легенды, сказки и анекдоты

Райкова Ирина Николаевна

— Давай еще выпьем!

Царь говорит:

— Да денег-то больше нету у нас.

— Ладно, — говорит, — я саблю заложу.

— А если завтра смотр?

— Ничего, — говорит, — я до завтра выкуплю.

Ну, вот, сходил, саблю и заложил. А царь Петр I и ушел. Солдатик выпил и отправился в часть домой.

А утром как раз полк выстроили ихний. А у солдатика сабли-то нету. Он на скору руку взял да сделал деревянную, сунул в ножну. Вот выстроили на плац войска. Царь Петр I идет осматривать. Знает, из какой роты солдат.

Дошел до этой роты, узнал этого солдата и вызывает.

— Пять шагов вперед! — говорит.

Солдат и вышел.

Царь и говорит:

— Руби мне голову!

— Что ты, — говорит, — Ваше высокоблагородие, царю голову рубить!

— Руби! — говорит.

Вот солдат перекрестился.

— Господи, благослови!

Как шмякнет царю по голове! Так эта деревянная сабля на три части и разлетелась! И царь его в унтер-офицеры произвел. «Вот какие солдаты у меня есть — не трусят царю голову рубить!»

54. Царь и солдат в лесу

Был Петр Великий, занимался разными издельями и ездил в лес с борзой собакой зверье ловить; и настигла его темна ночь. Он и дале, и дальше, да и заплутался. Напал на него лютый медведь и растерзал его охотную собаку. И так было ему жаль ее, что легче бы сам жизни решился. «Ах, остался я ни при чем!» И скружился в темном лесе, три ночи ночевал.

И в то же время новобранный солдатик, прослужа недолго время, из полку убежал и на Петра Великого напал. Смотрит Петр Великий на форму солдатскую и видит по форме, какого полка. «Ах, — думает, — солдат-то мой!» Солдат идет пешком, Петр едет на коне да и кричит: «А подь-ка, землячок, сюды!» Землячок подошел, говорит Петр Великий:

— Здравствуй, земляк!

— Здравствуй.

— Ты чей, откуда?

— А что тебе за надобность?

— Ты не бежал ли? Я ведь тоже бродяга.

Солдатик признался, что бежавший. Остановился Петр, покалякал с ним.

— Кто у вас ротный? Кто полковником?

Солдат сказал, кто. Петр вынул бумажку с карандашом, это все записал, стал спрашивать:

— С какого ты году?

— С такого-то.

— Отчего ты бежал?

— Да вина-то небольшая: потерял всего только одну пуговицу, да замучил меня полковник мукой и кажен день бьет. Оттого я и бежал.

— Ну а как, земляк, у вас в полку пища? Говядины по скольку варят?

— А так варят — только славу делают.

Петр Великий назвался земляком, Петрушей. Его солдат и спрашивает:

— А у вас в полку как?

— У нас варят по фунту на каждого солдата.

— Нет у нас этого, Петруша, нет ничего.

— А варят ли крутую кашу?

— Варят да никогда, а такую только варят, что крупинка за крупинкой, и на ложку не поймать.

Пойдем, землячок, куды-нибудь.

Долго ли, мало ли ехали, вечор их пристигает. Подъехали к высокому дубу, и говорит Петр Великий:

— Земляк,

похрани моего коня, а я влезу на дуб, погляжу, нет ли где огонька.

Петр Великий полез на дуб, а солдат смотрит: у него у седла чумоданчик. Открыл его, посмотрел: там графинчик водочки. Вот солдатик из горлышка-то и потягал, похваливает себе: «Ах, да водочка какая хороша!» А Петр рассмотрел: в незнамой стороне светится огонек. Он слез с дубу, подходит к своему коню, открыл чумоданчик, вынул графинчик да и смотрит.

— Ах, землячок, знать, ты чумоданчик открывал и водочки выпивал?

— Виноват, земляк, потянул.

— На-ка, потяни еще!

А вор-солдат да и гораздо потянул. Петр Великий сел на своего коня и поехал прямо в ту сторону, где виднеется огонек. А солдат за ним вприпрыжку, хмельной. Подъехали к огоньку — преогромный двор. Да на двор ворваться никак невозможно. Вот они думали, думали, как бы влезть. Солдатик вздумал да и говорит: «Слезь-ка ты с коня». Петр слез с коня, солдат вскочил на коня и перепрыгнул через ворота. Отпер их. Въехали они на двор и смотрят: где лежит рука человеческая, где голова… Петр Великий немножко оробел.

— Ах, землячок, да не ладно! Кабы нам здесь живым быть? Должно быть, здесь нехорошие люди.

— Ну-ка я еще потяну!

Он водочки еще потянул, взошел к сенной двери, в комнату — навешаны престрашные орудия: разные сабли, ружья, и в этой горнице — одна старая старуха. Вот солдатик, как выпивши, смелый, с грубостью на нее закричал:

— А, старая ведьма! Дай-ка нам поесть!

Старуха видит, что он шибко на нее наступает, сейчас собрала им поесть. «Водки дай!» Старуха по стакану водки подала. Солдатик приурезал, а Петр Великий испугался: стакан в руки не берет и водочку не пьет.

— А что же ты, земляк, не пьешь? Что оробел? Двум смертям не бывать, а одной не миновать! Я на то ведь уж пошел. Выпьем! Живы в руки еще не дадимся. Баушка! Живо! Дай нам овса!

Та амбар отперла и овса насыпала. Солдатик, что было у ней в печке жарено и варено, все поел и спрашивает: «А где ж, баушка, нам отдохнуть?» Показала старуха на сушила. «Там и спите», — говорит.

Вдруг бряк, стук, скачут с колоколами, с побрякушками и гайкают, свищут — едут разбойники. Старуха выбегла, ворота отперла, на двор их впустила. Они лошадей выпрягли, корму задали, всходят в дом.

— Ну-ка, давай, хозяйка, поесть!

— Да нечего!

— Что такое?

— Да у меня есть два солдата, они все поели, чуть и меня-то не прибили.

Атаман и говорит:

— А где же они?

— Да вот на сушилах.

— Ну, ладно. Пущай лежат до время.

Старуха избу затопила, ужин заварила, потом, как поужинали, полегли все спать. Ложимшись спать, и говорят:

— Надо их, солдат-то, убрать.

— Поспеем еще! Пущай лежат.

Как завечерело, Петр Великий и говорит: