Петровские Ведомости
Шрифт:
– Понимаю, – с грустью и примирением с реальной действительностью, сказал Козлов.
– Хорошо, саму печатную машину и расходники я тебе достану, а дальше – сам, как получится. Это даже не второстепенное, это пятое-десятое по важности дело.
Козлов ушёл довольный, однако мне от этого было не легче. Ещё чего доброго – устроит тут аншлаг или схлопочет от попов обвинения в ереси, и создаст проблемы на пустом месте. Или ляпнет на бумагу что-то не то и всё, объясняйся потом с местными. Поэтому сплюнув, я попёрся в наш двадцать первый век, предварительно захватив машины и своего друга. Саня даже забыл, о чём мы говорили
– Подъём, Саш, – оторвал я его от работы в мастерской, – не забыл? Тебе ещё ехать и договоры договаривать.
– О, точно, – он оглянулся на ту сторону мастерской, где работали инженеры и тяжко вздохнув, попросил несколько минут, переодеться. Переоделся он быстро – я только двигатель завёл и мы выехали.
Кстати, о генерале. Семёнов наконец-то вошёл в ритм. То есть перестал выглядеть как загнанная лошадь. К нему мне и предстояло съездить. До МКАДа мы добрались вместе с Саней – я держался позади него, а потом разделились. Я загнал машину на стоянку и пересел на метро, а Синицин поехал дальше. Работа ему предстояла нелёгкая, поэтому его я тревожить не собирался.
Семёнов кого-то очень громко распекал по телефону, так, что через дверь было прекрасно слышно. Как только он закончил ругань, я, постучавшись, вошёл.
– Синкерович! – обрадовался генерал, – как жизнь молодая?
– Нормально, товарищ генерал. А у вас что за причины так ругаться?
– Что, слышно? – сконфуженно посмотрел он на лежащий на столе телефон. Древнюю нокию самой неубиваемой модели.
– Не то слово. Люди даже стороной обходят кабинет.
– А, не бери в голову, – махнул он рукой, – опять какие-то проблемы с оборудованием. Вот не понимаю я людей – как только дали им полную технологическую свободу, они натащили себе самого сложного оборудования, а потом чешут репы, думая, как эту фигню использовать. У тебя-то как?
– Тоже неплохо, – кивнул я, – утром состоялась презентация первого парового двигателя полностью нашего. Радости было – не счесть, ведь его то, двигатель, можно свободно применять. Уже строим наполеоновские планы по механизации, и ещё Козлов воду мутит…
– Ну-ка, – подался вперёд Семёнов, – что там с этим… Козловым?
Насколько я понял изо всех оговорок, этому гиперэнергичному пенсионеру генерал доверял меньше всего. Причина, думаю, ясна, Яков Вениаминович же, а не Иван Иваныч.
– Решил попытать счастья в просветительской деятельности. Лавры книгопечатника не дают ему покоя, вот и пришёл сегодня ко мне, – я нагло сел на стул перед генеральским столом, – пришёл и выдал перл про массовый выпуск учебников и букварей для местных.
– Ну даёт, – усмехнулся генерал, – кого там учить? Кому это надо?
– Вот, примерно это я ему и сказал, – поддакнул я генералу, – мартышкин труд получится. Хотя, признаться, в его идее есть рациональное зерно. Ведь даже если из миллиона крестьян мы выловим одного Ломоносова или Кулибина, эта затея будет уже не зря начатой. Да и с развитием самой индустрии повысится и спрос на грамотных людей. Только взялся он за неё не с того конца.
– Именно, тут нужны школы для выдающихся детишек, с пяти-семи лет начинать уму-разуму учить, тогда и будет толк.
– Верно. Однако я ему всё же пообещал достать небольшие по нашим меркам мощности – высокопроизводительную цифровую печатную машину и расходники. Чем бы Козлов не тешился, лишь бы под руку не лез. Да и в концепции информационной войны кое-какая известность
– Ну ты это загнул, – улыбнулся генерал, – ладно, шутки в сторону. Надо будет ещё несколько раз открыть порталы, пропустить два эшелона с материалами в Трансвааль. Забыли, сволочи, прихватить с собой расходники для оборудования. Вернее, забыли записать в список заказов, вот и дорабатываем.
– Понятно, – кивнул я, – ну это дело простое. Кстати, тут возник интересный разговор… вернее, он давно уже вёлся. Нам же понадобятся различные промышленные механизмы для работы. Ну, краны, насосы и так далее… однако в окончательную концепцию развития я их объединил только сегодня.
– Да, в чём проблема? – заинтересовался генерал.
– Проблема, вернее идея состоит в том, что бы создать мобильный паровой движитель для всего этого. Знаете, есть такие железнодорожные краны с паровыми машинами, да и ранее только такие работали. Универсальный. Мой друг, Саня, как раз поехал искать КБ или НИИ для проектирования и подготовки к серийному производству двигателей. Поскольку они не попадают под категорию демаскирующих товаров, их можно будет покупать сразу тут, в достаточном количестве.
– Вот как… – задумался Семёнов, – ладно, это интересно, но не более того. А что у тебя с Московским направлением?
– Пока всё бродит. В прямом смысле, идёт активное брожение в стрелецком обществе. Его поддувают несколько приближённых к царевне дворянских родов. На данный момент работа уже выполнена на девяносто процентов – у нас есть убийственный компромат на половину московских бояр. Если вдруг что – поделимся с нашим кровожадным, пусть будет тридцать седьмой… Гунин натаскал своих казаков так, что там, наверное, комару в глаз попадут из тяжёлой гаубицы.
– Понятно, – вздохнул Генерал, – выходить на контакт ты предоставишь нам, верно?
– Верно. Я это умею делать, но в данном случае… в данном случае нам просто ничего от Петра не надо. То есть я не представляю, как и с какой целью мне это делать. Планов громадьё, уже сплю плохо, а все чем-то, да отталкивают.
– Ну, что там у тебя? – генерал расслабился в кресле и приготовился слушать. Я понял это правильно.
Действительно, много времени я провёл просто составляя и руша планы по местному начальству. Чем ближе был октябрь, тем больше я нервничал. Если нужно рассказать что-то большое, то лучше всего начать по очереди, выстраивая речь в чёткой последовательности. Именно благодаря этому знанию я и смог стать достаточно успешным экспромт-руководителем предприятия.
– Сперва я нуждался просто в хороших отношениях с правительством. Действительно, мне от них ничего не нужно. Но логично, что на данном этапе это вызовет море вопросов. А послать царя как какого-то зеваку – чревато. Поэтому я начал думать, как и что ему рассказать. Всё рассказывать? Или скормить легенду про Кулибиных-гениев? Или дистанцироваться, или наоборот, свернуть на его сторону? Вроде бы, он более чем отзывчив к реформам, а значит, в любом случае заинтересуется нами. Отсюда вывод – придётся выходить на личный контакт. Первый шаг с нашей стороны – расстрел стрельцов, так как в тот момент это позволит нам избежать злого Петра и заодно заявить о себе, громко заявить. А дальше… вот, вызвал царь Пётр первый к себе главного, и что мы делать будем? Расскажем ему, кто мы? Опасно, но зато снимет проблему лжи. Или частично соврать, частично залегендировать наши активы, в этом случае придётся постоянно действовать с оглядкой.